Легко ли быть одной? - Лиз Туччилло
Шрифт:
Интервал:
У Джорджии самопроизвольно вырвался крик, отдалено напоминающий «ЧТО?!».
– Ты меня слышала. Все, довольно. Ты бросаешь их, убегая на очередное свидание. Постоянно на них орешь. Учителя жалуются, что наши дети плохо себя ведут и выглядят неопрятно. Очевидно, тебе лучше жить одной, чтобы шататься по свиданиям и тр. хаться в свое удовольствие. Теперь у тебя появится такая возможность.
– Ты не можешь так поступить, – запинаясь, произнесла Джорджия. – Не можешь…
Дейл собрался уходить; уже в дверях он обернулся.
– Да ты радоваться должна. Теперь, если захочешь, ты сможешь встречаться со своими мужиками хоть каждый божий день. И не пытайся со мной бороться, Джорджия. Лучше пришли мне открытку, что-то вроде «Спасибо, дорогой».
С этими словами Дейл вышел из квартиры. Если бы перед уходом он посмотрел налево, то увидел бы стоявших в дверном проеме Бет и Гарета, которые все это слышали.
Джорджия ушла на кухню, села за стол и дала волю слезам. Она поняла, что только что подвергла опасности детей – а теперь еще, оказывается, и свои права на них, – и все из-за отчаяния, глубину которого она не осознавала до тех пор, пока не стало слишком поздно.
Во время нашего с Томасом полета из Сингапура в Пекин меня не покидало ощущение, будто мы спасаемся бегством. Теперь каждый миг, проведенный вместе, казался мне чуть ли не преступлением; это было нарушением соглашения между Томасом и его женой относительно их брака. Им разрешалось абстрагироваться друг от друга и их семейной жизни не более чем на две недели подряд. А Томас хотел большего. И выглядело это так, будто он добровольно выбрал побег из какого-нибудь «Средиземноморского клуба»[64].
Когда Томас звонил своей жене из нашего номера на Бали, чтобы сказать ей, что задержится, я нарочно вышла из комнаты. Ситуация была не очень-то приятная. Как бы я ни пыталась все это оправдать, в любом случае я принимала участие в действиях, которые, вероятно, причиняют страдание другому человеку. Правда, наверняка я этого не знала, потому что, повторюсь, вышла из комнаты. Вернувшись, я не удержалась и спросила у Томаса, как все прошло.
Он с очень серьезным видом сказал:
– Ее это не обрадовало.
Больше я ни о чем не спрашивала.
И теперь, когда мы летели в Пекин, все это казалось мне немного противозаконным, слегка нечистоплотным и где-то опасным. Поэтому я, разумеется, ожидала от себя очередного приступа паники. Прямо перед посадкой в самолет я по полной программе приняла лексомил. Тем не менее, когда мы взлетели, я почувствовала, как мне начинает сдавливать грудь. Уж не знаю, то ли Томас пытался отвлечь меня накануне возможной панической атаки, то ли сам старался отвлечься от семейных проблем и тревог, только в этой поездке он решил взять на себя роль помощника в моих исследованиях. Он знал насчет моего телефонного разговора с Кэндес, поэтому, думаю, был также несколько озабочен тем, что я выполняю свои задачи не в достаточной степени. И Томас начал делиться со мной собранной информацией.
– Полагаю, будет очень интересно разобраться с причиной женского дефицита. Я считаю, что мы должны докопаться до сути проблемы. – Потом он немного встревоженно взглянул на меня и добавил: – Лексомил скоро начнет действовать.
Через несколько кресел перед нами сидела компания из пятнадцати человек, которые о чем-то оживленно болтали. Похоже, среди них было четыре пары и еще семь женщин, путешествовавших в одиночку. Все были американцами. Они передавали друг другу фотографии и рассказывали разные истории. С ними было еще двое, которые были похожи на гидов. Пытаясь успокоить дыхание и отвлечься от надвигающейся волны ужаса, я краем уха прислушивалась к обрывкам их разговоров.
Обернувшись к Томасу, я шепотом сказала ему:
– Они едут в Китай, чтобы усыновить детей. – И кивнула головой в сторону шумной компании.
Томас тоже посмотрел на них, а я стала рассматривать женщин, которые летели без спутников. Они были так возбуждены, будто выиграли в лотерею и теперь собирались получить свой выигрыш.
– Поразительно, правда? Они решили стать матерями-одиночками. Думаю, это очень смелый поступок, – сказала я, чувствуя, как мое тело постепенно начинает расслабляться.
Томас посмотрел на них, потом снова на меня.
– А ты хочешь иметь детей, Джулия?
Я опять напряглась.
– Ну… Не знаю. Думаю, если бы я встретила подходящего человека, то захотела бы. Но не уверена, что смогла бы когда-нибудь воспитать ребенка одна.
Честно сказать, о детях я думала с тех пор, как только познакомилась с Томасом. Звучит банально, но это правда. Я познакомилась с мужчиной, влюбилась в него и вдруг начала представлять себе, как рожу от него детей. Просто поразительно, как быстро я стала такой предсказуемой. Конечно, мои фантазии на эту тему не заходили слишком далеко, поскольку я тут же напоминала себе о том, что мой любимый все-таки женат. Однако перед моими глазами возникали всякие новые волнующие картины: Томас со мной во время родов, мы с ним лежим на кровати рядом с нашим малышом или дружно хлопаем в ладоши при виде его первых шагов. И сама идея о мужчине и женщине, которые любят друг друга и вместе воспитывают ребенка, теперь уже казалась мне просто гениальной.
Томас кивнул.
– Из тебя получится очень хорошая мать.
Он положил ладонь мне на щеку. И очень долго ее не убирал, просто глядя мне в глаза. Я тоже хотела спросить, хочет ли он иметь детей. И какие у него планы насчет будущего. Насчет семьи. Он был бы фантастическим отцом. Но потом я напомнила себе о том, что ни в одном из этих планов для меня места не предусмотрено. Поэтому я отстранилась и закрыла глаза. Я чувствовала себя немного сонной.
Томас решил провести кое-какие исследования прямо сейчас, пока все не легли спать или не начали смотреть фильмы. Через проход от нас сидела женщина, которой я бы дала слегка за тридцать. Без обручального кольца, судя по внешности – китаянка. Томас нагнулся в ее сторону и улыбнулся:
– Простите, вы говорите по-английски?
Женщина оторвалась от книги, которую читала.
– Извините, что задаю такой вопрос, но моя подруга путешествует по всему миру, чтобы поговорить с незамужними женщинами о том, каково женщине быть одинокой в культуре разных стран. Сейчас она направляется в Пекин, чтобы пообщаться там с китаянками. И я подумал, что, может быть, у вас есть какие-то соображения по этому поводу.
Женщина взглянула на меня. Я постаралась придать своему лицу выражение, максимально вызывающее доверие, несмотря на состояние заторможенности, в котором я пребывала. Это была довольно красивая женщина, но, пожалуй, немного застенчивая. Я подумала, не обидится ли она на такой прямолинейный вопрос.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!