Метро 2033. Тени Пост-Петербурга - Андрей Дьяков

Рефлекторно вскинув «Рысь», Таран нажал на спусковой крючок. Дробовик оглушительно рявкнул, дернувшись в руках. Бандит с развороченной грудиной опрокинулся назад, в проем, а наемник, передернув цевье, двинулся дальше.

Методично выбивая безбожников из укрытий, он все глубже забирался в логово клана. Там, где возникали стихийные очаги сопротивления, в ход шли гранаты. Несмотря на отчаянную ответную пальбу, сталкер, словно заведенный, взламывал оборонные рубежи, зачищая коридор за коридором. От нескольких попаданий в бронежилет грудная клетка превратилась в сплошной синяк, дышать с каждым шагом становилось все труднее, а легкие и без того горели от удушливого, спертого воздуха. Но подобные мелочи не могли помешать обезумевшему от горя отцу. Лишь однажды, почувствовав жжение в плече, наемник остановился, отстраненно покосившись на рану. Сквозь прореху в рукаве комбеза сочилась кровь – шальная пуля все-таки достала по касательной. Плевать! На остаток боя сил должно хватить, а после – будь что будет... И наступит ли вообще это «после»? Так далеко Таран не загадывал.

Следующие несколько минут слились в череду перестрелок, искаженных ненавистью лиц, предсмертных хрипов и алых клякс на стенах коридоров. Под напором заговоренного воина-одиночки бандиты, в конце концов, дрогнули. Остатки клана, сбившись в кучу, пошли на прорыв. Как назло, Таран в этот момент перезаряжал ствол, спрятавшись за нагромождением ржавых бочек, поэтому стрелять пришлось практически в упор, в толпу несущихся по коридору, ошалевших от безысходности мужиков.

Дробовик остудил их пыл, за несколько выстрелов основательно проредив и без того жалкое воинство. До бытовки добежали только двое.

Говорят, загнанная в угол крыса сопротивляется до последнего. Эти два выродка жить хотели. Сильно хотели, судя по тому, с каким остервенением набросились на сталкера. Один из них даже забыл на миг, что вооружен пистолетом. Его-то наемник и атаковал первым, поймав руку на болевой и смещаясь в сторону. Второй безбожник, проскочив мимо, нелепо взмахнул ножом и выругался – сталкер закрылся первым соперником, что не позволяло нанести удар, не задев своего. Мгновением позже нерасторопный бандит уже ничего не говорил, так как пистолет в вывернутой руке его напарника захлопал, отправив головореза к праотцам.

Раздался зловещий хруст. Взвыв от боли, оставшийся в живых бандит прижал к груди сломанную в запястье руку. Пистолет упал к ногам сталкера. Удар рукоятью дробовика в висок отправил безбожника на пол. В наступившей тишине отчетливо слышалось его сбивчивое дыхание. Мутный взгляд был прикован к сталкеру, не спеша вставлявшему патроны в трубчатый магазин «Рыси». Голова бандита качнулась в жесте отрицания.

– Не надо... Пощади... – захрипел он севшим голосом. – Не...

Грянувший выстрел оборвал ублюдка на полуслове. На окаменевшем, в брызгах чужой крови, лице Тарана не дернулся ни один мускул. Перед мысленным взором все еще стояла жуткая картина – станция-могильник и изуродованное тело Глеба.

Оставалось прочесать последний аппендикс лабиринта. За массивной дверью в конце коридора могло оказаться что угодно. Как ни странно, она оказалась не заперта. Повинуясь какому-то шестому чувству, наемник не стал кидать в проем гранату. Вошел крадучись, пристально вглядываясь в полумрак просторного помещения. Судя по богатому убранству – диванам, изъеденным молью коврам и царских размеров дубовому столу в центре, – комната принадлежала главарю клана.

Только теперь сталкер заметил человека, неподвижно сидевшего за столом спиной к входу. Высокая спинка стула мешала рассмотреть незнакомца, и, бесшумно сместившись вбок, Таран с удивлением понял, что тот безмятежно спит, уронив голову на полированную столешницу. От чужака несло перегаром, а на бескрайней равнине стола, как на плацу, выстроилась батарея пустых бутылок.

Дуло дробовика уткнулось в затылок патлатого забулдыги. Тот дернулся, проснувшись, но в сложившейся ситуации повел себя на удивление спокойно.

– Чего ждешь? Пришел – стреляй, не хер стоять над душой.

Голос у незнакомца оказался грубый, пропитый и какой-то...

неестественный. Несмотря на затрапезный вид странного субчика, грубоватый тон ему не шел. Интуиция подсказывала наемнику, что на роль главаря мужичок не тянет. Да и вел он себя как-то нелогично. Словно не к врагу обращался, а к охочему до игр ребенку с водяным пистолетом. Поведение незнакомца настолько выбило Тарана из колеи, что он не нашел ничего другого, кроме как спросить:

– Ты кто?

– Безбожник.

– Это я и так вижу.

– Нет. Не видишь. Я не тот безбожник, что остальные... – неопределенно махнул рукой забулдыга, повернувшись к собеседнику. Гнилые зубы, синюшные мешки под красными от пьянства глазами и копна нечесаных, с проседью, волос не добавляли ему обаяния. – Я – Безбожник. Тот самый, с которого все началось. Погоняло у меня такое! Усек?

– Так значит, все-таки ты кланом рулишь?

Красноглазый тяжко вздохнул. Отыскав взглядом початую

бутыль, надолго присосался к горлышку, затем шумно выдохнул и утер рот рукавом засаленного свитера.

– Трое нас было... Три брата-акробата. И точно как в сказке – старший умный был детина, средний сын и так и сяк, младший вовсе был дурак. Я, значится, тот, который «и так и сяк». Голодали мы сильно. Пришлось воровскому делу обучиться. Так, по мелочи, карманы барыг пощипывали. Тем и жили. Потом гоп– стоп попробовали и втянулись. Житуха заладилась. Однажды я у попа одного крест отобрал. Вот он меня Безбожником и нарек. Братьям понравилось. Так клан и появился. Теперь всосал, боец? – ухмыльнулся рассказчик, сделав еще один основательный глоток самогона. – Только это еще не все, паря. Слушай дальше. Не зря старшой наш самым смышленым был. Он в банде верховодить стал, он же первый до греха довел – нарика заезжего грохнул. С того момента все вразнос и пошло. Меня братец не слушал, беспределил как хотел с подельниками своими. За то и поплатился: изловили его адмиральцы и растянули на дыбе. А в банде с тех пор новый пахан. Может, видал жирного борова с голым пузом?

– Видал, – подтвердил Таран, припомнив недавнюю встречу в одном из коридоров. – Преставился твой пахан. Как, впрочем, и остальные.

– Все? – уточнил бандит недоуменно. – Ну ты и мясник, паря...

Скорби в его голосе не было. Скорее, восхищение мастерством стоявшего напротив бойца.

– Меня-то он по привычке не трогал, – продолжил Безбожник. – Я тут вроде местного лекаря подвизался. Дырки да порезы на раз штопаю, потому как навык есть. А пахану нашему байки вечерами травил. Про жизнь прошлую, про города, про медсестричек-красавиц, что в нашей больничке работали... Я ж до Катастрофы хирургом был. Людей резал. Латал, в смысле. А вот на перо кого посадить – кишка тонка. Не могу мокрушничать, и все тут! Парадокс...

Только теперь Таран понял, отчего хриплый голос Безбожника показался ему отдаленно знакомым. Ведь это не кто иной, как главврач, пристроивший его при больнице охранником! При той самой больнице, в бомбоубежище которой сталкер жил все это время!