Контроль - Алексей Калугин

– У вас тут что, война? – спросил капитан Боулмингтон.

– Вроде того, – неохотно буркнул Том.

– Тогда нам нужно было взять оружие.

На это Том ничего не ответил.

Они без проблем миновали скопление машин в начале Виндзор-стрит.

Оройн прятался в салоне серебристого «Седана» с разбитыми передними фарами, одиноко стоявшего поперек улицы. Он по какой-то причине пропустил ехавшего впереди Тома и с утробным урчанием набросился на Боулмингтона.

Том не сразу понял, что произошло.

Но капитан оказался на высоте!

Не останавливаясь, он поднял ногу, согнул ее в колене и впечатал каблук ботинка в уродливую морду оройна.

Тварь ударилась спиной о раскрытую дверцу машины.

А капитан резко нажал на тормоз и вдавил каблук оройну в горло.

Оройн захрипел, задергался. Заскреб ногтями по брючине капитана.

Боулмингтон с невозмутимым видом продолжал давить ногой на горло твари.

А тварь все хрипела. Тварь не желала умирать.

Том наблюдал за происходящим со смешанным чувством отвращения и восторга. Он видел, что человек способен справиться с оройном, не прибегая к тем уникальным и далеко не всякому доступным приемам, что использовал он сам. И это не могло не радовать Тома. Человек в очередной раз доказал свое превосходство над стихийными силами первозданного мира. Человека не страшил ни сам по себе Хаос, ни его мерзкие порождения. Но то, как утверждалось это превосходство, вызывало тошноту.

Зверь продолжал биться в агонии. Зверь никак не мог умереть.

– Отпусти его! – крикнул Том.

– Как скажешь.

Боулмингтон убрал ногу.

Тварь упала на асфальт.

– Он все равно сдохнет, – посмотрев на корчащегося оройна, сказал капитан. – Я раздавил ему трахею.

Том надавил на педали и быстро поехал вперед.

Он не мог понять: почему мир непременно должен быть жестоким?

Почему для того чтобы выжить, нужно убивать других?

Пускай не так открыто, как сделал это только что Джек Боулмингтон, который на самом деле был милейшим и добрейшим доктором Робертсом. Но ведь раздавить человеку трахею можно и не наступая на нее ногой.

– Я уже встречался с подобными тварями, – сказал капитан Боулмингтон, поравнявшись с Томом.

– Да? – Том даже не глянул в его сторону. – И где же?

– На Гаити. Там местные колдуны могут превращать мертвецов в таких же злобных и безмозглых монстров. Они называют их зомби… Откуда они взялись в вашем городе?

– Долгая история.

Тому не хотелось говорить на эту тему.

К тому же с кем? С пиратским капитаном, который сам не сегодня завтра может превратиться в оройна?

– Ну, мы все равно едем…

– Мы уже почти приехали.

Впереди уже был виден перекресток.

Неожиданно на дорогу выбежала женщина в одном нижнем белье, с растрепанными светлыми волосами. Повернувшись к велосипедистам лицом, она принялась скакать, размахивать руками и строить рожи. Ее конечности дергались так, будто она была куклой-марионеткой в руках неумелого кукловода. Одна дурацкая гримаса на лице сменяла другую. Женщина то раздувала щеки, то таращила глаза, то высовывала язык.

Что ей было нужно?

Скорее всего, ничего.

Наверное, она и сама не знала, чего ради устроила это представление.

Так же внезапно, как и появилась, женщина сорвалась с места и скрылась за кустами.

– Могу я тебя кое о чем спросить? – обратился к Тому Боулмингтон.

– Разумеется. Я ведь не Ахав.

– Это нормально?

– Что именно?

– То, что мы сейчас видели.

– Не совсем.

– А где остальные жители города?

– Кого ты имеешь в виду?

– Тех, кто не сошел с ума.

Пауза.

– Таких не осталось?

– Не знаю, – ушел от ответа Том.

Хотя какого черта!

Он был единственный, кто понимал, что происходит в Стратфорде-на-Эйвоне! Если не принимать в расчет Ахава и его «серых» приятелей. А с чего бы вдруг брать их в расчет? Они были чужаками! Настолько нездешними, что даже представить невозможно. Русские квестеры, которых Том оставил в книжном магазине, и те казались роднее и ближе, нежели «серые». Какое дело было этим пришельцам до того, что происходило в городе? Они лишь играли в свою дурацкую Игру!

– И что ты собираешься делать? – спросил Боулмингтон.

– Буду продолжать играть, – ответил Том, не особенно задумываясь над тем, как истолкует его ответ капитан.

Реакция Боулмингтона оказалась неожиданной.

– Это правильно. Надо играть до тех пор, пока есть шанс выиграть. Даже если на руках не карты, а шваль. Ни единого шанса на выигрыш нет только у мертвеца. А мы пока что живы. Так ведь, приятель?

Том не ответил.

Он не знал, прав был капитан Джек или нет.

Он даже не знал, насколько прав он сам.

И был ли хоть какой-то смысл в том, что он делал.

– Все потеряно, я живой… Никогда не мог понять, что это значит?

Том удивленно посмотрел на Боулмингтона.

Том слез с велосипеда и поставил его возле постамента.

– Забавно, – задрав голову, Боулмингтон смотрел на замершего в танце Шута. – Я никогда прежде не был в ваших краях. Но, готов поклясться, я уже видел этот памятник. Что это за тип такой?

– Шут.

– Просто Шут?

– Да.

– У него есть имя?

– Нет.

Боулмингтон озадаченно выпятил нижнюю губу.

– Почему же тогда ему поставили памятник?

– Потому что он – Шут.

– Не понимаю.

– Дурак – он как солнце, которое светит всем.

Боулмингтон улыбнулся.

– Понял!

Том посмотрел на пирата с недоверием.

– Нет, правда понял! Это значит, что, когда всему наступит пипец, выживут лишь дураки! Так ведь?

– Ну, может, и так, – не стал спорить Том.

Обежав памятник с другой стороны, Боулмингтон увидел пространственно-временной разлом.

– А это что?

Он изогнулся так, будто собирался нырнуть в черную, бездонную лужу.

Том вскинул руку в предостерегающем жесте.