Трущобы империй - Василий Сергеевич Панфилов

и Сеймур с доверенными людьми. Встреча проходила на одной из ферм поблизости от Нью-Йорка. Налётчики не так давно порезвились, убив здесь всё семью. Дом, едва отмытый от крови хозяев, ждал своих покупателей, а заодно послужил властям штата.

– Не думал, что мы когда-нибудь встретимся, – откровенно сказал губернатор, брезгливо посмотрев на старые стулья, выставленные на веранде с щелястыми полами. Один из приближённых услужливо постелил на стул чистый носовой платок из нагрудного кармана, и Гораций сел, приняв это как должное.

Отвечать Фокадан не стал, скривив рот в усмешке, усевшись на перила, давно требующие покраски. Ирландцы последовали примеру командира, ведя себя нарочито небрежно. Столь вызывающее нарушение этикета губернатора скорее позабавило. Да плевать… иногда такие вот мелочи заменяют полчаса разговоров.

Тем паче, рассредоточились ирландцы вроде бы небрежно, но так, чтобы контролировать территорию и доминировать при возможной перестрелке. Упасть с перил спиной назад в невысокий кустарник, выхватывая в падении револьвер… стандартное упражнение, внедрённое насмотревшимся боевиков попаданцем.

– Итак…, – сказал один из безымянных помощников Сеймура.

– Союз, – кратко ответил попаданец, покачивая ногой, – мэр у нас очень уж специфический.

– Да уж, – коротко рассмеялся губернатор, – точнее и не скажешь. Подробней.

– Неофициальный союз, – весомо сказал Папаша, – как только мэр споткнётся в очередной раз, и толпа захочет его линчевать, он назначит виновных. Негры, ирландцы, губернатор…

– Судьба ирландцев и негров меня мало волнует, откровенно говоря, – цинично сказал Сеймур, достав сигару и медленно её раскуривая.

– А нас мало волнует судьба губернатора и негров, – парировал Томас О'Брайен равнодушно, потерев красные от недосыпа глаза и непритворно зевнув. Губернатор, поставленный в один ряд с чернокожими, скривился, но промолчал.

– Судьба города, я полагаю, заботит всех? – язвительно спросил попаданец, отмахиваясь широкополой шляпой от клубов вонючего сигарного дыма, – пожары все помнят? Для нас повторение подобных событий и нынешнее почти осадное положение не в радость. Вам же, Гораций, повторение беспорядков будет стоит политической карьеры. А там кто знает… за время своего губернаторства вы немало мозолей оттоптали. Президент охотно свалит на вас все проблемы, как только споткнётесь. Есть сомнения?

– Пожалуй, нет, – спокойно ответил губернатор, – в чём будет суть договора?

– Взаимная поддержка, поначалу неофициальная.

– Остановить выселение ирландцев из казённого жилья не получится, – предупредил губернатор, – Вуд эту идею слишком сильно пропихивает. Пошуметь по поводу беззакония смогу, на этом всё.

– Устраивает, – спокойно кивнул Папаша, – всё едино, в Нью-Йорке снова появляются серьёзные банды. Старые форты и прочий городской неликвид для них самое то, всё равно будут выживать нормальных квартирантов. Обеспечить защиту своим по всему городу не сможем.

– Это все ирландцы в Медовые Покои переселятся? – Восхитился губернатор, даже не пытающийся делать вид, что сочувствует.

– Все оставшиеся, – оправил его Фокадан.

– О…

Сеймур задумался и замолк.

– Так значит, вы собираетесь переселять своих из Города? Мексика, Конфедерация… так? Всё-таки перехватили поток ирландских беженцев из Союза…

– Вы умны и как всегда догадливы, господин губернатор, – равнодушно сказал Томас, – останутся только те, у кого есть возможность прожить в городе даже в нынешние смутные времена. Ну и самые упёртые, конечно. Немного останется: три, может быть пять тысяч как ядро. Переселенцы их Ирландии время от времени будут задерживаться, на пути в более благодатные края.

– Интересное решение, – нейтрально сказал Гораций, – согласен. Так я могу рассчитывать на поддержку вашего… ИРА?

– Пока выполняете соглашения – да, в том числе и на поддержку Боевого Крыла.

– Даже так… – неприятно удивился губернатор, – Боевое Крыло, ну надо же… Не навоевались?

– Да где тут, – откровенно оскалился попаданец, – рано складывать оружие. В САСШ без оружия и военизированных структур бандиты сомнут. У вас есть сомнения, что Вуд будет закрывать глаза на их действия? То-то… В Мексике своя Гражданская разворачивается. В Конфедерации… свои проблемы. Одни только негритянские банды чего стоят.

– В таком ключе логично, – уже спокойней сказал Сеймур, – остаётся только надеяться, что вы не увлечётесь излишне… боевой политикой.

– Здесь? В САСШ мы только отбиваться можем, да и мало нас. Скоро будет мало. А в Мексике и в КША… хм… посмотрим.

– Ирландцы как организованная сила, способная влиять на политику стран! – Губернатор покрутил головой, – сам себе не верю!

– Пока нет, – серьёзно ответил попаданец, – но начало положено.

Гораций Сеймур подавился смешком и дальше вёл себя очень серьёзно, время от времени поглядывая на членов ИРА, будто пытаясь оценить их.

Обговорили права и обязанности сторон, но никаких документов подписывать не стали – губернатор воспротивился, помешала профессиональная паранойя политика. Вкратце – Сеймур обязался одёргивать Фернандо Вуда от его поползновений в сторону ирландцев и прочих меньшинств Нью-Йорка. В список меньшинств не попали негры и китайцы, высоким договаривающимся сторонам их судьба безразлична.

– Очень недурно пообщались, – задумчиво сказал тесть, когда они ехали назад в закрытых экипажах, – когда знаешь, до какой степени можешь рассчитывать на человека, проще строить политику. Мы выгодны губернатору как противовес Вуду и другим радикальным политикам.

– Не преувеличивай, – ответил Алекс, придерживая рукой дробовик и поглядывая в окно сквозь щель в плотной занавеске, – нужны ему мы только как отряд союзников во вражеском тылу. Не забывай: он англосакс, с молоком матери впитавший У нас нет постоянных союзников, у нас есть только постоянные интересы[222].

С этого дня началось осторожное сотрудничество. Поправка к закону или постановлению, информация о каком-то событии загодя. Весомо для тех, кто понимает.

Но и ирландцы могли дать немало. Так, несмотря на подзуживание Вуда и ряда радикальных политиков, большая часть рядовых горожан к кельтам настроена если не благосклонно, то вполне нейтрально. Кто-то помнил роль ирландцев в уничтожении бандитов, для кого-то они боевые товарищи. Ну и разумеется, меньшинства.

Французы и немцы, коих в Нью-Йорке предостаточно, хорошо помнили свою порцию помоев, выплеснутую на них в газетах. Владельцев газет приструнили, поскольку ссориться с могущественной Францией разорённой стране не с руки. Нашлись заступники и у немцев. Но память у меньшинств осталась.

Серьёзной поддержки от них не наблюдалось, но доброжелательный нейтралитет – уже немало. Особенно если вспомнить, насколько велик процент вчерашних эмигрантов в Нью-Йорке и сколько из них не подпадают под определение англосакс.

Другое дело, эмигранты по большей части разобщены. Французская община Нью-Йорка, некогда очень сильная, издавна имела хорошие связи с Югом. Новый Орлеан, Луизиана… не так давно эти земли принадлежали Франции.

С началом Гражданской немалая часть французов переехала к своим, а оставшиеся на Севере утратили позиции, как неблагонадёжные. После проигрыша и вовсе… французы начали мигрировать в КША из Нью-Йорка, опережая ирландцев.

Они приезжали в САСШ за лучшей жизнью, а таковая сейчас именно на Юге. Мигранты, не успевшие