Боги войны. "Артиллеристы, Сталин дал приказ!" - Александр Широкорад

Темнота опустилась, когда немецкие солдаты вошли в деревню, и артиллерийские наблюдатели смогли занять свое место в «орлином гнезде» на церковной колокольне, которую утром им пришлось освободить. Уже в сумерках штурмовые орудия вместе с патрулями саперов, преследуя разбитых русских, подошли к берегу реки в том месте, где Т-34 выскакивали из утреннего тумана. Но, даже подойдя вплотную, немцы не нашли никаких признаков моста. Лишь когда смущенные саперы замерили глубину воды, загадка разрешилась. На глубине полметра обнаружился подводный мост. Русские строили подобные мосты и в других случаях, когда требовалось спрятать переправу от самолетов-разведчиков люфтваффе. Поэтому само существование такого моста не вызвало особого удивления, странным было другое. Как русские сумели построить его так быстро, несмотря на артиллерийский обстрел? Лишь после внимательного осмотра основания моста удалось получить ответ на все вопросы. Мы обнаружили два ряда исправных Т-34, стоящих под водой бок о бок. Эти танки служили опорами подводному мосту. Поверх них наскоро были уложены доски и тросами привязаны к танкам. Решение позволить другим танкам переходить этот мост было довольно рискованным. Во время переправы несколько Т-34 перевернулись и рухнули в воду, но для русских это мало что значило. Главная цель – как можно быстрее переправить через Донец как можно больше танков – была достигнута. Лишь наши штурмовые орудия избавили их от необходимости совершать обратный переход по столь странному мосту.

Противник явно надеялся вытащить затопленные танки из воды и использовать их после успешного прорыва нашей обороны. Но дела повернулись так, что наши саперы взорвали их прямо на дне, добавив еще десяток Т-34 к «танковому кладбищу», которое уже образовалось на суше. Действия подрывных партий закончили этот полный событиями день. Ночная тишина опустилась на землю подобно вуали.

В очередной раз необычная тактика, использованная Красной Армией, позволила ей добиться внезапности и поставила нашу оборону на грань катастрофы. Лишь немедленные и эффективные действия офицеров на местах и отважное поведение солдат генерала Постеля не позволили русским добиться успеха. Контратаку провело крошечное соединение – 9 штурмовых орудий и около 80 саперов, однако оно сумело разбить значительно превосходящие силы».[104]

Далее Раус пишет: «После нескольких часов упорной борьбы за „Овраг смерти“ наша пехота была все-таки вынуждена отходить шаг за шагом. Тем не менее до вечера мы еще удерживали западную опушку леса, из-за которой шли такие упорные бои, с помощью подошедших подкреплений. Хотя русские понесли совершенно чудовищные потери, они сумели расширить плацдарм, но прорвать фронт так и не сумели. Ничуть не смутившись, советское командование перебросило свежие батальоны, чтобы 7 августа добиться полного успеха.

Однако немцы тоже подтянули подкрепления и начали готовить собственную атаку. Два батальона 320-й пехотной дивизии, выведенные с юга, один батальон 106-й пехотной дивизии и несколько уцелевших штурмовых орудий получили задание отбить лес и концентрической атакой отбросить русских за реку. Огневую подготовку должна была вести вся имеющаяся артиллерия, усиленная батальоном «Небельверферов» и несколькими батареями 8,8-см зениток. К несчастью, мы не могли рассчитывать на авиационную поддержку, так как 4-й Воздушный Флот использовал все имеющиеся самолеты для поддержки 4-й Танковой Армии, которая отражала главный советский удар, ведь огромные массы русских танков так и не были уничтожены. Однако отсутствие люфтваффе не слишком сильно сказалось, так как Красная Армия также использовала практически всю свою авиацию против 4-й Танковой Армии.

Сосредоточение войск для контратаки прошло гладко. В назначенное время четыре батареи «Небельверферов» и дивизионная артиллерия открыли огонь. Их снаряды начали с ужасным грохотом рваться на позициях войск, которые русские собрали для атаки. Снаряды тяжелых гаубиц обрушивались на «Овраг смерти» и находящихся там солдат и штабы. Даже малейшая опасность накрыть собственные войска в лесу устранялась тем, что они за несколько минут до открытия огня немного отступали. Этот временный отход тщательно планировался по времени. Мы отводили солдат на опушку, но перед этим открывали огонь из стрелкового оружия, имитируя атаку.

Одновременно с сосредоточением артиллерийского огня на советской передовой линии началась реальная атака нашей пехоты. Постепенно огневой вал передвигался на восток до «Оврага смерти», который теперь обстреливался со всех сторон и превратился в колоссальную братскую могилу для русских солдат и русских надежд. Такая артиллерийская подготовка не только подняла моральный дух наших солдат, но и нанесла противнику такие потери, что атака развивалась очень быстро. Штурмовые орудия и сильные патрули наступали в авангарде. Еще до полудня солдаты генерала Постеля вышли к «Оврагу смерти», а вскоре пересекли его. Даже наши закаленные ветераны не могли без содрогания смотреть на эту бойню.

Единственный батальон 106-й пехотной дивизии, атаковавший на севере при поддержке нескольких штурмовых орудий, также продвигался довольно быстро и зашел далеко во фланг русским. Даже батальон на южных холмах, который в последние дни понес большие потери, тоже вступил в бой. Русские отступали по всему фронту. К полудню наступающие с разных направлений батальоны установили контакт друг с другом. Генерал Постель намеревался окружить и уничтожить русских до того, как они успеют отойти к реке. Ближе к полудню русские оказались загнаны на такой маленький пятачок, что часть атакующих сил, в том числе штурмовые орудия, пришлось отвести, потому что для них не хватало места. Все были уверены, что в ближайшие часы весь западный берег реки Донец снова перейдет в наши руки.

Однако совершенно внезапно сопротивление русских стало гораздо упорнее. Наши авангарды натолкнулись на заминированные завалы, в которых деревья были связаны колючей проволокой. Преодолеть такие заграждения оказалось невозможно. При попытках подорвать их выяснилось, что позади первой линии находится еще несколько линий мин, которые прикрыты огнем. К тому же, впервые за этот день, русские открыли жаркий артиллерийский огонь, к которому присоединились тяжелые минометы. Наступление немцев остановилось. Вскоре стало понятно, что за последние несколько дней русские создали на западном берегу Донца сильно укрепленный район. Судя по всему, командиры Красной Армии в свете опыта предыдущих недель решили, что им требуется участок, который следует удерживать любой ценой. Этот район представлял собой нечто вроде «аварийного плацдарма», который избавил бы их еще от одного дорогостоящего форсирования реки.

Действительно, все попытки немцев вырвать эту занозу из бока закончились неудачно. Штурмовые орудия просто не успевали за пехотой, так как двигаться приходилось по пересеченной местности, поросшей деревьями. Наша артиллерия, даже «Небельверферы», не могла эффективно обработать крошечный пятачок диаметром в пару сотен метров, хотя их огнем были разрушены многие завалы и проделаны проходы в минных полях, а также снесено множество деревьев. Но ни одна штурмовая группа не сумела ворваться на эту позицию. Даже использование огнеметов не дало результата, так как русские прятались в маленьких убежищах и блиндажах, против которых это ужасное оружие было неэффективно. Хотя несколько дотов все-таки было уничтожено, а часть укрытий мы сровняли с землей, осталось еще слишком много, и наше наступление захлебнулось».[105]