Таежное дело - Алексей Макеев

Разговаривая с Димоном, он все больше склонялся ко второму варианту. «Файлы», через которых заказчик, предположительно, вышел на исполнителя, давно уже не жили в Самаре, и пытаться установить их связь с местным криминалом в общем-то не каждому пришло бы в голову. Ведь связь предполагаемого заказчика с «файлами» вовсе не очевидна, с какой стати ворошить их «иногороднее» прошлое?

А Басовому и его дружкам еще проще — приехали, сделали дело и исчезли с горизонта, да так, что и след простыл. Когда еще догадаются, где именно нужно их искать. Да и догадаются ли вообще? Ведь сам Бойцов с Толей никак не связан.

Димон промучил Гурова до утра. Поняв, что собеседник твердо будет стоять на своем, полковник разозлился и тоже решил проявить упрямство, решив, что не выйдет из изолятора, пока не добьется хотя бы крупицы реальных сведений.

В шестом часу утра, когда оба уже были до предела измотаны, а охрана успела отлично выспаться, Гуров спросил:

— Послушай, Дима. Если вы все тут такие честные и кристально-чистые, все такие белые и пушистые, тогда чего же ты боишься? Почему не хочешь сказать, где друг твой Толик сейчас отдыхает? Что плохого могу ему сделать, если ничего за ним не числится?

— Да я не за него, я за вас беспокоюсь, гражданин начальник. Толя у нас парень с норовом, натура у него русская, широкая. Раззудись плечо, расходись рука. Зачем вам под эту руку попадать? Вы — человек столичный, изнеженный.

— А он — провинциал отмороженный?

— Зачем же обижать? У каждого своя стезя. Одному на допросах людей гноить, другому жить вольной жизнью.

— Вольной жизнью? Это когда кого хочу — казню, а кого хочу — милую? — многозначительно проговорил Лев.

— Хоть бы и так. А вам что, завидно, что ли, на чужую свободу смотреть? Так не завидуйте. Толик все, что за ним числилось, искупил. Честно, от звонка до звонка оба срока в «санаториях» этих ваших чалился. Так что с него взятки гладки.

— Так я об этом и говорю. Взятки с него гладки, а ты так боишься сказать, где он сейчас, что я, того гляди, уже сомневаться начну, так ли уж они гладки. Если за ним ничего нет, зачем вокруг да около ходить? Назови адрес, да и дело с концом.

— Ох, и настырный вы, гражданин начальник, — устало усмехнулся Димон. — У Косого он, который уж день бухает без просыпа. Можете съездить, навестить. Только говорю вам, толку с этого не будет. Вместо пользы как бы вреда вам не получить. Еще зашибет, не разобрав, — презрительно скривившись, добавил он.

— Про «зашибет» это ты другу своему Жоре скажи, — ответил Гуров. — Как у него, не прорвало «протектор»?

— Это вам лучше знать. Вы ж нам с Жориком и парой слов перемолвиться не дали, прямиком с корабля на бал отправили. А каким фраером поначалу прикинулся…

Теперь Димон рассматривал Гурова изучающе и откровенно неприязненно. Но тот не был расположен играть в «гляделки». Он считал, что и без того потрачено зря много времени и что из Димона, наконец-то сообщившего хоть что-то полезное, нужно выкачать всю возможную информацию по поводу этого адреса.

— Что за Косой? Где живет, чем занимается?

— Заниматься-то он особо ничем не занимается, — вновь завел знакомую песню Димон. — А живет на выселках. Техническая, тридцать семь. Да вы не знаете, наверное, вы ведь у нас здесь не местный.

— Ничего, сориентируюсь как-нибудь. У него притон, что ли? Самогон, травка? Так?

— Этого я, гражданин начальник, не знаю. Он мне не докладывал. Это вы уж сами у него выясняйте. А меня отпускайте уже. Что знал, я вам сообщил, а больше…

— Так-таки прямо все, что знал? Как-то сомнительно, Дима. Про покушение-то ты мне так и не сказал ничего. Ни одного словечка.

— Про какое покушение?

— Ладно, ладно. Не будем по новой заводить волынку. Посидишь недельку-другую, может, понятливее станешь. А сейчас, так и быть, иди отдыхай.

Гуров вызвал охрану и, когда Маляева увели, позвонил Семенову.

— Доброе утро, — приветствовал он молодого коллегу. — Как спалось?

— Да я и не спал почти, — сонно ответил Сергей, по-видимому, разбуженный этим звонком.

— Правда? Рад, что не побеспокоил тебя. Нам, похоже, снова пора в поход. Мне нужен будешь ты и группа для задержания Ряшенцева. Что там твои наблюдатели? Узрели что-нибудь?

— Нет, у них все тихо.

— Неудивительно. По последним данным, Толя сейчас гостит у некоего Косого на Технической, тридцать семь. Не знаешь, что за адресок?

— Как не знать. Нам периодически «клиентов» оттуда привозят. Да и в «скорую» поставляют, я думаю, не реже. То мордобой с поножовщиной, то поножовщина с мордобоем. У этого Косого что-то типа «малины». «База отдыха» на дому. Так, значит, Толя сейчас там? А откуда вы узнали? Из задержанных кто-то сообщил?

— Сообщил, да. Хорошо, что хоть к утру, а не к вечеру. В общем, выдвигайся, Сережа, время дорого. По дороге меня захватите. Жду.

Вскоре к СИЗО подъехали три автомобиля без видимых «знаков отличия», и Гуров присоединился к группе, ехавшей на захват.

За время ожидания он, деловито таскавший с собой повсюду папочку, которую собрал для него Сергей, ознакомился с некоторыми из находившихся там материалов. Изучил фотографии всех возможных «фигурантов» и теперь прекрасно знал, как выглядят Димон и Жорик, когда они умыты и выбриты, а также что представляет собой внешне Толя Басовый.

Кирилл Косычев, в просторечии и для «клиентов» — Косой, проживал на первом этаже обычной пятиэтажки в одном из самых «бандитских» районов Самары.

Визиты полицейских не были здесь редкостью, поэтому и на сей раз прибытие оперативников не стало чрезвычайным происшествием.

Дверь открыли после первого же вежливого стука, по-видимому, уже зная, что будет, если не открыть, и не желая в очередной раз тратиться на ремонт.

Тщедушный мужчина в спортивных штанах и рваной футболке, пошатываясь, отошел в сторону, и бойцы в секунду оккупировали помещение.

Все хорошо знали, кого нужно искать, поэтому уже в следующую секунду стало ясно, что этого «искомого» в квартире нет. Гуров самолично облазил все углы, заглядывая в лицо каждому из немногочисленных в этот ранний час, слегка прибалдевших «гостей», но в итоге мог только еще раз убедиться, что Ряшенцева действительно нет.

— Кто здесь Косой! Косой кто?!! — вне себя от ярости заорал он, понимая, что упустил важнейшего свидетеля, а может, даже основного исполнителя московского «заказа».

— Да вон он сидит, — негромко сказал Сергей, кивнув на одного из тех, кого только что так бдительно осматривал Гуров. — «Отходняк»…

На одной из кроватей в томной, расслабленной позе полулежал худой и очень бледный мужчина. Глаза его были полуоткрыты, но ничто не говорило, что этими глазами он видит то, что происходит вокруг.

— Эй, ты! — схватив его за грудки и приподняв, выкрикнул Лев. — Косой, или как тебя там! Слышь? Косой!!