Верблюжий клуб - Дэвид Бальдаччи

Каждое новое сделанное в ходе обыска открытие приводило Рейнке и Петерса во все большее изумление.

– Этот парень – просто долбаный псих, – заметил Петерс, когда они осматривали кухню.

К каждой консервной банке в кладовой был приклеен ярлычок, а сами банки стояли, будто солдаты в парадном строю. Кухонные принадлежности висели на прикрепленной к стене металлической скобе строго по размеру, от самого большого до самого малого. И что говорить о посуде в буфете, если даже стеганые рукавицы были разложены «по росту». Кухня являла собой олицетворение порядка в его высшем проявлении.

В спальне наверху и в стенном шкафу царил такой же нездоровый порядок.

Выйдя из ванной комнаты, Рейнке недоуменно затряс головой:

– Ты не поверишь!.. Этот урод оторвал каждый листок от рулона туалетной бумаги и сложил их в стоящую рядом с унитазом плетеную коробку. К коробке прилеплена инструкция по уничтожению использованной бумаги.

Заглянув в стенной шкаф спальни, Петерс спросил:

– Ты когда-нибудь видел, чтобы носки размещали на вешалках?

Некоторое время они изумленно взирали на нижнее белье и рубашки, развешанные на плечиках. Рубашки были застегнуты на все пуговицы – включая манжеты, естественно. Более того, они были рассортированы по сезонам. Чтобы не ошибиться, Милтон прикрепил к ним соответствующие картинки, изображающие зиму, весну, лето и осень.

Не найдя ничего интересного в спальне, Рейнке и Петерс поднялись на этаж выше – в комнату, оборудованную под рабочий кабинет. Не сговариваясь, они сразу подошли к рабочему столу, на котором все предметы находились в абсолютном порядке и располагались под правильным углом друг к другу.

И вот наконец в этой обители упорядоченности обнаружилось нечто такое, что могло принести людям из НРЦ некоторую пользу. Это была стоящая на полке рядом с письменным столом картонная коробка с надписью «Чеки». Заглянув в нее, Рейнке и Петерс увидели, что чеки разложены по месяцам и видам покупок. Рейнке выудил из коробки слип кредитной карты и прочитал имя на нем.

– Частити Хейз! Держу пари, это его подружка.

– Если у такого урода может быть подружка!

Действуя синхронно – видимо, их осенила одна и та же мысль, – они направили лучи фонариков на стену кабинета. Фотографии на ней были развешаны замысловатым образом. Первым эту систему расшифровал Петерс.

– Это двойная спираль ДНК. Парень – полный псих.

Рейнке скользнул лучом по одной из фотографий. Но тут же к ней вернулся.

– «С любовью от Частити», – прочитал он надпись на нижней кромке снимка. Одетая в весьма лаконичное бикини Частити посылала воздушный поцелуй фотографу, каковым, очевидно, был Милтон. – Это его подружка? – спросил потрясенный Рейнке, разглядывая другую фотографию, где, обнявшись, стояли Милтон и Частити в своем мини-бикини. – Как этот чокнутый смог подцепить такой цветочек?

– Материнский инстинкт, – не задумываясь ответил Петерс. – Некоторые бабы обожают играть роль матери.

Петерс извлек из кармана какой-то электронный прибор и набрал на нем имя: «Частити Хейз». Минуту спустя прибор выдал ему три варианта. Ограничив поиск округом Колумбия, Петерс вышел на бухгалтера Частити Хейз, владеющую домом в Чеви-Чейз, штат Мэриленд. Вдобавок к этому карманный компьютер выдал сведения о ее образовании, состоянии здоровья, месте работы и финансовом положении. Пока Петерс впитывал эту информацию, Рейнке ткнул пальцем в одну строчку:

– Смотри-ка! Она лечилась в психушке! Держу пари, и она и Фарб страдают обсессивно-компульсивным синдромом.

– И что с того? Мы знаем, где она живет. И поскольку Фарба здесь нет, – Петерс еще раз взглянул на фото красавицы, – то скорее всего он у нее. На его месте я проводил бы ночи только там.

Какой-то шум в глубине дома заставил их окаменеть. Вначале это был звук шагов. Затем раздался стон и послышался глухой удар.

Выхватив пистолеты, они осторожно двинулись в направлении источника шума.

На полу возле кухни лежал человек в униформе.

– Частный охранник, – прошептал Рейнке. – Наверняка сработала какая-то система тревоги.

– Да, но кто же послал его в нокаут? – нервно оглядываясь по сторонам, спросил Петерс.

– Сваливаем, – едва слышно произнес Рейнке.

Они выскользнули на улицу и скоро оказались рядом с машиной, оставленной ими примерно в квартале от дома Милтона.

– На свидание с красоткой? – воскликнул Петерс, облегченно вздохнув.

– Никуда вы не поедете, – произнес чей-то голос рядом.

Агенты НРЦ чуть не подпрыгнули на месте.

С заднего сиденья машины поднялся Том Хемингуэй. Судя его виду, радости при виде подчиненных он не испытывал.

– Вы за нами следили? – Голос Петерса слегка дрожал.

– А что мне оставалось делать, после того как я получил от вас сообщение, из которого следовало, что вы позорно облажались?

– Значит, это вы уложили охранника?

Игнорируя вопрос, Хемингуэй продолжил:

– Позвольте мне еще раз попытаться внушить вам значение того, чем мы занимаемся и чего хотим достичь. К северу отсюда армия моих людей льет реки пота, делая значительно больше того, чего я жду от вас. И, в отличие от них, вам очень хорошо платят. Несмотря на это, они пока не совершили ни единой ошибки. – Последние слова Хемингуэй сопроводил таким взглядом, что у лазутчиков перехватило дыхание. – Все то, что произошло с вами сегодня, может быть просто цепью досадных неудач. Но впредь подобного невезения я допустить не могу.

– И что же нам сейчас делать? – беспокойно осведомился Рейнке.

– Отправляйтесь домой и отдохните. Вам необходим отдых. – Хемингуэй протянул руку: – Отдайте мне записку с именем женщины.

– Как вы… – начал было Рейнке, но Хемингуэй осадил его взглядом. Бедняга мгновенно умолк и протянул боссу листок бумаги.

Хемингуэй растворился в темноте. Усевшись в машину, Рейнке и Петерс переглянулись.

– Я чуть в штаны не наложил! – кротко поведал Петерс.

– Когда он служил в ЦРУ, о нем складывали легенды, – вздохнул Рейнке. – Даже колумбийские наркобароны до смерти его боялись. Он откуда ни возьмись появлялся и так же исчезал. Однажды я наблюдал его в спортзале. – Рейнке немного помолчал. – И не поверишь – он весь будто из гранита. И при этом ловкий, как кошка. Тренировочные мешки рвет с одного удара. А? Каков?… А ты про какие-то штаны…

– И что теперь? – едва слышно пробормотал Петерс.

– Как сказано! Едем отдыхать. Нынче вечером нас неплохо умыли. Уже трижды! Четвертого раза ждать не будем. Можешь переночевать у меня.

С кладбища Грей прямиком проследовал в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли. В недрах здания была одна хитрая комнатка. Доступ в нее имели лишь бывшие директора ЦРУ и действующий шеф. Каждый мог пользоваться материалами только тех операций, к которым – сейчас или прежде – имел непосредственное отношение. Все файлы хранились в металлических ячейках наподобие банковских, а ячейки, в свою очередь, скрывались за бронированными дверями огромных хранилищ. В Лэнгли эта нашпигованная тайнами комнатка была самым охраняемым помещением.