Кровь и нефть. Безжалостное стремление Мохаммеда бин Салмана к глобальной власти - Bradley Hope

Противоречия вокруг Мохаммеда и его инициатив продолжались в течение всего лета 2018 года. В августе генеральный директор Tesla Элон Маск написал в Твиттере, что рассматривает возможность вывода компании в частные руки, а позже сообщил, что обсуждает эту сделку с Государственным инвестиционным фондом Саудовской Аравии (PIF). Федеральные чиновники заподозрили, что Маск пытается накрутить цену акций своей компании, и Министерство юстиции США вызвало на допрос главу PIF Ясира аль-Румайяна. Сначала правительство Саудовской Аравии пыталось отгородить Румайяна от обвинителей, утверждая, что он обладает дипломатическим иммунитетом. Один из саудовских чиновников пытался убедить тогдашнего генерального прокурора Джеффа Сешнса в том, что Румайяну не следует давать интервью, поскольку он может обладать государственной тайной. Но после того как прокуроры указали на то, что Румайян не является дипломатом, он согласился на допрос. Его американский адвокат предложил прокурорам называть его "Ваше превосходительство" (они отказались). Румайян рассказал, что не соглашался на сделку с Маском по приватизации Tesla. Маск отрицал, что пытался завысить цену акций Tesla, но впоследствии урегулировал с правительством дело, возбужденное Комиссией по ценным бумагам и биржам США.

В сентябре неожиданно появился на публике родной брат короля Салмана - Ахмед. Принц Ахмед был потенциально тревожной фигурой для Мохаммеда, дядей, вокруг которого сплотились члены королевской семьи, скептически настроенные по отношению к новому направлению развития Саудовской Аравии. Некоторое время после того, как Салман стал королем, правительство ограничивало поездки Ахмеда. В конце концов он отправился в Лондон, где у его дома собрались демонстранты, выступавшие против бомбардировок королевства в Йемене.

Ахмед вступил в перепалку с демонстрантами, которая была заснята на видео. Он сказал им, что не стоит обвинять во всем Аль Сауда. Семья хотела, чтобы война закончилась немедленно. За взрыв ответственны только два человека - король Салман и его сын Мухаммед. Это было редкое проявление инакомыслия со стороны одного из немногих членов королевской семьи, который мог бы предъявить законные претензии на власть - согласно конвенции, Ахмед должен был возглавлять Совет аллегии, орган, определяющий линию престолонаследия.

В то же время саудовские агенты вели наблюдение в Канаде, которое могло привести к тяжелым последствиям. Омар Абдулазиз, диссидент, чей аккаунт в Twitter был взломан "кротами" королевского двора, был атакован другим способом - с помощью купленного саудовцами программного обеспечения для взлома телефонов. Проникнув в его телефон, люди Мохаммеда смогли прочитать переписку Омара с журналистом-диссидентом Джамалем Хашогги. Эти двое объединили группу критиков Мохаммеда в организованную оппозицию, с которой королевство еще никогда не сталкивалось.

Примерно в это время Мохаммед стал казаться посетителям несколько не в себе. Он вызывал людей - некоторых из них, бывших заключенных "Ритца", - к себе на корабль "Сирен", стоящий у берегов того места, которое, как он надеялся, когда-нибудь станет NEOM. Он с восторгом рассказывал об острове Тиран, где будут бродить роботы-динозавры. Годом ранее президент Египта Абдель Фаттах эль-Сиси уступил Тиран и другой остров, Санафир, Саудовской Аравии. Он передал стратегически важные острова, чтобы добиться расположения Мохаммеда, утверждая, что они всегда должны были быть частью Саудовской Аравии, хотя египетские суды считали иначе.

Надев рубашку с открытым вырезом, Мохаммед рассказал о достижениях медицины, которые могут позволить резидентам NEOM жить намного дольше, чем кто-либо в истории. Он сказал, что может прожить сотни лет, пояснив, что уже начал инвестировать средства в исследования долголетия. Один из гостей был встревожен: Думал ли он, что будет правителем Саудовской Аравии до трехсот лет? Неужели это самый могущественный человек на Ближнем Востоке?

Глава 18. Холодная кровь

2 октября 2018 г.

Когда Джамаль Хашогги приземлился в Стамбуле около четырех часов утра, команда убийц из пятнадцати человек уже занимала свои места.

Проскочив таможню, Хашогги направился в свою новую квартиру в Зейтинбурну, на европейской стороне города. Он планировал вздремнуть в доме, который станет его супружеским домом вместе с невестой Хатидже Ченгиз, а затем перекусить неподалеку. Это был важный день для новоиспеченной пары. Они познакомились на конференции несколько месяцев назад и сразу же нашли общий язык.

После двух лет изнурительных выступлений против Мохаммеда бин Салмана Хашогги был одинок после недавнего развода и чувствовал себя отдаленным от своих детей в Саудовской Аравии. Это должно было стать началом более счастливого и насыщенного периода после нескольких месяцев душевных терзаний в Вашингтоне, где он прославился своей резкой и язвительной критикой Мохаммеда.

Он всегда был немного дикарем, но сейчас все было по-другому: он жил жизнью полноценного диссидента, что было немыслимо всего несколько лет назад. Старые друзья с осторожностью относились к общению с ним, а тем более к встречам. Поэтому Хашогги грустил и искал партнера, который мог бы успокоить его и разделить его тяготы. В свои пятьдесят девять лет он был женат по меньшей мере трижды - иногда, по саудовской традиции, сразу на нескольких женщинах - и вступал в новую главу своей жизни. Хатидже было тридцать шесть лет, она была книголюбом и работала над докторской диссертацией. Она была глубоко влюблена в Хашогги - неказистого плюшевого медвежонка с хрипловатым голосом и романтическими наклонностями.

После завтрака Хашогги планировал отправиться в саудовское консульство, чтобы получить документы, подтверждающие, что он разведен и не имеет других жен в королевстве, что является обязательным условием для отца Хатидже и турецких властей, прежде чем они смогут вступить в законный брак. Несколько недель назад он с трепетом посетил консульство, но после нескольких минут общения с сотрудниками нашел их дружелюбными и любезными. Они сказали ему, что подготовка документов и связь с соответствующими органами в Эр-Рияде займет несколько дней. Не подозревая о том, что его неожиданный визит стал поводом для телефонного звонка в Эр-Рияд сотрудникам спецслужб, которые привели в действие смертоносный план, призванный заставить замолчать самого известного их критика.

Подходя к уединенному консульскому комплексу, он был осторожен. В Вашингтоне он неоднократно посещал посольство, и всегда к нему относились хорошо. Посол и родной брат Мухаммеда, Халид бин Салман, даже просил о встрече с ним и разговаривал с ним уважительно. Однако он знал, что кибербезопасность - это проблема. Его друзей уже взламывали с помощью вредоносных программ, рассылаемых в виде банальных ссылок. На двух его телефонах была переписка с журналистами со всего мира, соратниками по диссидентству и друзьями, которые действительно могли разжечь пламя на родине. Поэтому он повернулся к Хатидже и быстро передал ей свои телефоны, сказав, что вернется через полчаса или около того. Если он не выйдет, сказал он ей, она должна