Мыс Грома - Джек Хиггинс

Открыв мешок с принадлежностями для ныряния, Диллон достал взрывчатку «семтекс» и вручил Карни изготовленную им ленту. Они вместе принялись за дело. Диллон занялся верхней частью люка, а Карни — нижней, укладывая пластмассовую взрывчатку на уготованное ей место, пока не получился полный круг. Когда работа была закончена, Карни повернулся и поднял затянутую в перчатку руку. Тогда Диллон протянул ему два взрывателя в форме химических карандашей. Сделав паузу, Карни сломал один из них и воткнул в семтекс в верхней части носового люка. Тут же над ней появились пузырьки, извивавшиеся спиралью. И со вторым взрывателем Карни проделал то же самое в нижней части круга.

Диллон посмотрел на счетчик. Семнадцать минут. В ответ на кивок Карни Диллон повернулся и через отверстие в корпусе выбрался наружу; поднявшись, добрался до края скалы, подплыл прямо к якорю и, держась одной рукой за канат, начал подниматься на поверхность. Карни плыл за ним. Когда на глубине пяти метров они выпустили из рук канат и поднырнули под киль катера, он снова бросил взгляд на счетчик. Двадцать одна минута. Отдуваясь, он вынырнул на поверхность, стянул с себя костюм и взобрался на платформу для ныряния.

— Вы нашли ее? — спросил Фергюсон.

— Как и говорил Карни, — ответил Диллон. — Проникли внутрь, словно джинн, и выбрались наружу. Двадцать минут — и все. Всего лишь двадцать минут, за которые так много всего произошло.

Карни менял отработанные баллоны с воздухом на новые.

— Боже милостивый, такого мне лицезреть еще не доводилось. Я занимаюсь нырянием уже лет двадцать и должен вам признаться, что ничего, способного сравниться с тем, что под нами, не видел.

Чиркнув зажигалкой «зиппо», Диллон закурил.

— Сантьяго тебя со свету сживет.

— Я хотел бы спуститься под воду вместе с ним, повесить ему на ноги свинцовый мешок и оставить внутри подводной лодки, — сказал Карни. — Только этим я, пожалуй, нанес бы оскорбление бравым морякам, которые оказались заживо погребенными внутри.

Море, казалось, поднялось, в стороны полетели мелкие брызги, появилась пена и тут же разбежалась кругами поверх высокой волны. Они стояли у поручня, наблюдая, как спадает волна.

— Ну, вот и все, — наконец сказал Карни. — Пора в путь.

Они снова надели снаряжение для ныряния.

— Что дальше? — спросил Диллон. — Я хотел сказать, как долго мы пробудем под водой?

— Если повезет и мы сразу найдем то, что ищем, проблема решится сама собой. Все эти годы носовая часть лодки была недоступна. — Карни потуже затянул пояс со свинцовой начинкой. — Это значит, что там, скорее всего, не будет ила и очень мало обломков. Человеческие останки, должно быть, разложились много лет назад, за исключением разве что нескольких костей. Другими словами, там должно быть относительно чисто. — Усевшись на поперечину, он натянул ласты. — Если я решу, что на обратном пути нам надо будет остановиться, то подам сигнал и встану на месте.

Следуя за ним, Диллон опускался все глубже, чувствуя движение вокруг себя в воде, какое-то течение, напоминавшее круги от ударной волны, которых раньше не было. Доплыв до края скалы, Карни остановился, и, присоединившись к нему, Диллон тут же понял, что тому причиной. Под воздействием силы взрыва подводная лодка пришла в движение, ее корма задралась, а нос, выступивший над бездной, уходящей в глубину на шестьсот метров, опустился.

Они уцепились за поручень капитанского мостика рядом с палубным орудием, и Диллон всем телом почувствовал, что лодка на самом деле движется. Он посмотрел на Карни, но американец покачал головой. Разумеется, он был прав. Если бы они заложили взрывчатку на несколько метров ближе к корме, подводная лодка сдвинулась бы вперед и канула бы в небытие, а с этим Диллон никак не мог примириться.

Он повернулся, чтобы опуститься поглубже, тут же почувствовал предостерегающее прикосновение руки Карни, но сумел вырваться и, сгруппировавшись, нырнул, направляясь к пробоине в корпусе и пытаясь протиснуться в рулевое отделение. В результате взрыва и смещения лодки все вокруг пришло в движение. Он зажег фонарь и, двинувшись вперед, увидел рваную пробоину на том месте, где раньше был носовой люк.

Внутри лодки было темно, гораздо сумрачнее, чем он ожидал, что опять-таки объяснялось последствиями взрыва. Он посветил фонарем внутрь и, пытаясь протиснуться вперед, услышал странный звук, словно стонет какое-то живое существо. Потом он почувствовал, как лодка сдвинулась и слегка накренилась. Теперь уже было слишком поздно отступать, к тому же мешало природное упрямство Диллона.

Справа от него находилась радиорубка, слева, напротив, каюта капитана. Никакой перегородки уже не осталось, с годами она давным-давно пришла в негодность. Вокруг виднелись только металлический рундук, дверь, практически сорванная с петель, и полурассыпавшаяся койка. Он посветил фонарем вокруг и увидел его в углу — металлический чемоданчик с ручкой, покрытый толстым слоем грязи и как две капли воды похожий на тот, что Бейкер привозил в Лондон.

Он провел по нему рукой, тускло блеснуло серебро, но вдруг пол качнулся, накренившись так, что Диллон забеспокоился. Все, похоже, пришло в движение. Он ударился о переборку, выронил чемоданчик, снова схватил его, повернулся и двинулся к выходу. Костюм треснул по шву, и Диллон остановился, отчаянно сопротивляясь и чувствуя, что крен лодки усиливается все больше. И вдруг прямо перед собой он увидел Карни, который протянул руку и вытащил его.

Повернувшись, американец направился к пробоине в корпусе, Диллон — за ним. Лодка продолжала крениться, издавая странные стонущие звуки, царапая металлической обшивкой о край выступа. Наконец Карни стал медленно подниматься, Диллон следовал за ним. Доплыв до края скалы, они обернулись и, посмотрев вниз, увидели, как громада подводной лодки номер 180, напоминающая очертаниями кита, соскользнула с края рифа и рухнула прямо в бездонную пропасть.

Карни рукой показал, что все в порядке, Диллон ответил ему в том же духе. Миновав подводный хребет, он следом за коллегой добрался до якорной цепи и посмотрел на счетчик. У них в запасе еще двадцать минут, отлично. Держась рукой за канат, он медленно стал подниматься на поверхность, однако Карни предпочел не рисковать. Достигнув глубины пяти метров, он остановился и посмотрел вниз. Диллон кивнул, подплыл поближе к нему и поднял чемоданчик, который держал в правой руке. Ему было видно, что Карни улыбается.

Выдержав пятиминутную паузу, они вынырнули рядом с кормой и увидели Фергюсона, который, перегнувшись через борт, с тревожным видом всматривался в воду.

— Боже милостивый, я совсем уже было подумал, что наступил конец света, — сказал он.

Они разложили снаряжение по местам, убрав все так, чтобы комар носа не подточил. Карни натянул джинсы и спортивную рубашку с короткими рукавами, а Диллон облачился в облегающий костюм, в котором ходил и раньше. Достав термос, Фергюсон налил кофе и плеснул туда коньяку из наполовину опорожненной бутылки.