Территория души. Книга 2 - Наталья Батракова

— Она уехала в аэропорт, — коротко ответил Костя.

— Пять минут назад я попрощался с ней по телефону, а потом подумал, почему она у Веры и без тебя?

— Она ничего не сказала?

— А что она должна была сказать?.. Постой, вы что, поссорились? — догадался Дербенев. — Из-за чего? Вы же вчера…

— Долго объяснять, — перестроившись на левую полосу и выискивая взглядом место для разворота, ответил Костя.

— А кто ее повез в аэропорт? У Петра сегодня выходной.

— Скорее всего, такси. Ты же знаешь, она у нас самостоятельная. Только мне эта ее самостоятельность… — резко крутанув руль, он развернулся через двойную сплошную линию и снова нажал на газ. — Короче, я звоню Вере, чтобы ее задержала…

— Костя, но она уже уехала, я это точно знаю! Я уже в дверях ее звонком застал.

— Черт! — Крылов резко затормозил и, заметив появившуюся невесть откуда машину с мигалками, съехал на обочину. — ГАИ тормозит. Все, пока. Жду звонка.

«Как в кино! — подумал он, когда после долгого разбирательства с местными ментами ему все же удалось уговорить их взять штраф на месте. — Три года назад я спешил в аэропорт, и стражи порядка были тут как тут!»

Отъехав, он набрал домашний номер Дербеневых и долго ждал, пока снимут трубку, но на дисплее высветилось: «Нет ответа».

— Вера, Аня еще у тебя? — быстро спросил он, дозвонившись по мобильному.

— Уехала, мы с Ванькой ее провожать выходили… Что у вас произошло? — встревоженно поинтересовалась она.

— Спасибо, — оставил Костя ее вопрос без ответа Не рискуя снова нарушать правила, он доехал до ближайшего светофора и остановился в ожидании разрешающего сигнала, чтобы развернуться обратно на аэропорт. В салоне снова раздался звонок.

— Да, Николай, — ответил он, нетерпеливо поглядывая на красный зрачок светофора.

— Костя, тут такое дело… С твоей Алиной плохо.

— Что?! — заметил он загоревшуюся зеленую стрелку. «Не хватало только, чтобы чего-нибудь с собой натворила!» — мелькнула леденящая душу мысль, когда, завершая разворот, нажал на газ.

— Кравченко как раз был на железнодорожном вокзале и вдруг случайно услышал, что какой-то девушке в кассах стало плохо, сознание потеряла. Короче, оказалось, что это твоя Алина.

— И что с ней? — машинально включив аварийку, Крылов съехал на обочину и остановился.

— Откачали уже. Пока стояла в очереди, вытянули из сумки кошелек с паспортом и документами. Включила телефон, и тут ей сообщили о смерти отца…

— Доигралась девочка, — вздохнул он.

— В общем, я сейчас постараюсь разыскать вашего посла, чтобы ей срочно оформили какие-нибудь документы. Кравченко разбирается с милицией на вокзале, но тебе тоже надо там быть. Она в шоке, толком и сказать ничего не может. Ты единственный, кто знает ее лично… Короче, думай, как теперь тебе быть.

Переваривая услышанное, Костя растерянно сидел в машине. По совести, он, конечно, должен был сейчас снова развернуться и ехать на вокзал. Но Анна?

Рассеянно посмотрев по сторонам, он неожиданно обратил внимание на остановившийся впереди автомобиль, маркой и цветом как две капли воды похожий на его собственный. Вышедший из машины мужчина бросил взгляд в его сторону и улыбнулся. Обойдя автомобиль сзади, он открыл дверцу, взял на руки ребенка и, протянув руку в салон, помог выбраться женщине. Поставив на ноги одетого в яркий комбинезон малыша, они взяли его за руки и, поцеловавшись над его головой, направились в сторону лотков с фруктами. Похожий на маленького медвежонка, ребенок неуклюже переставлял ножки, и оба родителя неспешно шли рядом.

«Как наваждение, — вяло отметил он. — Все это могло быть в нашей жизни, но этого нет… Зачем я тороплюсь в аэропорт? Что я ей скажу? Что все понял и простил? Но ведь это — неправда, и она это сразу поймет. Нет, на сегодня хватит».

В первом же разрешенном месте он развернулся и поехал в сторону железнодорожного вокзала.

…Проезжая мимо гостиницы «Днипро», Анна тоскливо окинула взглядом парковку перед входом: внутри у нее все еще жила надежда, что Костя остынет и вернется. Но знакомой машины не было видно ни тогда, когда она покидала гостиницу, ни сейчас. «Уехал… — поняла она. — Как я устала за этот месяц… А еще почти сутки пути: три перелета и четыре аэропорта, — и вспомнила слова Кати: — Хочу домой…»

Погруженная в свои мысли, она не заметила, как таксист проскочил набережную и длинный мост через Днепр. Скользнув взглядом вправо, она недоверчиво обернулась и вдруг закричала водителю:

— Стойте!!! Остановитесь, пожалуйста!

Испуганно притормозив, таксист перестроился в правый ряд в остановился.

— Назад, — умоляющим голосом попросила странная пассажирка. — Я прошу вас. Вот к той «Volvo»!

Включив заднюю передачу, таксист медленно поехал назад..

— Дальше не надо, — услышал он, приблизившись к машине, и недоуменно посмотрел на девушку. — Дальше не надо, — сникнув, повторила она. — Это не он. Поехали…

…К тому времени, как Крылов вместе с находившейся в заторможенном состоянии Семчуковой въезжал среди ночи в Минск, самолет, в котором находилась Анна Николаевна Круглова, пересек Атлантику и заходил на посадку в одном из аэропортов Нью-Йорка.

…«Здравствуй, Костя. После нашего последнего разговора я до последней минуты ждала тебя в аэропорту. Как и три года назад, хотя тогда точно знала, что ты не появишься. А вышло наоборот: в тот раз ты опоздал, а в этот вообще не приехал. И я понимаю почему. Более того, я чувствовала, знала заранее, что когда тебе станет известно о скрытой беременности, ты меня не простишь.

Вот ты и не простил.

И все же я должна попытаться объяснить тебе, почему тогда так поступила. Все дело было в том, что я тебя любила. Ты, твои интересы были для меня важнее моих собственных, и порой мне хотелось просто раствориться в тебе, стать твоей частичкой. Но ты никак не хотел принимать эту частичку, вот мне и пришлось стать сильной, доказать, что я тоже что-то значу. Только не зря говорят: гибкое склоняется и выживает, твердое ломается и гибнет. Как только я стала сильной, разучившись прощать, я сразу сломалась.

В самолете на обратном пути я сначала корила себя за приезд накануне Нового года, а потом поняла, что он случился в моей жизни не зря. Словно нарыв на душе вскрыли, и теперь мы знаем все. Неужели для того, чтобы забыть?

Помнишь ночь в Киеве, когда я проснулась от плача ребенка за дверью? Мне приснился наш не рожденный малыш, и я разрыдалась оттого, что не могла с тобой этим поделиться. У кого просить прощения? У тебя? У себя? Ломать себя в очередной раз, вычеркивая из жизни воспоминания?

Помоги мне, задавай любые вопросы, я отвечу на них честно, так, как могу.

До свидания. Анна.