Леди никогда не лжет - Джулиана Грей

— О Боже, ты уверена? — Финн обнял ее и порывисто прижал к груди. — Господь милосердный! Этот человек мог… он мог тебя убить!

Подошел Уоллингфорд:

— Неудача, дружище? Бывает. Почему ты остановился?

— Заряд кончился. А этот мерзавец Дельмонико… — Он сильнее прижал к себе Александру. — Я убью его!

— Дорогой, мне трудно дышать, — начала Александра, но ее никто не слушал.

— Где моя машина? — взвизгнул Хартли.

Уоллингфорд нахмурился:

— Заряд? Кончился? Но…

— Баста! — закричал кто-то. — Баста! — Голос был полон гнева.

Александра подняла голову.

По улице бежал человек, явно направляясь к машине Дельмонико. Он размахивал чем-то, очень похожим на руль.

— Клянусь Богом! — воскликнул Финн, отстранил Александру и встал. — Клянусь Богом!

Александра тоже встала:

— Кто это?

— Парень, машина которого потеряла управление еще в самом начале. Ты это пропустила. Куда это он? — Финн ухватился за дверную раму.

Человек врезался в толпу, размахивая рулем и что-то крича.

Баста! Баста! — это был уже другой голос. Оглянувшись, Александра увидела другого мужчину, бегущего к финишной прямой с заводной рукояткой в руке.

— Клянусь Богом! — снова повторил Финн.

Баста! Баста! — раздался третий голос. На этот раз мужчина держал в руке шину.

И еще один.

И еще.

Дельмонико дико оглянулся. Заметив приближающихся к нему разъяренных людей, он отпрыгнул от своей машины и бросился в толпу.

Свалка.

События приняли иной оборот. Александра изумленно наблюдала за происходящим. Механики Дельмонико устремились в толпу, ожесточенно размахивая кулаками. Закричали женщины. Драка набирала обороты. В воздух взлетали шины, рули и еще какие-то детали.

Уоллингфорд встретился взглядом с Финном. Тот кивнул и повернулся к Александре.

— Оставайся здесь. И только попробуй двинуться с места.

Он вышел из машины и жестом подозвал механиков Хартли.

— Чтобы ни один волос… — сказал он и вместе с Уоллингфордом направился к толпе. Еще несколько мгновений Александра видела над людским морем две головы — черноволосую и рыжую, но потом они скрылись.

Абигайль села рядом с сестрой:

— Ты пропустила забавное зрелище. Все остальные участники гонки вернулись почти сразу после старта, утверждая, что кто-то испортил их машины. Это было весело.

— Они там поубивают друг друга! — воскликнула Александра. Шум стоял адский. В воздухе мелькали руки, ноги, головы. Александра с ужасом увидела, как один человек схватил другого и швырнул его в витрину кафе. Она пыталась высмотреть в толпе рыжую голову Финна, но все сливалось. Ее охватила паника.

Абигайль спокойно пожала плечами:

— Не волнуйся, они позаботятся друг о друге.

— Но ты не понимаешь. Дельмонико, он… он… — Она не могла объяснить. Сил не хватало. Руки Александры сжимали металлическую раму в том самом месте, где несколько минут назад лежали пальцы Финна. Механики Хартли стояли рядом, готовые защищать леди. Самого Хартли нигде не было видно.

— Что он? Говорю же тебе, нет никаких оснований для тревоги. Если речь идет о маленьком черноволосом человечке, то и Финн, и Уоллингфорд легко могут разорвать его на части. Впрочем, я полагаю, что они просто сдадут его властям, — добавила Абигайль и вздохнула с явным сожалением.

От моря тел отделился высокий темноволосый человек. Рядом с ним оттуда же появился еще более высокий человек с рыжими волосами. Между ними, спотыкаясь и пошатываясь, брел изрядно потрепанный Бартоломео Дельмонико.

— Слава Богу, — улыбнулась Александра.

Толпа ничего не заметила. Драка продолжалась. Мужчина, влетевший в витрину кафе, вышел оттуда, хромая и вытирая кровь со лба, и снова бросился в драку.

— Видишь? — удовлетворенно заметила Абигайль. — Семья предпочитает держаться вместе.

— Да, конечно. Слава Богу. Что ты сказала? — Последние слова сестры дошли до Александры не сразу.

— Я сказала, что семья держится вместе. Эти двое могут ругаться между собой, но если потребуется…

— Семья? — У Александры пересохло во рту. — Семья?

— Только не говори, что ты ничего не знаешь, Алекс, — поморщилась Абигайль.

Александра медленно повернулась к сестре:

— О чем ты?

— Ты посмотри на них! Неужели не видишь?

— Что я должна увидеть? — спросила Александра и в этот момент у нее в голове вспыхнула искра озарения. — Но их волосы… они разные.

Абигайль безразлично пожала плечами:

— Волосы — да. Но все остальное… Лица, кости, разрез глаз.

У Александры сам по себе открылся рот. Мысли путались. Она все еще никак не могла осознать очевидное.

— Но это же невозможно. Ты утверждаешь, что отец Уоллингфорда был любовником матери Финна? Они братья?

— Нет, конечно, нет, — нетерпеливо проговорила Абигайль. — Не отец, ты, гусыня. Дед — отец его матери. Герцог Олимпии.

У Александры задрожали колени.

— Дед, — сказала она и хихикнула, потом еще раз. — Финн — дядя Уоллингфорда. — И она начала смеяться громким истерическим смехом, избавляясь таким образом от напряжения последних нескольких часов. Один из механиков посмотрел на нее с большим неодобрением, но она уже не могла остановиться.

— Боже! Боже! — стонала она, вытирая слезы. — Дядя!

Краем глаза она следила, как Финн и Уоллингфорд подтащили Дельмонико к полицейским, которые держались в стороне. Выжидали, когда потасовка прекратится сама собой.

— Ужасный человек. По крайней мере Еллинеку придется найти другой автомобиль, в который он вложит свои средства, — сказала Александра, отсмеявшись.

— Ну, ладно, — бодро сказала Абигайль. — Пожалуй, все это слишком затянулось. Кто-нибудь может пострадать. — И она достала из кармана короткий пистолет.

— Где ты его взяла? — удивилась Александра.

— У судьи на старте, конечно. Я его выменяла на свой аквамариновый браслет.

С этими словами Абигайль встала и, выстрелила в воздух.

На пороге гаража появилась фигура, заслонившая льющийся через дверной проем солнечный свет.

— Извини, — сказала она.

Финн оторвался от батареи, которую только что установил для зарядки, и прошептал:

— Александра.

После драки ему пришлось провести много времени в полиции — давать свидетельские показания. Уоллингфорд проводил дам в гостиницу. Позже Финн мельком видел Александру в вестибюле, когда она поднималась по лестнице в свой номер, чтобы переодеться. Вокруг нее постоянно собиралась толпа. Только теперь Финн понял, почему она пользовалась такой большой популярностью в Лондоне. Люди слетались к ней, как мухи на мед. Их привлекали ее улыбка, привычка чуть наклонять голову, слушая своего собеседника, ее смех. Она озаряла все вокруг себя. Эта женщина была создана для толпы, для вечеринок и балов. Там она была в своей стихии, бесконечно далекой от его мира, как солнце от луны.