Мой волк, или Отбор для альфы - Татьяна Май

Несколько минут я стояла, прижавшись к Рэйнару, и вдыхала его запах, — хвои и свежести — пока не успокоилась. Затем, высвободившись из крепких объятий, достала из декольте сложенное письмо и положила его в рюкзак. Надеюсь, Маринка меня поймет. Или сочтет сумасшедшей. Третьего не дано. В конце письма я сделала приписку, в которой говорилось, что меня не держат в заложниках и у меня не развился стокгольмский синдром, а также нарисовала рожицу и подписала: «Твоя Ляля».

Застегнув рюкзак, я встала и, полной грудью вдохнув воздух моего мира еще раз, устремила взгляд на розовеющую полосу горизонта. Подождав, пока появившееся солнце мазнет прощальными лучами по моему лицу, я отвернулась. Солнце я больше не увижу. Да и зачем? Теперь я дитя луны.

— Я готова вернуться в наш мир.

Любовь, светившаяся в глубине янтарных глаз Рэйнара, подсказала мне, что я никогда не пожалею о своем решении.

Портал закрылся с негромким всасывающим звуком. Альфы тотчас устроили бедному Бранду допрос с пристрастием. Малыш, которому заботливая Фира не забыла прихватить одежду, отвечал бодро, хотя глаза у него после известия о смерти Хольда и были на мокром месте. Да, он слышал кучу историй о медальоне и захотел взять его, чтобы поиграть. Нет, он не знал, что медальон сработает и почему он сработал. Да, он был в лесу один. Да, он сознает все последствия и ответственность и примет наказание от своего альфы. Казалось, Совет остался доволен ответами Бранда, после чего альфы, сделав внушение и Далле, позволили забрать сына и примерно его наказать. Плюсом к наказанию Рэйнара.

Когда все потянулись обратно в замок, — Рэйнар пригласил всех на скромный праздничный ужин — ко мне подошла Фира.

— Лита, девочка, ты не сердишься на меня? — осторожно спросила она, перекладывая в другую руку неизменную корзиночку с травами.

— На вас? За что? Наоборот я должна поблагодарить вас за помощь. Вы сильно мне помогли, Фира. Благодаря вам я освоилась в этом мире. Я этого не забуду, — улыбнулась я.

— Я ведь не со зла пыталась сказать тебе, что ты не пара нашему альфе. Я боялась, что он выберет одну из миэри, когда знаки проявятся, и тебе будет больно. Но я рада, что все сложилось так, как сложилось. Богиня всегда знает, как надо, и устроит все наилучшим образом. И я поздравляю вас. Надеюсь, вы подарите нашей стае много волчат.

— Мы будем очень стараться, — пообещала я, и мы с Фирой одновременно расхохотались.

Перед началом ужина Рэйнар собрал свою стаю в общем зале и официально представил меня. Когда вся стая преклонила колено, приветствуя меня, спутницу жизни альфы Рэйнара, я даже прослезилась.

Праздничный ужин плавно перетек в праздничный завтрак, а затем в обед и снова в ужин. А потом незаметно прошла неделя. Для меня так и осталось загадкой, как Ингрид умудрилась устроить столько перемен блюд. Бедные служанки сбивались с ног. На третий день празднеств в замок подтянулись и жены альф, и их сыновья, и в просторном Рамаине враз стало тесно. Нельзя было и шагу ступить и не наткнуться на незнакомца. В замке царила веселая, праздничная атмосфера.

Я сразу же подружилась с матерью Верены, которая горячо благодарила за то, что я сохранила секрет ее дочери. Сама Верена все еще была в бегах, опасаясь гнева отца. Матери Тиары, Нории и четырех сестричек тоже оказались довольно простыми в общении. Остальные держались вежливо, но отстраненно. Мойра шепнула мне, что им нужно время, чтобы привыкнуть. Вино текло рекой, альфы то и дело поднимали наполненные кубки, волки-охотники пускались в пляс, а инструменты музыкантов, казалось, не выдержат этой недели.

Далла появилась в зале лишь однажды, чтобы поблагодарить нас с Рэйнаром за то, что мы скрыли от Бранда правду. Она просила простить ее поведение, говоря, что оно было обосновано лишь волнением за жизнь сына. Я успокоила ее, сказав, что не держу зла.

Рэйнар объявил турнир на должность гамма-волка среди охотников его стаи. Всех претендентов победил молодой, но перспективный волк с такими длинными ресницами и миловидным лицом, что кто-то из охотников стаи Ярэя пренебрежительно обозвал его «девчонкой», за что немедленно получил вызов и был позорно побит.

Я радовалась и танцевала, подпевала ставшие уже знакомыми песни, подумывая, не предложить ли музыкантам разучить пару-тройку мелодий из моего мира, чтобы разнообразить их репертуар. Мне даже не испортило настроение выражение лица Лаури и Коррины. Они и их папаши единственные из присутствующих даже не пытались сделать вид, что им весело. Радовало лишь то, что они, сославшись на усталость, первыми покинули Рамаин и убрались в свои за́мки. Айрин каждую ночь уходила с новым охотником, а возвращалась под утро, чтобы начать строить глазки другому. Один из волков-охотников из стаи Вирэна обрел ирримэ в лице Ярлы, и счастливая девушка уже паковала свои немногочисленные вещи, чтобы примкнуть к стае любимого.

Пир закончился спустя семь лун. Кладовые замка основательно похудели, и Рэйнар лишь посмеивался, говоря, что охотникам придется туго с гудящими от вина головами идти в лес, как только все разъедутся по домам.

Альфы, удостоверившись, что медальон водворен на место и Атарнассу больше ничего не грозит, засобирались домой. Большинство из них едва стояли на ногах. Впряженные в повозки волки-охотники выглядели не лучше. Раздавались отдельные горестные подвывания.

— Лишь бы повозки не опрокинули, — пробормотал Бренн, а Мойра засмеялась. Бренн принял решение покинуть стаю Багряных Гор и присоединиться к стае Мойры. Рэйнар сказал, что отпускает его с легким сердцем. Казалось, альфа еще не мог простить ему того времени, когда Бренн крутился вокруг меня.

Когда последние гости разъехались, а вдали замер голос распевающего балладу об ирримэ Ярэя, — альфа громче всех желал нам с Рэйнаром счастья и крепких волчат — Рэйнар обнял меня.

— Наконец-то все закончилось, — устало выдохнула я, прижимаясь к нему. Я с нетерпением представляла череду спокойных дней в обществе Рэйнара. Дней, когда он будет принадлежать только мне. Дней и ночей.

— Для нас все только начинается, моя волчица, — улыбнулся он и, подхватив меня на руки, понес в спальню.

Я сладко потянулась. Широкая кровать была куда как удобней оставшегося в прежней жизни дивана, и вдвойне удобней той койки, на которой я проспала чуть больше месяца в роли служанки. Нужно будет узнать, всем ли слугам полагаются такие неудобные матрасы, какой достался мне. И приказать их сжечь! Не слуг, конечно же, а соломенные матрасы. Маленькая матрасная революция этому миру точно не повредит. Я улыбнулась своим мыслям.

— Что ты задумала на этот раз? — услышала я хриплый голос Рэйнара, а потом почувствовала на своем огромном животе его руку. Изнутри, словно отвечая на прикосновение, прилетел маленький тычок. Потом еще один. И еще. Роды должны были начаться со дня на день и сказать, что я переживала, — не сказать ничего. Я прогнала тревожные мысли, улыбнувшись лежавшему рядом Рэйнару.

— Подумываю раздать всем слугам удобные перины. Та, на которой пришлось спать мне, просто кошмарна.