Любовь на сладкое - Алина Ланская

— Мы никому не скажем ведь, что это она. И надо быть совсем отмороженным, чтобы мстить за пост в Интернете. Так за нее переживаешь? Правильно.

— Даже не сказала мне! Должна была сказать! Мы вместе, пусть недолго, но понимает же…

— Да ничего она не должна, Марат. И не врала тебе. Ты слишком категоричен, сынок, — мягко добавила мама. — Если ты хотя бы при ней половину говорил про блог того, что дома… Ну вспомни себя маленьким — к кому ты шел и рассказывал о своих бедах?

— К тебе, конечно. — Улыбаюсь воспоминаниям, хотя не очень понимаю, какое отношение они имеют к нашему разговору сейчас. — Я всегда шел к тебе.

— Потому что я не ругала тебя, Марат, даже когда ты ошибался. Не требовала, чтобы ты делал только так, как я хочу. Ты не боялся, что я могу тебя не понять. Поэтому ты доверял мне. Надеюсь, и сейчас доверяешь. А вот папа твой… ну мы не о нем сейчас. Она очень чуткая и нежная девочка, ей нужна поддержка и принятие ее. Ну выражает она себя так! Она талантлива, пусть этого и не осознает. И что? Может, если бы ты не ругался на этот блог, она бы тебе рассказала. Она любит тебя, очень сильно любит. И ты ее тоже любишь, я же вижу. Но, если ты будешь так реагировать непримиримо, она будет и дальше скрывать от тебя саму себя. Пойми, Люба не перестанет писать или делать что-то другое, что тебе не нравится, просто будет это делать тайком, чтобы ты не знал. А это и есть начало конца.

Она замолчала, отвернулась и взяла в руки свою сумочку.

— Уходишь?

— Да, пожалуй. Дальше уж ты сам. Договорились?

— Конечно. Спасибо, ма. Не знал, что ты так любишь Любу.

— Я тебя люблю, Марат.

Не знаю, сколько бы я еще просидел, переваривая ее слова. Я всегда видел в этом блоге лишь желание задеть, обратить на себя внимание, заработать на славе. Люба не такая, совсем не такая.

Звонок по домофону заставляет все-таки встать с кресла. Слышу голос охранника.

— Марат Тимурович, добрый вечер! Не спите еще?

— Нет еще. — И вряд ли спать буду хорошо.

— К вам гостья. Говорит, подруга ваша. Зовут Элина Бойченко. Пропустить наверх?

Марат

— Элина? — переспрашиваю, хотя прекрасно все расслышал. — Нет, не стоит. Передайте, что я спущусь через пять минут. Спасибо.

На первом этаже оказываюсь даже быстрее и вижу, как Эля со скучающим видом сидит на диване, закинув ногу на ногу.

— Ты как узнала, что я здесь живу? — не поздоровавшись, спрашиваю, надеясь закончить с ней как можно быстрее. — Зачем ты здесь?

— А что? Это такая тайна, что ли? — небрежно отвечает и встает, делая шаг ко мне. — Тогда спешу тебя разочаровать, я легко узнала, что родители тебе подарили квартиру после окончания. А чего не пригласил к себе?

Последнюю фразу произносит намеренно громче, явно пытаясь обратить на себя внимание. И ей это удается — на нас оглянулись. Расчет понятен: не желая провоцировать скандал, я уведу ее к себе, где никто нас не услышит. Прости, Эль, но больше нет.

— Здесь на первом этаже есть кафе. Хочешь поговорить — идем туда, или я поднимаюсь к себе один.

Она молчит, а я разворачиваюсь и делаю пару шагов к лифтам. Внутри только одно желание — поскорее заснуть и забыть этот чертов день!

— Подожди! Марат, подожди, пожалуйста.

В ее голосе отчетливо слышны слезы.

— У тебя пять минут.

В кафе нахожу столик на двоих и сразу же отправляю обратно подскочившего официанта.

— Ничего не нужно. Мы скоро уйдем.

— Торопишься? Марат, ты… мне помощь нужна. Просто помощь, как раньше. Мы не чужие друг другу люди, шесть лет вместе как-никак.

— Что тебе нужно?

— Все! Мне нужно все! Я не ожидала, что… — Она запнулась и с тоской посмотрела в окно. — У меня все равно нет никого ближе тебя. И меня никто и никогда не любил так, как ты. Здесь все изменилось, не думала, что будет так сложно пробиться. Три стартапа замутила — и тишина… как будто меня нет. Но так не может быть!

— Ты после школы отсюда уехала, бывала наездами несколько раз. — Сам не верю, что приходится объяснять элементарные вещи. — Твои родители тоже здесь уже не живут. Откуда контакты? Откуда уверенность, что ты будешь интересна?

— Помоги! Ты всегда мне помогал. За это я тебя и любила.

— Мы больше не вместе, Элина. Я не буду тебе помогать всю жизнь. Ты помнишь, почему мы расстались?

— Ты меня бросил, — со злостью выплюнула эти слова мне в лицо. — Позвонил и сказал, что все кончено. А я не поверила. И сейчас не верю!

— Ты шлялась с какими-то парнями в Милане по барам и забыла, что я прилетаю. Я два дня не мог до тебя дозвониться. Какие близкие люди? Элин, я тебе уже говорил, что твои проблемы давно перестали быть моими. Мы даже не друзья. Чужие люди, которые когда-то были вместе. Остановись уже.

— Я люблю тебя! Марат, я всегда тебя любила и только тебя. — Она жалобно всхлипнула, вызвав во мне новую волну усталости. — Никого нет и не может быть, кроме тебя, остальные… они — не ты! Господи, ты правда решил с этой серой тихоней остаться? Да ты плесенью с ней от скуки зарастешь.

Перед глазами сразу же возник Любин блог в «Инстаграме». Скука мне точно не грозит.

— Я люблю ее.

— Боже, Марат! Она же… Всегда ее ненавидела! — выдыхает Элина. — Я знала, что она рано или поздно тебя уведет. Ты на нее смотрел с такой нежностью всегда, на меня так не смотрел.

Надо же, призналась, что помнит Любу со школы. Пять минут давно прошли, но разговор нужно закончить, поставить, наконец, точку.

— У нас с тобой все закончилось задолго до Любы. И не этим летом. Нужно было расстаться еще в прошлом году, когда свадьба сорвалась. А то и еще раньше — сразу после школы. Но что сделано…

— Я люблю тебя! Ты вообще слышишь меня?!

— Тебя все кафе слышит. Эль, я тебя не люблю, и ты… ты тоже меня не любишь. — Чуть наклонившись над столом, смотрю ей прямо в глаза. — Признай уже, наконец, что просто боишься жить дальше. На самом деле я тебе не нужен. Ты просто привыкла к запасному аэродрому, на котором всегда можно передохнуть. Возвращайся обратно в Италию, там, по крайней мере, понятная тебе среда, и живи уже с открытыми глазами.

— Меня никто не любит, — прошептала Бойченко. Мне даже стало жаль ее.

— А ты кого любишь, Эль? Кроме себя?

— Я не смогу без тебя. Все наперекосяк пошло с лета, когда ты уехал. Прости, прости меня!

— Прощаю, Элин, и прощаюсь. Я вызову тебе такси. И больше сюда не приходи.

Марат

Ночью спал плохо: снилась Люба в каком-то вязком тумане, иногда она исчезала в нем. Ее словно утягивали вглубь, а я не мог до нее дотянуться. Утром проснулся в паршивом настроении. Воспоминания о вчерашнем появлении Эльки радости не добавили. Предстоит изматывающий день в офисе допоздна. И, похоже, такие же выходные, которые я планировал провести совсем по-другому.