Старый мамонт - Виталий Храмов

– Сколько раз тебе Старый говорил: «Фильтруй базар!» – добавил, сквозь зубы, Ястреб, тоже щёлкнул каблуками, потом поклонившись Императору:

– Мыслью, словом и мечом! – гаркнули они хором, как-то ритуально, разом, развернулись и пошли. Создав мельтешение и давку на выходе – не смогли выйти в клапан шатра плечом к плечу.

– Мальчишки, – покачал головой Император.

Но от его хандры не осталось и следа:

– Мыслью, словом и мечом! – вздохнул он. – Пусть Старец, Воитель и Мать за вами присмотрят с небес!

И крикнул приказчика. Надо возвращаться к рутине управления Империей, раз уж воля сумасброда Сокола свалила этот груз именно на плечи Лебедя. И надеяться, что через десяток лет эти юноши станут, наконец, достойными мужами и Престол перейдёт в надёжные руки. А не захотят – заставим! Не единственного же сына загонять в опостылевшее ярмо?

– Рулевой! Мышь! Зачем вы полезли под Дыхание Смерти! – застонал, молча, Император, когда свора придворных заполнила шатёр. – Мне теперь с этим клубком змей одному бороться?

Взгляд Императора зацепился за твердый, как алмаз, взгляд Инквизитора. И за его плечом – знакомые глаза из-под чёрного капюшона. У Лебедя просветлело перед глазами. Не один! Ещё две опоры у трона – чёрная и белая. Не один!

Наследие 2

По дороге уныло брел боевой конь, на его спине покачивался мрачный человек со смурным лицом, весь одетый в тёмное, как Наёмник. И заводной конь брёл так же уныло. Этому человеку больше некуда было спешить. И незачем.

Он был теперь богат, как даже и не мечтал. Неимоверно, сказочно богат. Он был владельцем сказочных артефактов, за любой из которых можно было купить имение. И стать наследным властителем. Он, Тёмный, знал, что это можно сделать и как это можно сделать. Это простой люд думает, что владения не продаются. Всё продаётся. Не только в Земле Владык, но и здесь – в Империи. Но они ему были уже не нужны. Ни богатства, ни имения.

Он был – свободен. Как и мечтал. Но, мечтая о свободе, он не думал, что свобода имеет пересоленный, горький вкус одиночества. И свобода обернётся долей всеми презираемого изгоя.

Вчера он смотрел в таверне иллюзию. Кристалл иллюзий стоил от одного золотого и дороже, в зависимости от качества материала кристалла. И просмотреть его можно было от пяти до двадцати раз. Потом кристалл рассыпался. Но бродячие артисты не пожалели денег на кристалл иллюзии и не прогадали – зал таверны был битком забит. Каждый заплатил по серебряному, чтобы увидеть бой главы «Красной Звезды» с демонами-змеелюдами. И он смотрел. Смотрел, как он подло, в спину, убил Старика. Кто-то убрал слова про пророчества, про «Мамонта», но остались – «я сделал, как ты просил». И – смех демона.

И теперь он – изгой. Учитель пропал в Разломе, друзья считают его предателем. Разве будут они слушать, что план этот придумал сам старик Мамонт, как только «расколол» его. Как только Алеф соединил их разумы – тайн не стало. И тут же старики-разбойники, старики-шутники и пересмешники переработали эту ситуацию в свою пользу. Обратив в свою сторону, в свою выгоду даже измену! Как убедить их, «щеглов», что Старик принёс себя в жертву, чтобы получить «пульт»? Старик отдал свою жизнь. И честь Марка. За уже не жизнь Некроманта. За шанс для Мира – закрыть, наконец, эту сочащуюся гноем Скверны рану Разрыва в Мир рептилоидов.

Как их убедить? Будут ли они слушать? Или сразу взмахнут топорами? Корк – зверь, лишь притворяющийся разумным созданием. Ястреб, без Алефа – бешеный, как и все Драконы. Сначала зарубит, а потом спросит: «Зачем ты предал моих учителей, отцов-наставников?» Про Ольгу можно вообще не вспоминать. Муж для неё был всё. Она даже имя его взяла себе. Про Долину – лучше забыть навсегда. Иначе – в алтарь Храма Матери Смерти его самого закатают.

Да все они – помешанные! Одержимые и сумасшедшие! Старики-Разломники – самые буйные из них. Самые отчаянные и непредсказуемые. С какой радостью они шли на смерть?! Тогда, под Единением Сознаний, Марк понимал причину этого торжественного пения души, сейчас – не мог вспомнить, что в этом радостного?

Как он боялся, что его задание, его натура станут известны этим страшным психопатам. А оказалось, никто слова не сказал. Как будто – именно этого от него и ждали. Только быстро, на бегу, переделывали план боя. Первоначальный план не предусматривал «выключения» Ниппеля. Потому не предусматривал «потерь личного состава», как говорили старики. Но там и задачи были иные. Убить Пауков и выжить. А предательство Марка внесло в условия задачи ещё один пункт – бомбу. Артефакт, что был спрятан где-то в Некрополисе. И план был изменён. Теперь Марк, уже в тысячный раз, думает, что можно было бы и иначе всё «закрутить». Но план был «свёрстан» на бегу. Между схваткой с элитой Университета и Магами Ордена. Можно было бы и не отдавать свои жизни. Или – нельзя было?

Теперь ничего не изменить. Когда они, друзья, да-да, именно – друзья, были рядом, Марка трясло от них. Он злился на них, за их ненормальность, нелогичность. На их глупые шутки и эти «уроки». Марка бесила эта неразборчивость Старика. Его кажущееся отсутствие чести и моральных устоев. Дед, да и Алеф-Исказитель, тоже – могли украсть, могли ударить в спину, могли зарезать спящего. Обмануть. Они и обманывали. Всех и всегда. Марк не мог принять неразборчивость стариков в целях и средствах достижения этих целей. Для стариков не было ничего святого. Они не чтили богов, не уважали знать, не брезговали даже Тёмными Дорогами. Как обычные жадные воришки – тащили в свою Долину всё, до чего дотягивались их «загребущие ручки». Да-да, Марк уже и сам замечал, как много он использует словечек стариков.

А теперь, когда их нет рядом, когда цель их достигнута, все события вдруг оказались связаны. Как жемчужины, что надеты на нитку. Цель – была. И – какая Цель! Чужаки, пришедшие из другого мира, развернули наш Мир – лицом к Исконному Врагу.

Теперь Марк думает, что иначе было нельзя. Старики использовали всё, что оказалось под рукой. Ценные ресурсы и людей, бросовый мусор и таких же бросовых разумных. Изумрудная сталь, рубиновая сталь, алмазы, золото, накопители, сыновья Императорских Домов, Великий Некромант-Разрушитель, но тут же – навоз, камень, раб-гоб, беглый раб-зверолюд, у которого от злости – мозги «набекрень», тёмный служка-изменник, Маги, уже раз предавшие их, – всё служило их Цели. Всё было обращено в пользу и выгоду. А «польза и выгода» вдруг оказалась не их шкурными интересами, а – Благом всего Мира. Та же, утерянная для всех, рубиновая сталь, в Мир была возвращена как раз – Стариком. Эх! Жаль они до изумрудной стали не добрались!

«Не бывает плохих работников. Есть неправильное их использование», – говорил Дед. И теперь Марку эти слова не казались старческой придурью. Звучало, как – истина. Как откровение.

Марк не мог дождаться момента, когда же его миссия будет завершена и он сможет покинуть этих чужаков, душевнобольных, одержимых, неразумных. И вот их нет. И на душе – пусто. Потому что дни и недели рядом с ними – лучшее, что было в жизни Марка. И жизнь без них – пуста. Марку не хватало ребячества, вечных подколок «щеглов», не хватало вечного вызова в глазах Деда и борьбы интеллектов со стариками, этого нервного напряжения – не выдать себя, рядом с двумя очень хитрыми – Разумниками. Марку сейчас не хватало их уверенности в себе, их целеустремлённости. Не хватало того сладкого разгадывания тайных троп и помыслов стариков, предугадывания – этот поход до кустов – это просто физиология или начало очередного приключения? Не хватало поиска логических связок никак не связанных между собой событий. Всё же оказавшихся звеньями одной цепи. Всего этого – нет теперь. И жизнь без этого – как пресная лепёшка. Жить можно, но – безвкусно.