Корпорация «Исполнение желаний» - Вероника Мелан

Да и какая теперь разница. Грег сплюнул попавший на язык табак на пыльную землю и снова затянулся. Теперь бы им всем на местах удержаться, не до поблажек или похвалы. Не схлопотать бы по шее так, что лететь до самого Тали кувырком.

Грег всерьез опасался Халка после того, что увидел накануне вечером. Этот чертов мужик от спецотряда, а такие никогда ничего не прощают. Не та у них закалка. Тот приемчик с ослепление лишь вершина айсберга, в этом Грег мог поклясться, а, значит, никаких шансов увильнуть от ответственности не представится.

Чертова сука!

Он весь день думал о том, как бы помягче обрисовать Халку свое участие в этом деле, чтобы тот не слишком злился. На Янку плевать! Она всего лишь дешевая подстилка, которая за три копейки в церкви перданет. Таких никогда не жалко, пусть получит все, что ей причитается — тут Грег не испытывал никаких угрызений совести. А вот сам…. Своя шкура, хоть и изрядно уже поношенная, а все же дорога. Но Грег, как назло, так ничего и не придумал. День клонился к закату, тихо шумел жухлой травой, красил горы в оранжевый свет, в общем, вел себя как обычно, а начальник охраны все никак не находил себе места и нервничал все сильнее.

Если врать, то можно нарваться на то же самое, что Халк сделал с этой Шерин, а Грег, видит Бог, всей душой хотел подобного избежать.

Значит, вранье не подходило с самого начала. Оставалось только надеяться, что если извернуться под правильным углом, тогда за все поплатится только Янка, а его собственное участие останется в стороне. Хорошо бы…. Да, хорошо бы.

Грег докурил папироску почти до самых пальцев, обжегся, выругался и выкинул ее в траву. Затем подумал немного и придавил окурок ногой. Не хватало еще, чтобы снова что-нибудь задымило.

Осталось всего несколько часов до того как истечет данный ему срок. Грег тоскливо посмотрел на розовеющее закатом небо.

Пора идти за Янкой.

Когда отгрузка, наконец, завершилась, а наполненные доверху грузовики отъехали от складских ворот, Халк вытер вспотевшую шею ладонью, мечтая вернуться в прохладные апартаменты особняка и принять душ. Весь день, неважно, о чем шла речь с людьми или какие бумаги требовали оформления, он непрерывно думал о Шерин. Как она там? Ведь почти весь день провела одна в офисе. Халк чертыхнулся. Он хотел освободиться пораньше, но все новые дела требовали его неотступного внимания.

В обед он заглянул на кухню и попросил Табиту принести обед наверх, зная, что Шерин будет чувствовать себя раскованно только с кухаркой и тогда сможет нормально поесть, после чего его совесть немного успокоилась. Можно было дальше заниматься делами.

Халк что-то писал, отвечал на вопросы, следил за подъемом огромных ящиков, заполненных ягодами в пыльные кузова машин, и постоянно возвращался к ощущению ее губ — таких мягких, податливых, осторожных, чуть несмелых, но оттого лишь еще более притягательных.

О, он хотел ее. Хотел ее не только физически, но и на каком-то ментальном уровне — всю, без остатка. Халк еще никогда не хотел, чтобы женщина принадлежала ему настолько всецело — он хотел впитывать в себя ее смех, искрящийся свет глаз, тепло ее тела, пропустить через себя каждую ее эмоцию, наслаждаться каждый вылетевшим из ее милого ротика словом. Хотел жарких ночей в непрерывных объятьях, наполненных нежностью разговоров за завтраком, хотел совместного времяпровождения вечерами на балконе, выездов в город, обсуждения планов….

И это желание терзало его и возобновляло бесконечную внутреннюю борьбу — ведь он должен будет ее отпустить. Как? Когда? Не важно. Но это должно случиться. Раньше или позже, но все равно должно будет произойти.

Халк внутренне рычал.

Его сущность восставала против отделения от той, которая должна принадлежать ему днем и ночью, неделя за неделей, месяц за месяцем. Всегда. Халк хотел поступить благородно, по велению совести, которая непреклонным голосом верховного судьи заявляла о том, что нужно как можно скорее отправить Шерин обратно. Халк мычал и соглашался, после чего снова возвращался к представлению сладких картинок о том, как он вместе с Шерин будет разговаривать, обсуждать смеяться. Как он будет ее баловать…. Пока снова не включалась совесть и, подобно бездушному роботу, не напоминала все о том же.

И тогда Халк снова рычал.

Когда же, наконец, с делами было покончено, и он мог отправляться обратно, Халк не сдержал облегченного вздоха. Да, он стал, как юнец, бегущий в башню, где прячется принцесса, ну и что с того? Наивно?

Может быть…. Но он слишком долго провел там, где царила жесткость, приказы (порой очень жестокие приказы), почти полное отсутствие слов, холодная выдержка и сила, правившая балом. Внутренний контроль, прочно распустивший железные стержни в каждую клетку тела, теперь был чуть порушен, и Халк, признаться, был этому рад.

Он был рад уже тогда, когда смог просто начать испытывать человеческие эмоции снова, которые, казалось, были вытравлены у всех тех, кого Комиссия когда-либо принимала в свои ряды. Нет, не правильно. Не принимала в свои ряды (иначе Халк бы никогда не смог сидеть сейчас ни на этом, и ни каком-либо другом ранчо), а лишь подпускала близко к своим рядам. Потому что первым, самым долгим и жестоким уроков Комиссии был один и тот же — полное избавление от эмоций. Отовсюду. Для всех без исключения. Из головы, сердца и спинного мозга.

Тогда это казалось небольшой платой за те знания, что давались взамен. За ту невероятную тренировку тела и его рефлексов. За сверхспособности, которые уже невозможно было отнять. За то, что людей из спецотряда было почти невозможно убить.

Все они были лучшими из лучших — профессионалами, работающими за баснословные гонорары, которые не снились и самым успешным мира сего. Что еще могло быть более привлекательным, нежели абсолютная физическая форма, которой невозможно добиться без вмешательства извне и денег, льющихся на голову водопадом за самые пустяковые задания?

Тогда, казалось, что весь мир лежал у их ног.

У него и команды друзей — профессиональных убийц с различной спецификацией знаний. Рен Декстер, Мак Аллертон, Дэлл, Аарон Канн, Дэйн Эльконто и другие ребята…. Где они все сейчас? Всего их было двенадцать человек, под руководством Дрейка. Все того же старого, доброго и абсолютно непреклонного Дрейка. Удастся ли хоть кого-то из них увидеть снова?

Халк резко тряхнул головой, осознал, что незаметно для себя потонул в воспоминаниях о прошлом, навеянных так внезапно и бурно нахлынувшими эмоциями. Вместо того чтобы идти к особняку, он стоял и смотрел куда-то вдаль. Туда, где в далеком мареве расплывались и дрожали горы.

Убийца с уклоном сенсора, прошедший через множество заданий, выполнивший сотни приказов, теперь осевший в качестве фермера заброшенного города-тюрьмы, пытающийся жить «нормальной» жизнью робот, из тех, что никогда не ошибаются.

Теперь он стоял, чувствуя, как хлопает по бокам горячая, высушенная ветром, ткань рубашки, чувствуя, как от жары раскалилась золотая цепочка на шее… и улыбался.