Полководцы шпионских войн - Игорь Григорьевич Атаманенко

сделал ей предложение выйти за него замуж.

…Рьяно следуя инструкции министерства, Леонора бросилась к офицеру безопасности, чтобы сообщить установочные данные жениха.

Выяснилось, что возлюбленный олицетворял собой эталон нордической расы: ни уголовных дел, ни порочащих связей; отрицание наркотиков, табака, алкоголя; бизнесмен, в Бонне держит фотоателье; бездетный вдовец; увлекается спортивными играми и путешествиями.

И контрразведчики дали благословение на брак.

По настоянию Кранца, венчание состоялось в венском соборе Святого Стефана.

Трудовые будни

«Астор» — рабочий псевдоним Кранца, капитана Главного управления разведки, — предложил шефу завербовать Леонору, выдав себя за офицера советской разведки. Идею обосновал тем, что в глазах Леоноры великая держава более значительна и надежна, чем ГДР, в отношении статуса которой та отпускала оскорбительные замечания.

Генерал Вольф предложил свой вариант: Кранц откроется Леоноре как офицер австрийской военной разведки (НДА), действующий в ФРГ под прикрытием фотографа-предпринимателя.

Благодаря этому после ареста Сюттерляйн удалось дезориентировать ищеек из западногерманской контрразведки, направив их поиск в тупиковом (в австрийском) направлении и рассорить родственные контрразведки — Бюро по охране конституции ФРГ и австрийское Агентство по борьбе с терроризмом.

…Формально вербовка Сюттерляйн не была проведена — подписка не отбиралась — ее использовали «втёмную», но в секретных файлах ГУР и КГБ она значилась под псевдонимом «Хельга».

«Астор» объяснил ей, что они вместе будут работать для благой цели — улучшения отношений Австрии с северным соседом, после чего Леонора стала приносить ему секретные документы из министерства иностранных дел.

Полгода всё шло хорошо. «Хельга», будучи человеком не робкого десятка, набивала свою сумку километрами телеграфных лент и покидала здание МИД, не подвергаясь досмотру.

«Астор» обрабатывал материал в своем боннском фотоателье для вывоза в Вену. Затем информация попадала к Маркусу Вольфу и Юрию Андропову. Когда же «Хельгу» на три месяца послали в западногерманское посольство в Вашингтоне, ГУР и КГБ получили беспрецедентную возможность быть в курсе германо-американских отношений на высшем уровне.

Но однажды ночью Леонора призналась мужу, что испытывает угрызения совести от мысли, что ей приходится злоупотреблять доверием коллег. Для нее, добропорядочной католички, ложь — это большой грех.

«Хорошо, что она назвала это злоупотреблением, а ведь могла выразиться и жестче, употребив слово предательство!» — подумал «Астор» и немедленно связался с генералом Вольфом.

…Вскоре «Астор» и «Хельга», согласно разработанному в ГУР плану, выехали в Вену и посетили собор Святого Стефана. Там они «случайно» встретили священника, который «невзначай» предложил им исповедаться.

Первой к исповеди священник призвал Леонору. Она вернулась с просветленным лицом. Бросившись на шею мужу, радостно воскликнула: «Как хорошо, Фриц, что ты у меня есть!»

Когда «Астор» оказался наедине со священником, тот заверил его, что «Хельга» проблем ни Центру, ни ему не создаст. Но при одном условии: исповедоваться ей необходимо регулярно и только у него.

С тех пор и до своего исчезновения КГБ и ГУР неизменно использовали прикормленных священников для оказания психологической помощи набожным секретным агентам, оказавшимся на распутье.

Глава двадцать первая. Операция «Здравствуй, мама!»

В 1935-м рейхсфюрер СС Гиммлер освятил программу «Лебенсборн» («Родник жизни») и деятельность одноименной организации, владевшей сетью домов в Германии. То были не дома свиданий, как считают непосвященные, а приюты для внебрачных детей, чьими отцами являлись военнослужащие СС. Мать, которая не могла или не хотела в одиночку растить ребенка, имела право оставить его в приюте. Через год младенца помещали в эсэсовские семьи на воспитание.

Генерал-стратег Вольф, избегая в своей деятельности шаблонов и находясь в постоянном поиске новых ходов и решений, в 1970-е заставил работать «Лебенсборн» на свою разведку.

Согласно разработанному им плану, в ФРГ отправился целый легион агентов, которые по поднятым из нацистских архивов спискам разыскивали матерей, сдавших своих младенцев в приюты СС.

С криком: «Здравствуй, мама, я твой сын (дочь)!» — гонцы бросались на грудь этим женщинам и, предъявив документ о кровном родстве, оставались у них жить. То был самый надежный путь для легализации (!) десятков агентов в Западной Германии.

Уникальный способ легализации — это ноу-хау Вольфа, коим ГУР обязано его гению первооткрывателя.

Находку Вольфа невозможно переоценить, ибо легализация разведчика или агента — ахиллесова пята всех разведок мира во все времена.

…Гениальные в своей простоте операции «КРАСНЫЙ КАЗАНОВА» и «ЗДРАВСТВУЙ, МАМА!» все спецслужбы мира включили в свои учебники. А генерал Вольф, отец беспроигрышных проектов, на которых зиждилась его победная стратегия, приобрел репутацию новатора шпионского искусства и утвердился как непререкаемый авторитет. И поделом: каждая из десятков его операций — веха, да что веха! — памятник ему на поле брани шпионской войны.

К слову, многие операции Маркуса Вольфа не рассекретят никогда, потому что их фигурантами были главы правительств и члены августейших семей Западной Европы.

Глава двадцать вторая. Крылатые фразы от экс-разведчика

В 1983 году начальник Главного управления разведки заместитель министра госбезопасности генерал-полковник Маркус Вольф, отпраздновав свой 60-летний юбилей, сказал себе «штык в землю!» и подал рапорт о выходе в отставку. Однако сразу уйти не удалось, передача дел растянулась на 3 года.

В отставке Вольф, привыкший жить «на разрыв аорты», кипучей деятельности не прекратил — из-под его пера вышло несколько книг. Когда «Тройка» (в русском переводе «Трое из 30-х») увидела свет в ГДР и в ФРГ, западные журналисты в один голос воскликнули «разведка ГДР потеряла талантливого руководителя, зато приобрела замечательного литератора!»

Вслед за выходом книг образовалась длиннющая очередь из журналистов, желавших взять интервью у отставного командующего шпионским фронтом. Его реплики по любому поводу и ответы на вопросы репортеров западные издания воспринимали как афоризмы, и они со скоростью сенсаций мгновенно расходились по полосам печатных масс-медиа:

— Умейте слушать, и объект вашей заинтересованности без напряга с вашей стороны расскажет всё. Ибо человеку надо два года, чтобы научиться говорить, и пятьдесят лет, чтобы научиться держать язык за зубами;

— Триумф в разведке — это результат напряженнейшего труда и стечения случайных, но счастливых обстоятельств;

— Шпионаж — это не примитивное похищение чужих секретов, это схватка изощренных интеллектов;

— Истину я всегда узнавал от трех категорий людей: от детей, пьяных и от работавших на меня «кротов»;

— «Кроты» — кошмар начальника любой спецслужбы;

— Секретные агенты — пушечное мясо шпионских войн;

— Да, в некотором смысле я — трансплантолог. Все тридцать лет службы я трансплантировал моей стране глаза и уши, которых ей не хватало;

— Шпион ошибается дважды. Первый раз — когда выбирает профессию;

— Вы спрашиваете, где находится лучшая разведка мира? Отвечаю: она находится в ФРГ