Война в Средние века - Филипп Контамин

В позднее Средневековье особенно очевидны усилия властей по развитию военных спортивных состязаний в противовес «гражданским» играм и соревнованиям. У некоторых народов, например, у швейцарцев[538] или шотландцев, давно уже сложился обычай регулярно проводить воинские состязания. В эту эпоху преобладание воинских искусств стало всеобщей тенденцией, проявляющейся как в английских селах, так и в итальянских и немецких городах. Статут Ричарда II от 1389 г. обязывал «слуг и работников» обзаводиться луками и стрелами и по воскресеньям и праздникам заниматься стрельбой, а не игрой в мяч (руками или ногами) или « другими пустыми играми»[539]. Во Франции монархи из дома Валуа перед лицом английской угрозы принимали аналогичные меры, особенно со времени правления Карла VI. Правда, по соображениям общественного порядка они, видимо, колебались и не шли в своих мерах до конца. Жан Жювенель дез Юрсен рассказывает, что в 1384 г. по случаю перемирия между Францией и Англией правительство Карла VI запретило всякие игры, кроме состязаний в стрельбе из лука и арбалета. Результат не заставил себя ждать: за очень короткое время французские лучники превзошли английских. И тогда появилось осознание опасности социального переворота: «Ведь если они соберутся все вместе, то станут сильнее государей и знати». Поэтому Карл VI отказался от идеи всеобщего обучения стрельбе и ограничился созданием в некоторых городах и областях определенных контингентов стрелков, «после чего народ вновь стал играть и развлекаться, как и раньше»[540].

Таким образом, для постижения военного искусства, по крайней мере в индивидуальном порядке, открывались разнообразные пути. Зато коллективные занятия, большие или малые «маневры», никогда, кажется, регулярно не проводились. И только в ордонансах Карла Смелого, т. е. в самом конце Средневековья, можно найти указания уставного характера по этому поводу[541]. Остается только удивляться тому, как могли маневрировать на поле боя без предварительного обучения в мирное время компактные соединения примерно в 10 000 человек (именно так маневрировали швейцарцы в битвах при Грансоне, Муртене, Нанси и в других сражениях)[542]. К тому же Средневековье не знало военных школ и академий для подготовки кадров, они появились в Италии только в XVI в., а во Франции «первым учреждением, сопоставимым с военной школой, была, вероятно, Академия упражнений, созданная в 1606 г. герцогом Бульонским»[543].

Таким образом, военное дело изучалось на войне, на поле боя, а следовательно, возникала необходимость начинать обучение очень рано, еще в юношеском возрасте, и постепенно с годами накапливать опыт. Авторы подчеркивают важность прежнего опыта, зрелости при продвижении на ответственные посты. Эта идея лежит в основе сочинения Жана де Бюэя «Юноша», разделенного на три части – «моностику, экономику и политику»: «в первой говорится об управлении человеком самим собой, во второй – об управлении самим собой и другими, а в третьей – об управлении государей и капитанов, ответственных за страну и народ»[544].

Война – это область проявления опыта, знаний, разума, осторожности, так утверждает средневековая литература. Можно еще раз обратиться к Жану де Бюэю, который заявлял, что «главным залогом успеха в любой войне, помимо Бога, является осторожность командующего». О знаменитом Ла Гире он отозвался как о «добром докторе военных наук», подчеркивая, что «ведение войны – дело искусное и тонкое, требующее знаний и учености, коих совершенство достигается мало-помалу»[545]. Что касается выражения «военное искусство» (art militaire), то близкое к нему выражение (art militant) использовал Молине в XV в. Само же оно появилось не ранее середины XVI в., например во французском переводе трактата Роберто Вальтурио[546].

В средневековой стратегии доминировали, по-видимому, два основных принципа: один – боязнь полевых сражений, столкновений на открытой местности, а другой – своего рода «осадный рефлекс», иначе говоря «автоматическая реакция на атаку, состоящая в том, чтобы скрыться в укрепленном месте, способном обеспечить оборону»[547]. Отсюда своеобразный характер подавляющего большинства вооруженных конфликтов Средневековья: очень медленное продвижение нападающих, упорная оборона атакуемых, ограниченные во времени и в пространстве операции, «лихоимная война», «стратегия побочных выгод», когда каждый сражающийся или отряд, часто сам по себе, искал прежде всего немедленной материальной прибыли. У современников имелось особое выражение для обозначения таких ограниченных военных действий – «воинственная война» (guerre guerroyante), состоящая из взятия и сдач крепостей, неожиданных нападений, рейдов, засад и вылазок[548]. «На войне прежде всего грабят, часто ведут осады и иногда вступают в сражения». Более того, за недостатком денег, людей, вооружения, провианта многие военные планы не реализовывались: «Кампания, доведенная до конца, была исключением, а прерванная – правилом»[549].