Эмерит 2 - Titus

моей женитьбе. Все вопросы по поводу девушек и продолжению рода я решаю сам.

— Вообще-то я надеялась дать рекомендации, как можно усилить влияние в Европе через твою женитьбу. Есть на примете одна знатная невеста…

— Случаем, не Катаржина?

— Пф-ф-ф, нет! Эта польская потаскуха недостойна тебя! Другая принцесса.

— Бель, нет.

— Хорошо, мы позже вернёмся к этому вопросу, — послушно кивнула. — Сначала усыновление.

Ну-ну, вижу, матриархат слишком глубоко пустил корни в сознание испанки. Надо решать сейчас.

— Бель, никаких потом. Я. Сам. Решаю. Или разбегаемся.

Она поджала губы: — Мне очень хотелось бы увидеть внука или внучку…

— О, за этим дело не встанет, не переживай. Рожать можно и без женитьбы, — я вспомнил про беременность Кристины. Правда, она замужем за приёмным отцом, но об этом испанке точно знать не надо. Не сейчас.

— Ох уж эти современные нравы, — только покачала головой. — Хорошо, мой мальчик, договорились, но оставляю право за собой советовать. Ты ни черта не смыслишь в Европейских раскладах. Сейчас отдыхай, утром тебя отвезут, куда скажешь, в обед созвонимся по поводу встречи.

* * *

В Лазенках появился без лишнего шума и пыли в одиннадцать утра — меня доставил скромный автомобиль консульства прямо до ворот. Ажиотажа при встрече не случилось. Я ещё ночью скинул сообщения Мухиной и Юсуповой, что буду утром, поэтому в парке было спокойно, делегации встречающих из взволнованных девушек не было. В отличии от парка, на улице была движуха — около въезда собралась небольшая группа пшеков с пивом, самый активный что-то экспрессивно кричал в матюгальник, показывая рукой на Лазенки. Увидев меня, пшеки заволновались, и я скорее прошёл на свою территорию мимо усиленного наряда полиции.

— Чего это они? — спросил я Мухину, с профессиональным интересом в глазах отирающуюся у ворот. Она меня увидела и облегченно заулыбалась.

— А это группа поклонников ославленной тобой Катаржины. Всё благодаря тебе. Как хоть отсосала? Понравилось? — начала пытать по дороге до наших модульных домиков.

— Варя, вот ещё ты не начинай! Это всё из-за твоего пернатого фрака! Принцесса как увидела, сразу говорит «хочу птичье молоко», и всё тут! Чтоб я еще раз одел это непотребство?!? — я в раздражении тряхнул фраком на позаимствованной у испанцев вешалке.

— Но ведь получилась отличная реклама! Ты же хотел чёрную пиар акцию бренда? В Польше о тебе теперь каждая собака знает. Мне такие фотки коллеги переслали, закачаешься! Надо обсудить, под каким соусом пресс-служба дворянина Шонурова разошлёт эксклюзивное интервью в центральные издания разных стран. Черновик мы с тобой обсуждали, но можно улучшить твоими подвигами на банкете. День в запасе есть, никто сильно из европейцев не будет польские новости перепечатывать.

— А что, уже и в новостях написали?

— Конечно! Такой инфоповод! Но не переживай, всё обернём на пользу.

— Ну, тогда ладно, — я зевнул и объяснился покосившейся Варе: — непростая ночь, поздно лёг.

— С кем-то ещё кувыркался? — ехидно поддела Мухина.

— Если бы. Получил предложение от Испанской королевы стать принцем! Даже не знаю, отшлёпать тебя или наградить? В такую историю меня втравила!

У Вари отпала челюсть: — Это же была газетная утка! Ярик, ты меня разыгрываешь???

— Если бы. Ждём сегодня её величество Исабель Третью Бурбон в гости. Будем обговаривать условия моего усыновления.

— А-а-а!!! Ярик, это писец! Полный! А как же мы?!? — она остановилась, как вкопанная.

— Чего напряглась-то?

— Ну, как же? Женят тебя на какой-нибудь, а мы хотели клан сделать, опять же детей нам всем обещал!

— А, ты об этом. Одно из условий — я сам решаю по поводу девушек и женитьбы. Так что, для вас ничего не меняется, мы по-прежнему семья. По клану будем думать, как это лучше всего оформить, исходя из новых возможностей. Как понимаешь, испанский трон под ногами не валяется.

* * *

Мы созвонились с секретарём Исабель после обеда, и договорились на шесть вечера. К пяти часам стихийная демонстрация на улице закончилась. Среди пшеков дураков не было бастовать в нерабочее время, и я вздохнул спокойно — лишние волнения пожилой испанке точно не нужны. Решил устроить прием на террасе около отремонтированного Лазенковского дворца. Внутри еще пахло краской, поэтому свежий воздух у живописного пруда на фоне нарядного фасада. Тем более лето. В парке тоже всё было готово к приёму высокой гостьи, насколько успели. Часть центральных дорожек строители обновили, убрали упавшие деревья, и я спокойно пошёл встречать королеву к назначенному времени.

Вроде, всё предусмотрел: батю проинструктировал «Не дрейфь, Лексеич, просто щёки надувай и кивай с важным видом! Если что, я подключусь!», Потапычу внушил, чтобы не шалил, Софью попросил этим вечером помочь — принести в нужный момент чай-кофе и тарелку со сладостями. Хотел сначала напрячь кого-нибудь из девушек, но они неожиданно пошли в отказ: Ксюша заявила, что и носа не покажет из мастерской из-за кучи дел, Крис сослалась на недомогание после очередного повышения ранга плюс беременность, Маша отмазалась, что будет обеспечивать безопасность из штаба (это где такой появился, пока меня не было?), Варя займётся подготовкой очередного номера «Чижика», Наташа будет пропадать на стройке (в Уяздовском замке надо проконтролировать отделку!), а Лена будет осваивать дыхательные практики в компании с Кристиной, заодно присмотрит за её здоровьем. Ну, нет, так нет. Может, и к лучшему — лишний раз не буду смущать королеву стайкой красивых девиц вокруг себя.

— Ярослав, а у вас здесь симпатично. Так и не скажешь, что за забором такая красота скрыта, — отпустила комплимент Исабель. Она прибыла с переводчиком в брючном деловом костюме, и вот, после непродолжительной прогулки по парку, мы сидим вчетвером на террасе. Софья в строгом платье налила всем чай и удалилась. Я был в обычных джинсах и поло с коротким рукавом, батя в новеньком черном костюме и рубашке с жёстким воротничком. Костюм с лакированными туфлями он заказывал онлайн и впопыхах перед приездом монаршей особы и чуть ошибся с размером. Поэтому он страдал. Максимум, что я смог от него добиться — не застёгивать пиджак, не повязывать на шею удавку и расстегнуть верхнюю пуговичку у рубашки, потому как стал опять волноваться за его здоровье. Воротник рубашки при примерке врезался в шею, и цвет лица у него стал бордовым. А еще туфли, которые нещадно жали. В общем, он был напряжен и немногословен.