Дочь палача и Совет двенадцати - Оливер Петч

Они преследовали его по пятам, он чувствовал это. Чувствовал их дыхание у себя за спиной. При этом он вовремя предпринял нужные действия, и мастер Ганс понес заслуженное наказание! Но это словно лавина, которую невозможно было остановить, рано или поздно она сметет его вниз. Он размозжит себе голову и предстанет перед Творцом. Наконец-то…

Вопрос только когда.

Что ж, оставалась еще возможность задержать их. Но он не решался ею воспользоваться. Приходилось выбирать: миссия, возложенная на него Творцом, против жизни, невинной жизни. В случае с мастером Гансом решение далось ему легко. Этот монстр был повинен в грехах. А сейчас?

О Господи, дай мне силы!

Охотник снова сжал амулет. И чудо, Господь вновь ниспослал ему сил! На него возложена слишком важная миссия. Он не мог допустить, чтобы его остановили именно сейчас. Господь указал ему путь!

Поэтому он убьет, чтобы уберечь добро. Чтобы спасти жизнь.

Однако на него не должно пасть и тени подозрения. Нужно подойти к этому делу с умом. В этот раз нельзя совершать ошибок. Но кому суждено умереть первым? Кто из них опаснее? Кто подобрался к нему ближе всех?

О Господи, дай мне силы!

Охотник подбросил амулет.

Лицевая сторона или оборотная…

Медальон со звоном упал на пол.

Лицевая…

Господь решил. Жертва избрана. Осталось только придумать план.

Охотник задумался. И улыбнулся.

* * *

Примерно в это же время Магдалена вновь отправилась к шелковой мануфактуре в Ау.

На улице совсем уже стемнело. С севера подул слабый ветер, и зима вновь напомнила о себе. Дочь палача не стала надевать платье, которое подарил ей Пфунднер. Она снова облачилась в простой наряд, в котором накануне предстала перед матушкой Йозеффой. Грубый шерстяной платок едва защищал от холода.

Перед самым ее уходом Барбара наконец-то вернулась. Выглядела она подавленной и сразу поднялась к себе в комнату. Очевидно, прогулка с Конрадом Неером прошла не так удачно, как ожидалось. Магдалена надеялась, что утром сможет обстоятельно поговорить с сестрой.

Но этой ночью она попытается спасти другую девушку.

Вместе с последними поденщиками Магдалена прошла через Изарские ворота. Такое решение далось ей непросто. Конечно, возвращаться на мануфактуру было опасно. И далеко не факт, что ночью ей удастся попасть в подвал. Но она должна была хотя бы попытаться.

Магдалена по-прежнему была уверена, что в смерти Анни и Эльфи виноваты ван Уффеле и Йозеффа. Возможно, их убили, потому что они, как и пропавшая Ева, о чем-то проболтались. Как эти два убийства связаны с другими жуткими происшествиями последних десятилетий, для Магдалены оставалось загадкой. Может, эта банда, торгующая девушками, существовала долгие годы? Что, если ван Уффеле и матушка Йозеффа были последними звеньями в цепочке заговорщиков? Что же в действительности происходило на этой мануфактуре?

Магдалена вдруг засомневалась, правильно ли поступает. Но вот впереди показалось здание мануфактуры. Из трактиров на главной улице еще доносились музыка и смех, однако в переулке царила тьма. Магдалена чуть помедлила и в конце концов дернула шнур звонка.

Послышались шаги, и через мгновение матушка Йозеффа отворила дверь. Без лишних слов она втащила Магдалену внутрь и отвесила ей звонкую пощечину.

– Ты где шляешься, потаскуха? – прошипела хозяйка. – Остальные вернулись несколько часов назад. Отвечай, где пропадала столько времени?

– Пфунднер… не отпускал меня! – всхлипнула Магдалена и опустила голову. – Ему все мало было. Он сказал, что… что вы и так ему задолжали, – она вспомнила, что ван Уффеле и Йозеффа были в каком-то долгу перед казначеем.

После этой фразы матушка Йозеффа действительно поостыла.

– Задолжали мы ему, тоже мне! – проворчала она. – Назад он получает вдвое, а то и втрое больше… Ну ладно, пусть себе развлекается, – она хмуро взглянула на Магдалену. – Только не думай, что получишь за эту переработку! И вообще деньги получишь только в конце месяца, если мы убедимся, что ты чего-то стоишь.

Дочь палача молча кивнула.

– Так он еще и белье тебе не вернул! – снова рассердилась Магдалена. – Тебе повезло, что ты не попалась стражникам на глаза… Белье служит тебе маскировкой, понятно? Ты простая служанка, и только!

– Я… сожалею… – тихо проговорила Магдалена.

– Ну, завтра все заберешь. А теперь живо наверх! Свечи давно погашены. И на ужин ничего не осталось. Сама виновата.

«Я эту жратву и свиньям не дала бы», – со злостью подумала Магдалена.

При этом она и дальше делала вид, что напугана. Вслед за Йозеффой женщина поднялась наверх. В спальне царила тишина, девушки уже спали на своих соломенных матрасах, и только некоторые приподняли головы, когда вошла Магдалена.

– Завтра с утра приступишь к работе, – резко бросила Йозеффа. – Сначала за станком, потом можешь сходить к Пфунднеру, – она ухмыльнулась. – А вечером у нас на тебя особые планы… Ну, пусть это будет сюрпризом.

Она захлопнула за собой дверь и ушла.

Тихо, чтобы не разбудить других, Магдалена прошла к своему месту. Она собралась уже лечь, но тут ее окликнула Агнес.

– Вот она, наша радость, – сказала она насмешливо и подняла одеяло, под которым прятала маленькую свечку. – Как прошел день у почтенного казначея? Он небось угощал тебя вином и белым хлебом да еще дал несколько монет? Ну же, дай посмотреть!

– Нам помешала его жена, – вполголоса ответила Магдалена. – Думаю, она о чем-то догадывается, поэтому без конца звала его к себе.

Агнес хихикнула.

– Ну, по крайней мере, тебе не пришлось раздвигать ноги… – Она запнулась и кивнула куда-то в сторону. – Кому-то повезло меньше.

Только теперь Магдалена заметила лежавшую чуть в стороне Шарлотту. Девушка зарылась лицом в тонкое рваное одеяло и вся дрожала. Теперь Магдалена услышала и тихий плач.

– Мерзавец выжал из нее все, – прошептала Агнес. – Он, видно, был в восторге, что сможет оприходовать девственницу. Я за сегодня и двух слов из нее не вытянула.

Магдалена вспомнила, с какой гордостью Шарлотта говорила, что у них с братом скоро все наладится.

Какой ценой это достанется ей? Сначала тобой пользуются, а потом выбрасывают, как тряпку…

Глаза постепенно привыкли к темноте, и Магдалена посмотрела на лицо Агнес, когда-то очень милое. Теперь, при тусклом пламени свечки, она выглядела как древняя старуха.

– Она привыкнет, – сдавленным голосом проговорила Агнес. – Мы все привыкаем.

– Про Еву что-нибудь слышно? – неожиданно спросила Магдалена.

– Черт, да забудь ты про Еву! Ты не поняла еще? То, что с ней произошло, грозит и нам, если не будем держать рот на замке!