Чингисхан. Демон Востока - RedDetonator

Эйрих предлагал насыпать курган, что всяко быстрее, чем смена русла реки, или вообще похоронить Алариха на римском кладбище, по христианскому обычаю, но сенаторов такое не устраивало. Главное, что ими движет — сделать красивый жест, который даже Эйрих не может назвать нерабочим и неэффективным, но вот обходился он в большие деньги…

Похоже, что его инициативу сегодня завернут.

— Сенатор Куруфин, тебе слово, — произнёс Дропаней.

Куруфин возглавляет партию «Фрияй»,[47] насчитывающую двадцать четыре сторонника. Если сравнивать с почти что сотней сторонников Зелёной фракции, то выходит безрадостная для Куруфина картина.

Примечательно, что его правая рука, сенатор Осгар, основал собственную партию, названную «Мунс»,[48] насчитывающую пятнадцать членов.

Пока Куруфин излагал свою позицию по вопросу, заключающуюся в том, что «Фрияй» вся эта возня не интересна, потому что они занимают настоящим делом, пока остальные маются ерундой, Эйрих поглядывал на Сигумира Беззубого, смурно глядящего прямо на него.

Сенатор Сигумир возглавил партию «Свартс»,[49] выступающую за то же самое, за что выступала Чёрная фракция. Правда, их теперь двадцать два, а не пятьдесят с лишним, как было раньше. И Эйриху было очень интересно, чего это старик так пристально на него смотрит.

«Таким взглядом воин смотрит на противостоящего врага», — подумал он.

После Куруфина Дропаней дал слово сенатору Сигумиру и Эйрих приготовился слушать его внимательно.

— Мне не нравится, что эта инициатива вообще выставлена на слушание, — произнёс беззубый старик. — Если бы её выдвинул кто-то другой, я бы, наверное, выступил против. Но её выдвинул Эйрих, сын Зевты, победитель практически всех народов, что смели выступать против нас за последние несколько лет. Он имеет право решать судьбу гниющего трупа им же уничтоженного врага, поэтому я, от лица своей фр… партии, поддерживаю его инициативу.

Это было неожиданно для Эйриха, ведь он считал, что являет собой всё худшее, что Сигумир ненавидит всей душой. Видимо, старик настроился утеплить их отношения, поэтому идёт сейчас навстречу.

— Партия «Ара»,[50] есть мнение? — спросил Дропаней.

— Нет, воздерживаемся, — ответил сенатор Ваз.

Тот самый Ваз, на чью деревню напали гунны. Эйрих навсегда запомнил тот свой безрассудный поступок, совершённый для наработки дополнительных очков репутации среди воинов. Он рисковал, вступая в схватку против налётчиков поперёд всех, но оно того, определённо, стоило. Не будь той схватки, может, не было бы всего того, чего они достигли.

— Кто-то ещё хочет высказаться? — спросил Дропаней, окинув взглядом всех присутствующих.

Желающих сказать что-то по поводу инициативы Эйриха больше не нашлось. Это бывшие лидеры фракций чувствуют себя уверенно и знают, что вообще никаких последствий подобные контры с Эйрихом для них не несут, а остальные, особенно новички, ведут себя осторожно.

— Что ж, тогда спросим у народных трибунов, — произнёс Дропаней. — Уважаемые, что думаете?

— Вето на инициативу претора Эйриха, — коротко произнёс народный трибун Барман.

И всё. Случилось то, чего Эйрих и ожидал.

Он хотел спасти деньги от ненужного расходования ради красивого жеста, но у народных трибунов выработалась конкретная позиция по этому поводу, ведь с ними, как докладывали Эйриху, уже неоднократно беседовал Дропаней.

— Минус вето… — тихо произнёс Эйрих.

Барман ещё десять заседаний не сможет применять своё индивидуальное вето, поэтому остались индивидуальные вето семерых трибунов, но за ними сохраняется право коллективного вето. Отличием личного вето от коллективного является то, что коллективное вето народных трибунов запрещает поднятие вопроса или инициативы сроком на год, тогда как индивидуальных вето для этого требуется целых три, причём если народные трибуны применяют коллективное вето, то сроком на три заседания не могут накладывать своих вето.

— Ты хочешь что-то сказать? — спросил сенатор-председатель.

— Я уже всё сказал, — покачал головой Эйрих.

Можно было, конечно, применить диктаторские функции отца, можно было отправить Сенат на полугодовые каникулы, но это не в интересах самого Эйриха, взращивавшего и формировавшего этот орган с момента учреждения.

Плюс к тому, сенаторские каникулы будут обозначать, что вся тяжесть управления магистратурой и народными трибунами, а также законотворческая деятельность, взвалятся на плечи Зевты и Эйриха, ведь сенаторы разом и с садистским удовольствием умоют руки, что им обоим даром не сдалось.

Фактически, единственным весомым преимуществом диктатора перед первым консулом было право не отчитываться по запросу Сената, а также вести войны на своё усмотрение и разумение. Но даже так в составе войска должен быть независимый от диктатора военный трибун, следящий за действиями этого диктатора, чтобы по окончанию срока диктатуры предъявить доказательства халатности или некомпетентности полководца Сенату.

«Как чаши весов…» — подумал Эйрих, вставая с раскладного стула и складывая его. — «Баланс важнее всего».

Глава двадцать пятая. Взвешенные риски

/29 октября 409 года нашей эры, Гуннская держава, за Дунаем/

Быстро выехать в сторону гуннских земель Эйриху не удалось, потому что пришлось улаживать вопросы с визиготами и похоронами их бывшего рейкса.

Отведение русла реки, даже небольшой, потребовало напряжения сил части племени, а также участия Эйриха, который быстро понял, что выделенные Сенатом соплеменники начали действовать неправильно. Пришлось ему лично участвовать в организации инженерных работ, опыт которых мог пригодиться при будущих осадах — он решился на такое только ради опыта, а не ради чего-то ещё.

«Если не можешь остановить сомнительное дело, то хотя бы сделай так, чтобы оно было сделано с наименьшими для всех проблемами и не стало истоком новых бед», — подумал он.

Решив, что остановить эту шикарную глупость уже не в его силах, претор вызвался всё это возглавить.

Эйрих поездил по фракийским речушкам, выбрал одну подходящую и требующую наименьших трудозатрат, после чего разработал план временного изменения её русла. На это потребовалось полдекады, потому что пришлось ходить по берегу и окрестностям реки с хоробатом наперевес,[51] измерять наклон поверхности и прикидывать объёмы земли, которую предстоит вынуть.

Гораздо проще было бы насыпать курган, потому что там даже думать не надо, знай себе и копай, но готы не ходят простыми дорогами.

Следствием скрупулёзных расчётов Эйриха стало рытьё канала, призванного временно соединить Арду с давно пересохшим руслом безымянной реки, названия которой не помнят даже местные римляне.

Ждать, пока завершится выемка земли и Арда пойдёт другим путём, Эйрих не стал, поэтому сразу же, как стало ясно, что дальше справятся без него, начал сбор войска.

— Я благодарен тебе, претор, за то, что ты помог нам, — произнёс Валия, бывший советник Алариха.

Этого казнить не стали, потому что он быстро понял, к чему всё идёт и приложил усилия, чтобы оказаться полезным.

Молниеносно, как стало очевидно, что мирные визиготы не уйдут от вражеского войска,