На острие клинка - Эллен Кашнер

Лорды Холлидей, Феррис, Монтаг, Арлен и другие члены суда пэров не принимали участия в общем веселье. Они сидели за столом на подмостках, располагавшихся в самом конце зала, возле стены, отделанной деревянными панелями. Члены Внутреннего совета были одеты в синие мантии. Арлен и герцог Карлейский особенно потрясали присутствующих богатством нарядов. Лорда Дэвида Кампьона видно не было.

— Как вы думаете, — обратился Холлидей к Феррису, обведя взглядом сутолоку, царящую в зале, — пока все в сборе, не удастся ли нам принять закон-другой?

— Нет, — решительно ответил Феррис, — но, если хотите, можете попытаться.

— Куда подевался Тремонтен?

— Надеюсь, вы не думаете, что он снова заблудился? — вступил в разговор Монтаг.

— Кто знает. — Холлидей снова посмотрел на толпу нобилей. — Пожалуй, нам лучше приступить к делу, а то они с минуты на минуту начнут друг в друга швыряться апельсинами. — Он склонился к помощнику: — Крис, передайте герольдам, чтобы они призвали присутствующих к тишине. Потом ступайте к коменданту тюрьмы — скажете, что мы готовы к рассмотрению дела Сент-Вира.

* * *

Ричард вместе с комендантом терпеливо ждал в аванзале, под завязку набитом стражниками.

— Честное слово, — уверял комендант своего подопечного, — вы отродясь не видали таких кинжалов, какие имелись у того иноземца. Каждый размером с локоть, а уж сбалансированы они, ну боже мой…

Закончить ему не дали, двустворчатые двери распахнулись так, словно аванзал был тюремной камерой, и перед взорами находившихся там людей предстало величественное зрелище: зал высотой в четыре человеческих роста с высокими окнами, сквозь которые лился солнечный свет, окрашивая золотом изразцовую отделку и резное дерево. Прежде чем вступить в эти врата, комендант отряхнул колени, а Ричард одернул камзол.

С близкого расстояния картина производила еще более головокружительное впечатление. Ричард был потрясен стенами, отделанными столетним дубом, витым орнаментом, покрытым свежей позолотой, амфитеатром лиц, огромным количеством людей в нарядах всех цветов радуги и гулом, напоминавшим рев моря. Мечник увидел, что по трем сторонам стоят скамьи, где расселись нобили, а четвертую занимал стол, за которым устроились пэры, проводившие дознание. Алека среди них не было. Но он наверняка здесь. Ричарду стало интересно, что его друг наденет на этот раз. Опять то зеленое платье, расшитое золотом? Коль скоро Алек заключил союз с герцогиней Тремонтен, он должен принять участие в заседании. Сент-Вир представил, как славящаяся своим умом герцогиня одаривает Алека тем же долгим, оценивающим, но вместе с тем и веселым взглядом, каким удостоила в театре Ричарда, и мурлыча произносит: «Так, значит, у тебя все-таки хватило ума отказаться от прозябания в бедности? Как кстати! У меня есть для тебя дело…» Но в чем суть этого дела? Ричард терялся в догадках. Видимо, направив Алека на Совет, она тем самым хотела заявить во всеуслышание о его возвращении. Несомненно, в ее отношениях с Феррисом наметилась трещина, не исключено, что она решила отказаться от плана устранения Холлидея и послала Алека, чтобы остановить Сент-Вира. Ричард вполне допускал, что, если за спиной Алека стояла герцогиня, друг смог бы вытащить его из передряги ничуть не хуже Ферриса, причем цену за это пришлось бы заплатить меньшую. Вряд ли Алек стал бы желать Ричарду зла.

Ричарда усадили на стул лицом к судьям. Все внимание пэров переключилось на него: Холлидей с мрачным видом рассматривал мечника, взгляд Ферриса был холоден, а герцог Карлейский в открытую пялился на Сент-Вира. Увидев Ричарда, лорд Монтаг изумленно поднял брови, усмехнулся и одними губами произнес: «Отличная рубаха». Сидевшие позади мечника нобили делились друг с другом впечатлениями. Ричарду стало не по себе от такого количества незнакомцев за спиной, однако лица судей оказались ничуть не хуже зеркала — по ним он видел, что происходит в зале. В облике Холлидея явно читалось раздражение. Великий канцлер с нетерпением дал знак, и герольды застучали молоточками, призывая к тишине.

Постепенно гвалт сошел на нет, в зале зашикали, а кто-то довольно громко произнес: «Смотрите, начинается!» В зале воцарялась тишина, так, как бывает в помещении, битком набитом народом: послышались шарканье ног, скрип скамеек, шорох одежды, ропот голосов сменился убаюкивающим журчанием — и все стихло. В наступившем молчании раздался звук шагов, который звоном отражался от покрывавшей пол плитки.

В дальнем конце зала появилась высокая фигура, решительным шагом направившаяся к столу, за которым сидели пэры. Когда Ричард разглядел, кто это, у него перехватило в горле. Алек, как обычно, оделся в черное, только на этот раз в наряд из бархата. Ярко сверкали начищенные до блеска пуговицы. Края белоснежной рубахи отделаны серебряной шнуровкой; в ухе, к великому изумлению Ричарда, поблескивал бриллиант.

Алек был бледен, словно совсем не спал. Он прошел мимо Сент-Вира, даже не взглянув на него. Друг поднялся на возвышение и занял свое место за столом.

Герцогиня подробно объяснила родственнику, когда именно ему следует появиться в зале. Ему очень не хотелось приходить до начала заседания, ведь тогда бы ему пришлось разговаривать с остальными членами суда пэров. Алек сидел между лордом Арленом и герцогом Карлейским, неподалеку от Великого канцлера и лорда Ферриса.

Шепоток, поднявшийся в зале, грозил снова перерасти в гул. Герольды тут же призвали к тишине, и начался допрос.

Уткнувшись в протокол, лорд Холлидей зачитал вопросы, звучавшие на дознании, и Ричард повторил ответы на них. В какой-то момент один из зрителей выкрикнул: «Громче! Ничего не слышно!»

— Я не актер, — ответил Ричард.

Он был раздражен, поскольку сейчас из него делали именно лицедея. Мечник ожидал, что Алек сострит насчет цветов, причитающихся подсудимому от почтеннейшей публики, однако за дело взялся Холлидей:

— Отодвиньте стул на несколько шагов назад. Звук будет распространяться лучше.

Мечник послушно сделал так, как ему велели, и обнаружил, что теперь его слова, отражаясь от высокого потолка, разносятся по всему залу. Строители все предусмотрели.

— Благородные лорды, — наконец, обратился Холлидей к Совету, — вы заслушали допрос мечника Ричарда, по прозванию Сент-Вир, учиненный судом пэров, дабы выяснить обстоятельства смерти Аспера Линдли; покойного лорда Горна. У нас не осталось сомнений, что таковой мечник умышлял против покойного лорда Горна и является виновником его смерти. Но вопросы чести благородного дома чрезвычайно важны и должны рассматриваться со всей серьезностью. Мы благодарим всех вас зато, что вы нашли возможность прийти на Совет, и призываем вас к молчанию, ибо сейчас прозвучит трехкратное обращение.

Холлидей кинул взгляд на лорда Арлена, который сидел откинувшись на высокую спинку кресла. Несмотря на кажущуюся расслабленность, лорд был напряжен до предела, и присутствующие, почувствовав это, замерли, боясь проронить хоть слово. Арлен вскинул голову и обвел глазами зал, обшарив внимательным взглядом все закоулки. Казалось, никто и ничто не ускользнуло от его внимания — лорд увидел всех, начиная от мужчин, сидевших с торжественным видом в первых рядах, и заканчивая молодыми людьми, азартно спорившими в закутке, где, как они полагали, их никто не заметит.