Пылающий Север - Ярослав Коваль

— В стену?

— Да, но, к счастью, в основание, где защита особенно надёжна.

— Так… — Я задумчиво мерил шагами лестницу, ведущую на верхнюю террасу донжона. — Но ведь для того, чтоб поддерживать такие экраны, нужна уйма энергии. Сомнительно, что они могут себе позволить такой расход.

— Возможно, тут дело в том, что заклятие действует на ином принципе, чем те, которые нам известны и привычны. Мы пока ещё не знаем ключа, но рано или поздно…

— Вот что, — прервал я Элшафра. — Ключ — это, конечно, хорошо. Однако физические законы тоже никто не отменял. Если система сохраняет такую устойчивость без мощной постоянной подпитки извне, значит, она должна быть уязвима.

— Да, но мы не знаем её уязвимое место. — Мой собеседник посмотрел на меня вдумчиво. Что-то в этот миг в его лице было от охотничьей собаки, учуявшей след. — Мне кажется, я понял, милорд. И немедленно отдам приказ на вылазку. Пусть приведут пленных. Может, удастся что-нибудь узнать. К сожалению, эти экраны возвели не так давно. А когда мы сообразили, что надо бы пленного мага на эту тему расспросить, он внезапно скончался.

— Ты же говоришь — экраны не дают выйти за их пределы.

— Есть там пара лазеек. Крохотных — через них не протащишь наружу крупный экспедиционный отряд и тем более не втащишь обратно.

— Понимаю… Ладно. Отправь кого-нибудь за пленниками — не помешает — а мы пока усядемся в круг и по методу древних программистов попробуем сами отыскать решение. Принимаются все идеи, в том числе и самые бредовые. Пожалуй, приятнее всего будет обсуждать идеи под хороший обед с вином. Эй, там, отправьте распоряжение поварам. А мы пока посмотрим орудия. Сколько их тут вообще?

Осмотр магических орудий меня полностью удовлетворил — артиллерийское хозяйство содержалось в идеальном порядке. Уныло потупившись, «магопушки» смотрели во все стороны, но и экраны, как я понял, были повсюду.

— Энергия идёт? — уточнил я у замкового чародея. — Без проблем?

— Да, милорд, — заверил он меня величаво, но церемонность мигом слетела с него, как только запыхавшийся помощник шепнул ему на ухо несколько слов. Сорвавшись с места, он умчался куда-то с резвостью, не подобавшей ему при его тучности, и я только удивлённо проводил мага взглядом.

— Прошу прощения, — высказался не менее изумлённый сенешаль. — Он, как все чароплёты, человек со странностями.

— Ладно уж… Ну что там такое?

— Прошу прощения, милорд, но связь с Ледяным замком прервана. И с другими Уступами тоже.

— То есть?.. Что значит — прервана?! Как так? А что с энергообменом?

— Энергия идёт, — пропыхтел чародей с нижнего этажа. Перегнувшись, я заметил, что он возится с тремя крупными кристаллами в нише стены. Ну да, проверять «голубятню» и работать с нею вообще-то следует именно так, а не по-варварски, как раньше делал я. — Как ни странно. Напор не ослабевает.

— Значит, наш противник нашёл способ лишить нас возможности беспрепятственно общаться. Странно, неужели им не удобнее было бы работать с более грубой материей? Обычно всем проще махать топором, нежели орудовать отвёрткой. Какова вероятность, что поступление энергии не прервали лишь потому, что не хотят?

— В такое сложно поверить, милорд, — заверил Манджуд. — Зачем оставлять нам единственную эффективную возможность бороться?

— Не очень-то эффективную, как получается… А что рассказал пленный маг вообще о самом принципе постановки заклинательных систем в их мире?

— Откровенно говоря, из пленника смогли выдавить лишь краткие ответы на разные вопросы, без подробностей, и только специалисты смогут разобраться в…

— В целом принцип организации чужой магии — природный, — вмешался замковый маг. — Вот почему огненные заклинания, с которыми милорд имел случай столкнуться в одном из боёв, не подожгли ни веточки на живорастущих деревьях. Это, прошу прощения, если очень кратко.

— Ну для дилетанта вроде меня большее и не нужно. Любопытно, очень. А не земля ли в нашем случае служит опорой экранам?

— В каком смысле, милорд?

— Ну магия-то природная, стихийная. Земля ведь тоже стихия.

— Прошу прощения, но речь не о стихийной магии как таковой, милорд.

— Ну о природной. Неважно, как назвать…

— Прошу прощения, это важно, милорд. Назвать — значит понять суть явления.

— Не придирайся. Я хочу сказать, что энергия для обеспечения заклинания должна ж откуда-то браться. Из чего она берётся? Например, из земли… — Несколько мгновений я разглядывал окружающих меня людей. Сложные у них выражения лиц, красноречивые… Но тут, кажется, только свои, приближённые и понимающие. — Слушайте, расслабьтесь и, если хочется назвать мои предложения болезненным бредом начальства, назовите. Не стесняйтесь.

— Я бы выразился не столь неучтиво, — признался Элшафр.

— Выразись учтиво.

— Милорду простительно не разбираться в магии.

— Угу. Простительно. Ну так выдвигайте свои идеи! Моя — прервать связь экранов с опорой. Несколько залпов — и посмотрим, что получится.

— Прошу прощения?

— Имею в виду: целить не по щитам, а по земле у основания щитов.

Мои люди переглянулись с ужасом во взглядах.

— Но тогда выстрел срикошетит выше, чем раньше, в середину или верхнюю кромку стены, где защита от магических атак несколько слабее.

— Ну так ведь может и не срикошетить. Как полагаете, господа?

— У нас едва ли есть основание рассчитывать на такую удачу.

— Ладно. Готов обсудить вопрос в компании более просвещённых людей и за столом. Обед ещё не готов?

— Готов, милорд. Куда прикажете подать?

— В кабинет, — процедил я. — И ничего, если я не стану переодеваться, натягивать белые перчатки и воротничок?

Мне вдруг до ужаса захотелось в прошлое. Нет, дело было не в тоске по юности, оставленной далеко за горизонтом, живой лишь в воспоминаниях, дурной, как полуторамесячный щенок. Я совсем не желал бы туда вернуться. И обстоятельства жизни в начале моей карьеры имперца не всегда были идеально-благополучными. По здравом размышлении куда приятнее нынешнее стабильное положение, предсказуемое, как само воплощение порядка.

Но прежде я не был отделён от остальных незримой, однако надёжной стеной. Теперь я пребывал в каком-то ином, чем они, мире. И окружающие, кстати, осознавали это намного лучше, чем я сам. Они же и возводили её. Так, наверное, чувствовали себя римские или китайские императоры, почитаемые, как боги. Только они, в отличие от меня, либо рождались для этого, либо вполне представляли себе, на что идут.

А я окунулся в чужую жизнь с налёта, всё время помня о другом бытии, имея неподходящие привычки и неуместные желания. И какого фига в годы увлечения Дюма и Саббатини, а вернее, их произведениями, я так жаждал хоть на пару часов ощутить себя настоящим графом или там каким-нибудь высочеством? То есть жаждать-то можно, а вот входить в реальность с уверенностью, что она будет безупречно соответствовать мечтам — опрометчивый и наивный шаг.