Смертельно безмолвна - Эшли Энн Дьюал

но действовать. Я слежу за тем, как Норин Монфор, женщина невероятной красоты и ума, с непоколебимым взглядом идет вперед, расправив плечи. Она боится, и я отдал бы многое, чтобы выглядеть так же, когда сгораю от страха. Норин останавливается за спиной Люцифера. Дьявол не сразу замечает ее. Она грациозно снимает маску, вздергивает острый подбородок и говорит:

– Уверена, мое приглашение просто не дошло до адресата.

Люцифер не оборачивается. В зале повисает тишина. Ариадна удивленно округляет глаза, а Норин сплетает в замок пальцы. Она ждет. Все мы ждем.

Дьявол медленно оборачивается и прищуривает красные глаза.

– Твоя энергия отличается от многих.

Он подходит вплотную к Норин, касается ее черных волос, обветренных губ.

Норин даже не шевелится, тихо отвечает:

– Я не могла пропустить день рождения племянницы.

– Ты продолжаешь меня удивлять, Норин Монфор-л’Амори.

– Иначе бы ты потерял интерес, Хозяин.

– Я никогда не потеряю к тебе интерес, моя дорогая.

– Правда? – Она смотрит в пустые глаза Дьявола и кажется уязвленным, пугливым и загнанным в угол животным, которое поддалось чарам господина. И что-то меняется в тот же миг. Что-то становится живым во взгляде Люцифера. Он поднимает руку, которая даже в ярком свете кажется серой и мертвой, и Норин пламенно и страстно прижимается щекой к его руке, обессиленно закрыв глаза.

– Мой Хозяин.

– Ты играешь со мной.

– Ты отец лжи. – Она глядит на Дьявола из-под опущенных ресниц. – Ты знаешь.

Люцифер внезапно порывисто хватает женщину за плечи, но она касается пальцами его подбородка и как ни в чем не бывало спрашивает:

– Важно ли, чтобы я говорила правду? Я здесь. И я твоя.

Грудь Дьявола тяжело вздымается и опускается. И я вдруг вижу мужчину. Ни зверя, ни отца Хаоса. Я вижу мужчину, сраженного чувствами к женщине.

Поразительно… Люцифер создал существо, способное пленять не только людей, но и его самого. Распространяется ли проклятье на Дьявола, что случится с ним?

Норин – черная вдова. И ее власть оказалась настолько сильной, что даже Люцифер пал пред ее чарами, смотреть на это любопытно и страшно одновременно. Острые взгляды переплетаются, сталкиваются, и между создателем и созданием возникает порочная связь.

Оркестр играет медленную, тягучую музыку, которая притягивает Норин и Дьявола друг к другу. Люцифер возвышается над ней, словно небо над скалой. Накрывает ее своей тенью, забирает в царство темноты и мрака. И Норин соглашается. Они кружатся в вальсе, увлекая друг друга в потаенные уголки своих черных душ. Норин Монфор всю жизнь боролась с Дьяволом и ощущала невероятный соблазн, боялась и одновременно желала. И теперь она проиграла. Проиграла, чтобы дать нам время, чтобы позволить нам спасти близкого ей человека. Я восхищаюсь ею и должен действовать.

Я смотрю на Ариадну, которая хладнокровно наблюдает за тем, как ее тетя кружится в вальсе с отцом ночных созданий. Она прекрасна. Собранные наверху волосы открывают тонкую изящную шею. Я шумно сглатываю и иду через толпу, не отрывая от нее глаз.

Словно ощутив мое присутствие, Ари осматривается. Я замечаю, как ее изумрудные глаза наливаются пламенем, интересом. Она оборачивается, и теперь мы оба видим друг друга. Этот момент словно вспышка. Ее взгляд парализует, обезоруживает, как если бы на меня обрушилась лавина или ледяной дождь. Я ненавижу эту девушку. Ненавижу то, что я к ней испытываю. Я беру себя в руки и медленно отхожу назад, скрываясь в толпе, знаю, она последует за мной. Для Ариадны все это игра. Для нее все это головоломка. Я же, в отличие от нее, больше не собираюсь поддаваться и закрывать глаза на правду. Я отхожу все дальше и дальше и вижу, как Ари идет за мной.

Да, сегодня все кончится. Пастор Хью велел мне принести вещь и кровь для обряда. Но я сам все решу. Сам поставлю точку и сделаю это немедленно.

Глава 17

Обман

Я оказываюсь в просторном, тусклом коридоре. Из открытых окон врывается мороз, белоснежные занавески плывут по воздуху, будто играя.

Я замираю, когда Ариадна появляется в коридоре и дверь со скрипом закрывается за ее спиной. Она приближается грациозной походкой, а я стою, ничего не ощущая, ничего не понимая. Я просто делаю то, что должен. Снимаю маску.

– Ты здесь, – говорит она низким голосом, – опять.

Не отвечаю. Смотрю на нее и жду, когда она окажется еще ближе. Ари тоже молчит.

Наклоняет голову и со скучающим видом скрещивает на груди руки. Мы похожи. Не знаю, что именно нас объединяет: пустота во взгляде или в душе, которой у Ариадны уже никогда не будет. Я не знаю, что делает нас такими одинаковыми. Но это что-то изменило в нас каждую частицу тела, каждую мысль, каждое желание. Мы уже совсем не те люди, у которых было будущее. Даже выиграв сегодня, я определенно проиграю.

– Ты всегда умел молчать, – говорит Ариадна, – умел манипулировать мной. Ты молчал, и тогда говорила я, потому что я ненавидела, когда ты что-то скрывал от меня или не доверял мне. Это сводило меня с ума.

– Не говори о ней.

– О ком?

– Об Ариадне.

Ари скользит по мне удивленным взглядом.

– Не говорить обо мне?

– Ты – не она. Ари умерла в тот день, когда спасла Хэрри жизнь.

– Вот, значит, как, – усмехнувшись, шепчет Ариадна и, кивнув, делает еще несколько шагов мне навстречу. – Умерла.

– Да, – ледяным голосом подтверждаю я, – ее больше нет.

– Тогда кто перед тобой?

– Я не знаю.

– Подумай, Мэтт, ты ведь никогда не ошибаешься, – с ненавистью говорит она и приближается ко мне почти вплотную. Ее изумрудные глаза горят яростью. А во мне все переворачивается и вспыхивает от презрения. Она не имеет права говорить о прошлом! Ее не касается то, что было раньше, потому что раньше ее не существовало.

– Почему бы тебе просто не убить меня?

– Убить? Зачем?

– А ты не этого добивалась?

Ариадна громко усмехается:

– Разумеется нет. Убив, я облегчила бы твою участь. А я хотела, чтобы ты страдал. Хотела увидеть, да, увидеть этот твой взгляд, которым ты сейчас смотришь на меня… Взгляд, полный ярости и злости. Мертвый взгляд опустошенного человека.

Она улыбается, и ее улыбкой можно резать вены, но я просто стою напротив и молчу в ожидании того, что будет дальше. Не знаю, чем заслужил такую ненависть, и не понимаю, почему Ариадна Монфор желала видеть мои страдания, но у нее получилось.

Да, у нее определенно получилось.

– Ты опять молчишь, – нетерпеливо шипит она.

– Я жду, – делаю шаг назад, и