Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея). Судебный процесс Березовский-Абрамович. Лондон 2011/12 - Михаил Барщевский

В.: Вы в 21-м и последующем пунктах своих свидетельских показаний объясняете, что с 1998 по 2000 год вы участвовали в организации выплаты платежей по кредитным карточкам господина Березовского и членов его семьи в Мосбанке. В этой связи вы поддерживали контакт с господином Швидлером и с госпожой Панченко. И вы понимали так, что они в то время работали на «Сибнефть», правильно?

О.: Да, если я не ошибаюсь, господин Швидлер был президентом «Сибнефти» в то время, а госпожа Панченко в то время, если я не ошибаюсь, была финансовым директором.

В.: Соответственно, вы сделали вывод для себя, что эти платежи поступали из «Сибнефти»?

О.: Ну, не совсем. Это были офшорные счета, которые контролировались «Сибнефтью». Возможно, компания, от которой поступали переводы, называлась «Блюминг», если я не путаю названия. На самом деле переводы делались через РайффайзенБанк в Австрии, в Вене, если быть точным. Я просто так понимал, что эти деньги контролируются менеджерами «Сибнефти», и поэтому, я думаю, было бы правильно сказать, что это были деньги «Сибнефти». Мне трудно сказать, и я никогда не занимался тем, чтоб попытаться разобраться, каким именно компаниям эти денежные средства в то время принадлежали, те средства, которые потом были в конечном итоге выплачены Березовскому и семье. Может быть, это был «Руником».

В.: То есть вы должны были в то время обеспечить оплату по счетам, по кредитной карточке. Правильно?

О.: Да, правильно.

В.: И в общем-то, для вас было все равно, откуда эти денежные средства поступают, правильно?

О.: Ну очевидно, мне сказали связаться со Швидлером, с Панченко в «Сибнефти», и сказали, что они являются источником этих средств и что деньги будут предоставлены.

В.: Господин Швидлер и госпожа Панченко говорят, что оплата этих счетов по кредитным карточкам осуществлялась не за счет денег от «Сибнефти». Вы можете подтвердить это или не согласиться?

О.: Ну на самом деле я бы не согласился с этим, потому что «Сибнефть» являлась той компанией, которая контролировала распределение прибыли, то есть они получали какую-то маржу, которая попадала на офшорные счета. Поэтому я исходил из того, что в конечном итоге эта прибыль «Сибнефти», которая была просто отложена на офшорных счетах, и ею все равно управляла «Сибнефть».

В.: То есть вы предполагаете, но вы не знаете точно?

О.: Ну большой разницы нет. Я никогда не проводил никакого анализа или экспертизы по части источника денежных средств — не было необходимости это делать. Но я думаю, что я хорошо знаю, как «Сибнефть» в то время действовала.

В.: Если перейти теперь к концу 2000 года, то к тому времени вы уже консультировали и господина Березовского, и Бадри Патаркацишвили в отношении их налоговых дел с 1997 года. И вы еще в то время работали в фирме ALM в Москве в это время. Какую роль вы играли в ALM в конце 2000-го — начале 2001 года?

О.: Я был старшим партнером, а может быть, даже заместителем управляющего партнера.

В.: К тому времени, то есть к концу 2000 года, вы уже были знакомы с господином Фомичевым?

О.: Да, конечно, мы встречались по делам господина Березовского. Он мне был знаком как председатель и генеральный директор Объединенного Банка. Это был банк, который был близок к господину Березовскому и господину Патаркацишвили. Мы называли это банком Березовского и Бадри, а Фомичев возглавлял этот Объединенный Банк.

В.: Но знали ли вы в конце 2000 года, что Фомичев играл роль общего финансового консультанта в целом для Бориса Березовского?

О.: Нет, я тогда этого не знал и не понимал.

В.: Пару минут назад вы сказали нам, что вы встречались с ним несколько раз по делам господина Березовского.

О.: Да, это так. Все эти встречи состоялись, насколько я помню, до того, как господин Березовский покинул Россию.

В.: Если у господина Фомичева возникала проблема, связанная с налоговой позицией господина Березовского, он в конце 2000 года с вами бы связался?

О.: Только, если господин Березовский либо Бадри приказали бы ему это сделать. Я не думаю, что он просто так со мной связывался по собственной инициативе.

В.: А если он от их имени собирался провести какую-то сделку и хотел получить от вас консультации налогового характера, рассчитывали бы, что он с вами свяжется по этому вопросу?

О.: Я был личным консультантом Березовского по налоговым вопросам, было бы логично для любого позвонить мне и задать мне вопросы по этой теме, но я не помню, чтобы господин Фомичев звонил и задавал бы мне какие-нибудь вопросы.

В.: К концу 2000 года вам, должно быть, было известно, что одной из задач в связи с любыми сделками, предусматривавшими выплату значительных сумм господину Березовскому, была минимизация, насколько это возможно, налогов?

О.: Ну, я думаю, все стараются минимизировать налоги, насколько это возможно по закону. Так что господин Березовский не был исключением.

В.: В своих показаниях вы объясняете, что вы участвовали в заключении опционного договора между господином Березовским, господином Патаркацишвили и компанией Spectrum General Trading Establishment. В частности, вы говорите, что в начале 2001 года вас просили дать юридическое заключение по опционному договору?

О.: Да, это верно. Но это единственный случай, когда я был вовлечен в эту сделку, как я указал в своих показаниях, Юлий Дубов или Стивен Кертис позвонил мне и просил дать это заключение. Но эта просьба от Березовского была необычной для тех времен, потому что в то время Березовский уже был врагом государства, он уже уехал, его офисы «ЛогоВАЗа» подверглись нападению со стороны правительства, наш офис был в том же самом здании, и мы прекрасно знали, что происходит. Когда со мной связались в отношении анализа и письма по «ОРТ-КБ», я очень хорошо помню, как это произошло, потому что это было сопряжено с дополнительным риском для нашей юридической фирмы. В то время обслуживать господина Березовского было сопряжено с дополнительным риском, поэтому я этот момент помню очень хорошо.

В.: Самый ранний документ, который указывает на ваше участие в этой сделке, находится в папке HA-28/29, пожалуйста, покажите ее свидетелю. Это записка по результатам совещания, подготовленная господином Джейкобсоном из компании «Кертис & Ко» (компания также представляла интересы Березовского. — Прим. ред.) относительно телефонного разговора, который состоялся с вами. Тут написано: «…в отношении этой сделки, Павел подтвердил следующее:

1) что ОРТ на 49 % принадлежало „ОРТ-КБ“, и на 51 % — государству,

2) что „ОРТ-КБ“, в свою очередь, принадлежало Березовскому и Бадри».

То есть такое впечатление, что вам, наверное, рассказали о предлагаемой продаже ОРТ раньше, чем состоялся ваш разговор с господином Джейкобсоном 12 января 2001 года. Вы согласны, что вам, наверное, раньше об этом рассказали?

О.: Может быть.

В.: С подробностями о том, как распределялись акции ОРТ и кому они принадлежали, вы были знакомы до того, как подготовлен был этот договор об опционе?