Два шага на небеса - Андрей Дышев

Через полчаса я спустился в фойе гостиницы, чувствуя себя свежим и отдохнувшим. Я напрасно полагал, что в ближайшие сутки никто из бывших пассажиров «Пафоса» не высунет носа из своего номера. Но оказалось, что покой четырехзвездочного отеля с английскими манерами очень скоро начал как бы угнетать нас. У меня сложилось ощущение, что пассажирам нестерпимо захотелось массового внимания, восхищенных взглядов, суеты медиков и журналистов. Наверное, по этой причине я встретил в холле у служебного телефона Мизина, хотя он мог преспокойно позвонить из своего номера; а в фойе, у большого окна, откуда открывался вид на подъезд и автомобильную стоянку, увидел скучающего генерала, одетого, как и я, в спортивный костюм из местного магазинчика; мгновением позже заметил у доски объявлений, озаглавленной по-гречески Drasthriothtes («Что происходит»), Дамиру в пляжном белом халате и резиновых шлепанцах. Большими печатными буквами она заполняла какую-то графу. Я находился от нее достаточно далеко и смог разобрать лишь одно слово: «FAMAGUSТA».

Я подошел к генералу. Он вскинул голову, взглянул на меня и притворно зевнул.

– Ну? – задал он ничего не значащий вопрос. – Скучаешь?

– А вы, похоже, изучаете окружающие достопримечательности?

Генерал махнул рукой и, повернувшись ко мне, прислонился к стеклу спиной.

– Да брось ты! Просто стою…

Если он хотел закрыть собой тот объект, на который пялился, то сделал это плохо. Я был на полголовы выше генерала и хорошо видел угол гостиницы и автостоянку из-за его плеча. У края газона в дальнем конце стоянки, на большой коробке, обвязанной шпагатом, сидела Лора и крутила головой, глядя по сторонам.

– Что ж, удачи! – с многозначительным смыслом сказал я генералу и пошел к выходу.

По пути, не останавливаясь, я взглянул на доску объявлений. В анкете, собирающей пожелания туристов относительно экскурсий, Дамира вписала свое пожелание: «VISIT DEAD CITY OF FAMAGUSTA».[19]

Смуглый, пахнущий апельсинами грек Никос, служащий фирмы проката автомобилей, предложил мне стул, кофе, затем разложил передо мной пасьянс из туристских карт острова и, не давая раскрыть рта, принялся объяснять, куда я обязательно должен поехать, чтобы потом не опозориться в России из-за своей географической неосведомленности. Он говорил по-английски довольно бегло, но я его хорошо понимал, так как значительная доля достопримечательностей была связана с бухтами, заливами и пляжами, что звучало приблизительно одинаково.

Отпивая кофе из невесомой чашки, я следил за маркером Никоса. Вместе с ним я мысленно мчался по хайвэю вдоль ЮБК, южного берега Кипра, пересекал античные театры, средневековые замки, бухты, где Афродита вышла из пены морской и где потом принимала ванны, поднимался на легендарную гору Троодос, в дремучих лесах которой скрывались таинственные монастыри, славящиеся неповторимыми винами. Когда маркер, исколесив весь юг и центр острова, замкнул круг в поселке Протарас, Никос напомнил, что я должен сдать машину пять дней спустя, в полдень. После этого он положил передо мной каталог автомобилей, предлагая выбрать средство передвижения, от малолитражных «Сузуки» до джипов «Паджеро». Я ткнул пальцем в середину каталога и попал в «Мицубиси» с автоматической коробкой передач.

Никос кивнул и принялся заполнять какие-то бумаги. Я рассматривал карту острова. Никос изредка вскидывал глаза, наблюдая за моим взглядом.

– А это что за город? – спросил я, демонстрируя рассеянное любопытство туриста, слегка ошарашенного количеством интересных объектов, и обвел маркером оранжевый эллипс Фамагусты.

– Сюда проехать невозможно, – ответил Никос с сожалением и положил на стол ручку. Я почувствовал, что задел тему, на которую всякий уважающий себя киприот может говорить долго и с болью. – В семьдесят четвертом Фамагуста была оккупирована турецкими войсками, в ней давно никто не живет. Город окружен войсками ООН, которые поддерживают в зоне особый режим.

Он произнес эти слова заученным тоном, словно читал текст из политической листовки.

– Понятно, – кивнул я, но не стал отодвигать от себя чашку, вставать со стула, как это обычно делается, когда тема исчерпана. Никос опустил глаза, поставил в договоре число и свою подпись.

– Значит, попасть в Мертвый город невозможно? – как бы мимоходом спросил я, складывая договор и пряча его в карман.

Никос протянул мне ключи от машины и встал.

– Журналисты как-то договариваются с властями, – сказал он. – Но если у вас нет аккредитации, то… Впрочем, при большом желании попасть можно хоть к черту на рога, – добавил Никос и усмехнулся.

Он пожал мне руку. Я вышел во двор, нашел свою машину, сел за руль и, испытывая голодное наслаждение от вождения, выехал на перекресток. Естественно, я тотчас забыл о левостороннем движении и несколько десятков метров проехал по встречной полосе. С громким воем меня обогнала черная «Мазда» с красными, как и на моей машине, номерами, указывающими на принадлежность к фирме проката автомобилей. В окне мелькнула серебристая шапочка волос, и я без труда узнал сидящую за рулем Алину. Не успел я перестроиться на свою полосу и надавить на газ, как «Мазда» свернула за угол и исчезла среди пальмовых стволов.

Я проскочил гостиницу, нашел место для разворота, чтобы вернуться к причалу, куда мы высадились из патрульного катера, как увидел в зеркале заднего вида Лору, по-прежнему сидящую на большой коробке с темными мокрыми разводами по бокам. Судя по ее позе, девушка продрогла во влажной после морского купания майке.

– Привет! – сказал я, подкатив к ней задним ходом.

Лора не сразу узнала меня, и ее лицо несколько мгновений оставалось напряженным.

– Это вы! – наконец улыбнулась она, встала с коробки и мельком взглянула по сторонам. – Уже успели взять машину?

Я вышел на тротуар. Лора немного комплексовала и не знала, куда деть руки. Ее шортики и майка были мятыми, словно их постирали, выжали, а высушить и прогладить забыли.

– Что это у тебя? – спросил я, кивая на коробку.

– Жилеты, – ответила Лора. – После нашего купания они больше непригодны для использования, и отец поручил мне сдать их в «Олимпию» в обмен на новые. Он сам бы это сделал, но из полиции его вряд ли отпустят до вечера.

– А что такое «Олимпия»?

– Это фирма, которая арендовала наш «Пафос» для круизов, – пояснила Лора. – А вы далеко собрались?

– Катаюсь, – неопределенно ответил я. – Так давай я тебя подвезу к этой «Олимпии»!

– Спасибо, – отказалась Лора. – Вот-вот должна подъехать машина.

Мы замолчали. Может быть, я слишком пристально смотрел в лицо девушки, и она, не выдержав моего взгляда, опустила глаза и залилась краской стыда. Я уже хотел пожелать Лоре удачи и вернуться в машину, как рядом с нами остановился «Мерседес», и из него вышел рослый парень с длинными волосами, стянутыми на затылке в косичку, в кожаной безрукавке, надетой на голый смуглый торс, и кожаные джинсы. На крупном носу сидели вытянутые, как кошачьи глаза, непроницаемые очки. С каменным лицом он шагнул на тротуар.