Кассандра и Блэр в Царстве черного ворона - Мэри Лэй

шею и губы осыпать утешающими поцелуями. В последнее время Блэр усилила натиск и положила все силы, чтобы вынудить мое сердце сдаться. Ее красивые и элегантные наряды кружили голову, безупречный вид запечатлевался в памяти, а о том, как наши глаза встречались друг с другом, могли слагать легенды.

Я полюбил Блэр сразу, как увидел в Академии, только не признавался себе, а теперь не имею возможности сказать и ей. Может, проще быть тигром, чем бараном, отвергающим чувства прекрасной нимфы? Я потратил немало месяцев, бегая в зверином обличии, но даже при таких условиях, уверен, буду, как ручной пес, лежать возле ее ног.

– Мы никогда не найдем его, Луций! – вырвал голос моей любимой из грез.

– Может, это и к лучшему? Сейчас в Королевстве творятся ужасные вещи, ему безопаснее быть вдалеке от всего этого, – продолжал убеждать я, словно и себя самого.

Мы все еще стояли не по направлению друг к другу, но так близко, что ветер доносил до меня аромат ее волос.

– Расправившись с Ривером, мы пустим все силы на поиски Глена. Ты мне веришь?

На этот вопрос Блэр посчитала нужным, наконец, обернуться и посмотреть мне прямо в глаза.

– Как могу тебе верить, если за душой ты хранишь столько секретов? Я догадалась, что отец возложил на тебя какие-то тяготы, но, вместо того, чтобы рассказать о них, ты просто пропадаешь с утра до ночи.

– Это тебя…

– Не касается! Да-да! Я уже слышала сегодня подобную фразочку, – перебила Блэр, – я знаю о запретном заклинании, что ты применил! Когда на это ты дашь объяснения? – продолжала девушка допрос с пристрастием.

«Никогда», – вот, что хотелось ответить на это. И как моей маленькой проныре удалось узнать о заклинании? Отец вынудил воспользоваться им, чтобы обеспечить место в Комитете нравственных дел, а дальше иметь выход в Парламент. Из идеи ничего не вышло, потому что вершил судьбами в тайне ото всех Ривер, а не его тетушка Соррель. Безусловно, и за ней имелось много грешков, но сейчас основная проблема заключалась в родовой коалиции Нумибуса.

– Блэр, все, что я делал, было направлено на благо. Сейчас ты не веришь мне, но скоро я добьюсь правосудия и обещаю поведать обо всех замыслах, когда это будут не просто слова, – обозначил я позицию.

Знаю, Блэр ценила во мне мужественность и добросовестность, не хочу подрывать авторитет в глазах той, в ком тону день ото дня.

– Пообещай лучше, что твои действия безопасны. Не хочу мучиться в страхах потерять тебя! – попросила Блэр.

Мы говорили, словно влюбленные, не имеющие никаких ограничений от Темного мага. Блэр даже тяжело дышала, передавая и мне волнение и импульс к возбуждению.

– Обещай! – с жаром повторила волшебница, приблизившись на опасное расстояние ко мне и моему еле сдерживаемому желанию.

Ее рука скользнула по моему плечу, а потом дотронулась до щеки. Я закрыл глаза, наслаждаясь этим бархатным прикосновением и в то же время ощущая агонию всего тела. Я резко схватил руку любимой и одернул, не желая признаться в чувствах безмолвно. Такое возможно, ведь я каждым жестом и действием все это время показывал любовь, странно, что для Нумибуса и Блэр нужны еще и слова для подтверждения.

– Обещаю! – прорычал я, солгав в очередной раз.

Мы вернулись на территорию Филориума, и я тут же завел новую тайну от той, кому пообещал этого не делать.

– Профессор Кай! Неожиданно видеть вас в нашей забегаловке, – ерничал Ирис, когда я вступил на порог «Таверны трех порки», – хотите помочь умирающему бизнесу и купить у нас выпивку? – продолжил шутить полуэльф.

– Нет, помощь нужна мне.

– От кого? От меня? Верно, в ходе нашумевших событий вы забыли о нашей вражде и даже об одной несуразной дуэли.

Ирис продолжал оставаться заносчивым мальчишкой, пока я не упомянул о Блэр:

– Знаю, вы с недавних пор подружились. Я не рад этому событию, но, предполагаю, что ради нее ты пойдешь на многое.

– В чем дело? Она в опасности? Ривер добрался и до нее? – озадаченность на лице юноши впервые заменила собой глупую ухмылку.

– Ривер просто пешка, главная угроза Нумибус, – ответил я, вводя в курс дела нового соратника.

– Извини, но тут без выпивки не получится. Свейг, налей нам чего-нибудь покрепче! – отдал приказ Пегас, продолжая вникать в суть моего рассказа, – Значит, ты вернул сердце Блэр, но она этого не знает?

– Верно.

– И тебе теперь нельзя говорить о своих чувствах? Но о них знают все еще с первого курса! Что за вздор? – не понимал Ирис.

– С того времени утекло много воды. Мы с Блэр никогда не имели возможности признаться друг другу…

– Понимаю! – кивнул собутыльник.

Казалось, наша история любви потрясла непоколебимого юношу, и он был готов пойти со мной на безумный шаг.

– Прежде чем я соглашусь, ответь на еще один вопрос: почему ты не рассказал Кассандре? – осторожно поинтересовался полуэльф.

– Она узнает все, но в свое время. Тем более, у них с Ривером какая-то особая связь. Не хочу, чтобы гаденыш испортил весь сюрприз.

Мое предположение о связи Кэсси и кузена не пришлось Ирису по вкусу, но он был вынужден согласиться.

– Значит, собираем отряд? Свейга можно взять? – спросил напоследок мой новый товарищ.

– Да, бери всех, кому доверяешь. Нас должно быть много, чтобы победить Нумибуса! – ответил я, а затем мы чокнулись кружками в знак закрепления пакта.

Глава 30

Кассандра 

Муха беспечно потирала лапки, сидя на подоконнике, перед этим она подкрепилась вареньем, оставленным на столе. Кажется, я уже бесконечность наблюдала за насекомым и отчасти завидовала ее недалекости. Ей не нужно о чем-то беспокоиться, по кому-то скорбеть. Мухи вообще умеют плакать? Кто-нибудь видел их слезы?

– Сгинь отсюда! – свой крик отвратительный гоблин, работающий в лечебнице, где я находилась, сопроводил ударом мухобойкой, от чего тело насекомого расплющило.

Перед моими глазами появился образ истекающей кровью Антарии, и я что есть силы зажмурила глаза, словно надеялась таким образом моментально погрузиться в сон, растворив чудовищную реальность.

Моей подруги больше нет. Появившиеся на арене лекари констатировали смерть, и даже целители не успели залечить ее раны. Помню свой истошный вопль, как меня оттаскивали от трупа, а я рвалась к Риверу, чтобы растерзать его голыми руками. Сукин сын выглядел растерянным, его выбило из колеи всеобщее безумие. Толпа ревела: такого исхода не ожидали даже самые кровожадные зрители.

Я видела, как к Антарии подбежал Юнас и, упав на колени, разрыдался. В следующую секунду на своем затылке почувствовала чьи-то ладони и погрязла во тьме,