Ветер, кровь и серебро - Виктория Александрова

можно было рассчитывать. А ещё недавно пришло письмо от Рихарда, который, помимо своей готовности участвовать в сражении, сообщал не слишком приятные новости: Нолд-Бьёльн пыталась предать леди Луиза. Некоторое время ей удавалось тайно переписываться с Шингстеном, она обещала Элис и Джойсу, по меньшей мере, полное неучастие Бьёльна в войне, а может, и военную поддержку, если получится…

Кристина усмехнулась. Спасибо Анжелике, что она согласилась приглядеть за Джеймсом на время войны, иначе кто знает, что стало бы с ним, окажись он у Луизы… Сейчас та была арестована, между прочим, самим Рихардом. Не то чтобы это стало неожиданностью, но Кристина помнила его шестнадцатилетним юношей-оруженосцем, впервые попавшим на войну, растерянным и чуть неуклюжим. А теперь он взял под свой контроль половину аллода, отправил войско к Эори и, возможно, отправился с ним сам… По правде говоря, ей не хотелось бы этого. Не дай Бог, с ним что-то случится… Тогда, помимо всего прочего, Луиза обязательно воспользуется этим, чтобы снова взять власть в Айсбурге в свои руки.

Кристина торопилась как могла. Она искренне надеялась, что Джойс не будет предпринимать новые штурмы — его армия ведь явно понесла потери во время первой попытки, а подкрепления он уже не дождётся. Элис на глазах Кристины написала и отправила письмо в Краухойз, в котором приказывала распустить собранные войска. Затем они составили и подписали новый мирный договор, и пусть с ними не было короля, на нём всё равно поставили печати. Леди Карпер уехала домой на следующий день, а её внук, семилетний мальчик (ну просто вылитый Джонат с этими серыми глазами и тёмно-русыми, чуть вьющимися волосами… однако чертами лица он пошёл скорее в мать и обещал вырасти довольно красивым) остался у Карразерсов — Кристина решила не брать его с собой на войну. К тому же ей нужно было ещё с кем-то посоветоваться насчёт того, что вообще делать с заложником.

Этот поход словно возвращал её в те тёплые, светлые дни, когда она впервые в жизни отправилась на войну, чтобы спасти Эори, вырывать его из рук Джоната Карпера. То было пять лет назад, в начале лета, армией тогда руководил Генрих, и от Кристины на самом деле мало что зависело. Она плохо знала тактику и стратегию, мало что смыслила в военных хитростях, однако со временем научилась разбираться в планах сражений и построении войск, несмотря на пренебрежение и даже явное презрение со стороны мужчин. Она показала им, чего стоит, а потом приобретённые навыки пригодились ей во время восстания Хенвальда. Кристина тогда сама придумала тактику битвы, в результате которой мятежник прекратил своё наступление на Айсбург и позорно сбежал в свой замок, за его крепкие высокие стены. Тактика была нехитрой, а битва — быстрой и безжалостной. Заповедь лорда Джеймса, что план войны в целом или битвы в частности должен быть наиболее прост и всем понятен, хорошо усвоили и Генрих, и Кристина.

Теперь она надеялась, что опыт предыдущих войн хоть как-то ей поможет в этот раз.

Кристина чуть дрожала в предвкушении. Предыдущие войны и битвы, созерцание крови, ранений и смертей, необходимость убивать и риск быть убитой оставили в её душе глубокую рану, которая до сих пор иногда давала о себе знать. То и дело просыпаясь от кошмаров, дрожа от ужасающих воспоминаний, осознавая, что не одна она получила такие травмы, Кристина клялась себе, что больше никогда не допустит подобного. И вот, вопреки своим клятвам, она ведёт армию, чтобы освободить Эори, чтобы снова оказаться в водовороте смертей, ярости, ненависти и крови, чтобы снова, возможно, начать сходить с ума, вспоминая пройденные битвы… Но разве у неё есть выбор? Разве может она не возглавить атаку на кольцо осады, оставшись в безопасном лагере? Для посвящённого в рыцари дворянина, если он не стар, здоров и в состоянии сражаться, было позором оставить своих солдат и не повести их в бой. Кристина, конечно, в рыцари посвящена не была, но всё же считала себя обязанной возглавить отряд.

Она так и не узнала, жив ли Хельмут: разумеется, из осаждённого Эори никаких вестей не поступало. Однажды ночью, мучаясь от бессонницы, она попыталась понаблюдать за замком с помощью взгляда сквозь пространство, но не смогла — видимо, с Джойсом был Райли, который и поставил защитные заклинания. Она решила поберечь силы и не предпринимать попыток пробиться сквозь них, зато ей хватило ума поставить такие же заклинания вокруг своего лагеря, чтобы враг не узнал о наступлении. В прошлый раз именно благодаря тому, что Карпер долгое время не знал о приходе армии освободителей, удалось с успехом взять Смит и Даррендорф, почти не встретив сопротивления. Также Кристина усилила разведку и наконец-то смогла связаться с командующими западного и южного фронтов. Её опасения подтвердились — Рихард, оставив в Айсбурге верных людей, чтобы следили за Вольфгангом и не позволяли ему освободить Луизу, отправился на войну.

Ему уже доводилось бывать на войне, но лишь в качестве оруженосца. Как воитель, как полководец, как рыцарь Рихард предстал сегодня впервые. Кристина не могла забыть, как во время восстания Хенвальда он рвался в бой вместе с ней, просил взять её с собой, обещал помощь… Но ей пришлось отказать. Ему тогда не было восемнадцати, близилось его посвящение в рыцари, а пропустить акколаду виновнику торжества было бы по меньшей мере неприличным. Да и если бы Кристина уступила и позволила Рихарду поехать с ней, Генрих бы её уж точно по головке не погладил…

Незадолго до битвы все три войска встали где-то в километре от стен Нижнего города — может, осаждённым из высоких башен замка и было видно, что где-то вдалеке расположился военный лагерь, но захватчикам придётся выяснять хоть какие-то сведения о противнике только с помощью разведки. Что явно будет нелегко, учитывая охрану и заклинания. Кристина надеялась застать Джойса врасплох или хотя бы лишить его возможности подготовиться к битве должным образом. Пусть сидит с осадой и думает, что всё в порядке, что сила и могущество — на его стороне. Что ж, зато на стороне Кристины — правда.

Впрочем, правды порой бывает недостаточно.

А вечером перед битвой состоялся военный совет.

— Наши разведчики докладывают о четырёх-пяти тысячах, — сообщил Рихард, заведя руки за спину. — Это включая раненых при штурме.

— Видимо, потери Джойса не настолько большие, как мы ожидали, — вздохнул Карразерс.

Он иногда поглядывал на Рихарда с недоверием, будто не понимал, откуда у такого молодого человека нашлось столько уверенности в себе, выдержки и самообладания.