Ночь над Сербией - Дмитрий Черкасов

– Кто вы? – Джесс заморгал и опустил руки. Происходящее казалось нереальным.

Американцы обожают называть свою летающую технику “ястребами”, каждый третий самолет или вертолет имеет подобное обозначение с прибавлением какого-либо прилагательного – “ночной”, “черный”, “стремительный” и пр.

– Специальная группа Освободительной Армии Косово, – гордо отрапортовал молоденький солдат.

– А полицейские? Солдаты переглянулись.

– О них не беспокойтесь. Надо идти быстро. Сейчас будут вертолеты, – солдат говорил короткими фразами, оглядываясь по сторонам.

– Я готов, – Коннор поднялся.

– Идемте, – албанец показал рукой на холм, к которому уже приближался первый “UH-60A”.

Из зависшего в метре от земли вертолета вывалились восемь морских пехотинцев в черных комбинезонах и залегли по периметру вершины холма. Коннор в сопровождении трех албанцев бегом добрался до точки спасения и был тут же подсажен рослым мулатом в ревущую машину.

Спецназовцы мгновенно отступили к вертолету, командир группы пожал руку улыбающемуся шептару, похлопал того по плечу и что-то прокричал в ухо, стараясь удержать срываемый воздушным потоком берет.

Албанец закивал и отбежал в сторону. Пехотинцы залезли в салон машины, вертолет начал подниматься.

– Там же русский! – Джесс рванулся к открытой дверце. – Мы не взяли русского!

Сильные руки схватили его за талию и оттащили от проема. Кудесник попытался вырваться, но кто-то сзади ловко, сквозь ткань комбинезона, воткнул в плечо шприц. Спустя несколько секунд Коннор обмяк; последнее, что он заметил перед тем, как провалиться в забытье, был разворот бортового шестиствольного пулемета “Вулкан” и пятифутовые языки пламени, вырвавшиеся из дульных срезов...

“UH-60A” немного наклонил нос и в сопровождении двух других вертолетов помчался прочь, к югосдавско-боснийской границе. Как и было обещано, наземную группу албанцев поддержали с воздуха, выпустив в указанный ими район 6000 пуль из 12-миллиметровых пулеметов.

Тридцати граммовые болванки перепахали участок площадью в два гектара, где, по мнению майора Ходжи, скрывался русский. После подобного обстрела выжить никто не мог.

“Ах, вашу маман! – Влад переместился вдоль огромного валуна поближе к скучковавшимся бандитам, одетым в форму сербской полиции. – Как же я сразу не догадался! Зациклился на сербских карателях, а самые очевидные вещи проморгал... Черт, что ж делать-то? Сейчас вертухи будут, а мне еще Джесса на площадку выводить. Интересно, о чем они базарят? Ясный перец – обо мне... С пятерыми не справиться, даже ежели из автомата приложить. Двоих уложу, остальные в кусты нырнут. Ага, расходятся! Опять прочесывать будут. Это мне на руку...”

Албанцы разошлись по кругу, осматривая по пути каждый куст,

Рокотов тенью скользнул за одним из них. Как только солдата от остальных отделил каменный столб, он прыгнул на спину преследователю и рубанул тесаком наискось по шее. Лезвие с чавканьем глубоко вошло в тело и застряло, зажатое перебитыми ребрами. Албанец с хрипом упал ничком и забился на траве.

“Блин, – биолог подергал тесак, – не вытащить... Ладно. Надо сматывать по дуге и выходить на летчика. Заждался небось...”

Влад бегом, не особенно скрываясь, обежал кущу кустарника и на мгновение остановился.

“ Солярка! Ветер же в их сторону! Давай, давай, не задерживай, – приободрял он самого себя. – Сейчас ка-ак полыхнет! А ветрило пожар раздует – мама, не горюй!”

Рокотов выплеснул дорожку солярки на заросли прошлогодней травы, еще не успевшей рассыпаться в труху, отхватил полоску материи от куртки, смочил ее в горючем и чиркнул колесиком зажигалки. Обрывок чадно загорелся.

“Ну вот и славно, – он аккуратно положил импровизированный фитиль на политую соляркой траву и бросил туда же пустую фляжку. – Таперича повеселимся...”

Южный ветер, дувший со скоростью не менее 10 метров в секунду, разбросал языки пламени по площади в десятки квадратных метров за считанные секунды. Огонь охватил сначала полгектара, потом гектар и не собирался затухать. В зарослях начался стремительный пожар, погнавший оставшихся в живых бандитов в противоположную от Влада сторону.

Майор приказал прорываться сквозь пламя. Рокотов со всех ног домчался до места, где оставил Киннора, и выматерился в полный голос. Пилот исчез.

Влад огляделся.

На фоне неба, подсвеченного оранжевым огнем пожара, несколько силуэтов суетились возле зависшего в метре от земли вертолета. Над ним барражировали еще два.

Одна из фигур пожала другой руку и прыгнула в открытую дверь машины. Вертолет поднялся на несколько метров вверх, и Рокотов в ярости дал по стоящим на холме албанцам длинную очередь из “Калашникова”.

Несмотря на темноту и расстояние, он попал. Один бандит, как подрубленный, свалился наземь, другой медленно изогнулся и упал под откос холма. Вертолет развернулся боком.

В последнее мгновение Влад успел нырнуть между двух валунов и сжаться в комок. Вокруг него будто заработали сотни отбойных молотков. Огненный шквал прошел по тому месту, откуда Рокотов выстрелил, задержался у валунов и сместился в сторону.

Обстрел кончился так же резко, как и начался.

Бислог потряс головой. В ушах звенело, перед глазами плясали пульсирующие точки.

“Бежать, и как можно быстрее! В таком состоянии меня голыми руками возьмут... Черт, ничего не вижу, ничего не слышу. Комедия! Слепоглухой рейнджер... – Он вскочил на ноги и попытался проморгаться. Окружающий мир обрел расплывчатые очертания. – Более-менее... Куда? Да к реке, идиот! Там болото, через него и уйдешь...”

Когда он был на полпути к реке, ветви над его головой срезала автоматная очередь. Били прицельно, пули прошли в полуметре от мишени.

Влад развернулся и выпустил рожок веером, вынуждая противника хотя бы на несколько секунд пригнуться.

Не помогло.

По нему стреляли с нескольких точек, и пули ложились все ближе.

Рокотов спрятался за ствол старой толстой сосны. До реки оставалось еще метров сто.

“Двадцать секунд, не меньше... Не добегу. А если гранатами? Эх, надо было солярку приберечь, сейчас бы запалил и под шумок смылся... Недотумкал! Что ж, бывает... Ну, теперь или пан, или пропал...”

Владислав достал обе оставшиеся гранаты и приготовился.

Пальба постепенно утихла.

Биолог глубоко вздохнул и, не высовываясь, одну за другой швырнул гранаты в разные стороны.

Не стал ждать взрывов, повернулся и, пригнувшись, помчался прочь. Осколков можно не опасаться – гранаты были наступательными и разлет имели небольшой.

За спиной грохнуло с перерывом в секунду, и тут же по местам взрывов сосредоточился автоматный огонь. Албанцы сразу не сообразили; что к чему, и дали Рокотову лишние несколько секунд.