Юджин - повелитель времени. Книга 1. Мир Трех Лун - Гай Юлий Орловский

Я нехотя приоткрыл импровизированное гнездо. Дракончик открыл глаза и сладко зевнул.

— Будущий король драконов, — ответил я настороженно, но и с гордостью родителя. — Воспитаю достойно, будет править миром… драконов и прочих троллей. Сейчас покормлю, и пойдем. Не могу же оставить такое чудо некормленным?

Он поморщился, присел на скамейку, не отрывая от чуда взгляда.

— Да, — согласился он, — это же не человек, тех не жалко, а это животное… Быстрее напихай его чем там у тебя, нас высокие люди ждут!

— А мы бегом, — пообещал я, — как пингвины!.. Это такие толстые ласточки. Летают только с разбега… головой в воду. Холодную. Щас-щас…

Дракончик, хотя только что и поел, снова так хорошо и жадно жрет, что смотреть одно удовольствие. Воин тоже засмотрелся, начал улыбаться, а дракончик слопал два круто сваренных куриных яйца и сожрал кусок жареного мяса, а потом принялся подпрыгивать и ловить меня за пальцы узкой пастью, где остро блестят зубы.

— Все-все, — сказал воин и поднялся, — потом наиграетесь.

Я бегом ринулся к двери, пока дракончик не прыгнул мне на грудь и не вцепился, потом не отдерешь, вдвоем выметнулись в коридор, я поспешно захлопнул дверь, а с той стороны донесся легкий толчок.

— Не головой? — спросил воин заботливо. — А то жалко…

— Грудью, — пояснил я. — Он как сокол уток на лету.

— Грудью можно, — рассудил он, — грудь должна быть крепкой.

Во дворе я ожидал, что направимся к одному из корпусов, что для чистой публики, однако воин молча повел меня к подвальной двери, толкнул дверь, открыто, так же деловито миновал ряды бочек с вином, в конце еще дверь, открыл заготовленным ключом и распахнул.

— Заходи.

Из подвала пахнуло могильным холодом, я вопросительно посмотрел на воина. Опасности не чувствую, а после той страшной ночи, когда свет трех лун творил нечто со мной страшное, я в самом деле начал замечать, кто ко мне нейтрален, а кто относится с ненавистью, что наполняет опасливым восторгом и надеждами, что это свойство еще и подразовьется.

— И… что там?

Он ответил с нетерпением:

— Всего лишь защищенная дорога. Пойдем. Как привел, как и отведу обратно.

— Тебя как зовут? — спросил я.

— Круллос, — ответил он.

— Хорошо, Круллос, — сказал я. — Пойдем. Но если что не так, я тебя и с того света достану.

Он сказал мирно:

— Хорошее обещание. Заходи, нужно запереть.

Я переступил порог, справа от двери горящий факел в металлическом держаке в стене. Круллос задвинул на двери простой засов из деревяшки, а я опасливо смотрел на уходящие вниз в темноту ступени.

Круллос взял факел и, держа над головой, молча начал спускаться первым. Я двинулся следом по слишком широкой лестнице, не по росту здания широкой, сперва несколько пролетов с каменными кувшинами на каждом этаже, потом долго шли по странной галерее с обвалившимися перилами, а далеко внизу слабо мерцает плитами мозаичный пол огромного зала.

Я на всякий случай прижимался к стене, не люблю края пропасти, в животе почему-то становится холодно, потом галерея кончилась, снова лестница, ведущая вниз, на этот раз винтовая, но все такая же добротная, из светлого гранита…

Эта вывела в коридор с колоннами по обе стороны, потолок арочный, далеко впереди такая же дверь со стрельчатым верхом, над нею даже витраж, который я увидел здесь впервые.

Дверь открываться отказывалась, Круллос пошептал заклятие, толкнул, она распахнулась так легко и гостеприимно, словно остановить нас пытался кто-то другой, сейчас убежавший с поджатым хвостом.

Круллос покосился на меня с победным видом, я пробормотал небрежно:

— У меня такая же. Чужих не пустит, а мне открывает и без заклятий, как только увидит.

Он поморщился:

— Ври, да не завирайся.

Я смолчал, за дверью тьма, но не просто темнота, а тьма настоящая, плотная, густая, как болотная вода, запах оттуда душный, застоявшийся, неприятной тяжестью опустившийся на плечи.

Площадка из того же гранита, только потемнее, а дальше снова лестница, не такая широкая, с боков такие же стены, кое-где что-то нацарапано, однако Круллос не останавливался, а пытаться прочесть на ходу и смотреть под ноги пока еще никому не удавалось.

В какой-то момент он толкнул невидимую для меня дверь, открылся просторный зал с двумя высокими витражными окнами с арочным верхом, барельефами на стенах, с целым рядом ниш, откуда слепыми глазами смотрят статуи из белого мрамора.

Он оглянулся, вставил факел в металлическое отверстие держака в стене.

— Все, — сказал он. — Считай, пришли.

В левой стороне зала дверь в магических знаках сверху донизу. Он кивнул в ее сторону, я сказал на ходу:

— Мы так долго спускались… но почему мне кажется, что все еще на поверхности?

Он поморщился:

— Привыкнешь.

— Магия?

— Типа того, — ответил он. — Так строили раньше. Сейчас уже не умеют. Да и зачем?

— Ну и хорошо, — ответил я рассудительно. — Простому человеку не нужны эти архитектурные излишества.

Он покосился на меня с сомнением в глазах.

— Ты из армии принца?

Я посмотрел на него зверем.

— Что, похож?

— Похож, — ответил он. — Рассуждаешь так же… Так, ты заходи и держись уважительно. А я подожду тебя здесь.

Он взялся за ручку двери. Я кивнул, буркнул:

— Нет, я сразу всех облаю. И вообще нападу.

Он усмехнулся и распахнул дверь. Комната достаточно просторная, есть даже камин, сбоку на металлическом поддоне горка березовых поленьев, массивный стол, два легких кресла, а ложе в дальнем углу комнаты, там некоторая затемненность, хотя рядом на изящном столике горит свеча в медном подсвечнике.

В комнате, стоя у окна, выходящего во двор, тихо беседуют двое, Роднер Дейнджерфилд, все в той же темной одежде и кирасе из черной бронзы, словно и спит в них, он показался еще крупнее. Рядом с ним незнакомый мне глерд сразу умолк и, повернувшись ко мне, уставился недовольно и даже зло.

Третьим в комнате оказался сидящий за дальним столом дряхлый старик с жутко изрезанным глубокими морщинами, длинным, как у коня, лицом.

Он единственный не снял плащ в помещении, что значит, не просто дорожное одеяние, а некий атрибут…

Я не успел додумать, как старик поднялся, его заметно тряхнуло, он уставился на меня дикими глазами, попытался вытянуть в мою сторону дрожащую руку, но его повело, и он ухватился обеими конечностями за край стола.