Яков Тейтель. Заступник гонимых. Судебный следователь в Российской империи и общественный деятель в Германии - Елена Соломински

Я. Л. Тейтель и А. А. Гольденвейзер регулярно участвовали в консультационных совещаниях с различными ведомствами сената Берлина по трудоустройству, правовым и социальным вопросам мигрантов. В 1922 году они удостоились чести быть принятыми министром иностранных дел Германии Вальтером Ратенау (Walter Rathenau), в 1926-м обсуждали правовое положение беженцев с бургомистром Берлина Генрихом Замом (Heinrich Sahm)524В 1923 году Союз русских евреев был принят в состав Комитета спасения еврейских беженцев в Польше, созданном при Еврейском колонизационном обществе525.

Я. Л. Тейтель и А. А. Гольденвейзер рассматривали проблему русско-еврейских беженцев не как социальных жертв, которым могут помочь локальные действия в пределах города или даже страны, а как вопрос международный, требующий кардинальных взаимодействий стран по решению проблемы беженцев в целом, прежде всего, начиная с правовых вопросов. Именно такая позиция глобального видения проблемы как международной задачи привлекала внимание к их мнению и идеям не только берлинских чиновников, но и представителей международных общественных комитетов и организаций.

Я. Л. Тейтелю и А. А. Гольденвейзеру удалось начиная с 1925 г. установить тесные контакты с представительством Нансеновского комитета (Нан-сенамта) в Берлине, который возглавлял уполномоченный Лиги Наций по делам беженцев Моритц Шлезингер (Moritz Schlesinger), и обратиться к нему с просьбой о решении правовых вопросов и поддержке деятельности. В 1925–1926 гг. он в качестве члена делегации по разработке первого германо-советского торгового договора неоднократно посещал советскую Россиию. Желая облегчить положение еврейских беженцев из России в Германии, Шлезингер даже пытался вести переговоры с советским правительством об их возвращении, которые, впрочем, успеха не имели: «Русское правительство отклоняет это предложение. Особенно в тех случаях, когда русские беженцы потеряли гражданство»526В 1927 году контакты с Нансенатом дали свои плоды: Союз русских евреев стал единственной организацией беженцев Германии, принятой в члены Совещательного Комитета («Comite consultatif») при Верховном Комиссаре по делам беженцев Лиги Наций527Гольденвейзер как представитель русского еврейства в Германии вплоть до 1933 г. участвовал в ежегодных совещательных конференциях Лиги Наций в Женеве по правам беженцев528Прямой контакт с Нансенамтом в лице Шлезингера позволял руководству Союза быть не только на передовой международного права в области беженства, но и многие годы получать наряду с авторитетнейшей организацией русских беженцев за границей – Земгором во Франции – средства для существования организации.

Легко представить, как радостно билось сердце Я. Л. Тейтеля, когда вместе с А. А. Гольденвейзером он присутствовал на историческом заседании в Женеве – Международной конференции по определению юридического статуса русских беженцев 27–30 июня 1927 г. наряду с вице-директором юридической секции Министерства Иностранных дел Германии М. Мартиусом (M. Martius) и Верховным Комиссаром по делам беженцев М. Шлезингером. Конференция признала Положение о нансеновском паспорте, определяющее права беженцев, связанные с их трудоустройством и передвижением для проживающих в Германии. Это был решающий шаг в юридическом статусе тысяч мигрантов из России в Германии, который отменял ряд ограничений, касающихся пребывания, передвижения и социальной поддержки беженцев. Получив рекомендательное право подготовки документов и консультирования беженцев по вопросам получения нансеновских паспортов, Союз русских евреев в Германии содействовал в выдаче этих паспортов в десятки раз большему количеству просителей, чем иные беженские организации в Европе.

Участвуя 23 марта 1932 г. в заседаниях Совещательного комитета беженских организаций при Лиге Наций, Алексей Гольденвейзер, выступая в обсуждении проекта документа «О статусе беженца», призывал к консолидации беженских организаций в разных странах в целях защиты интересов мигрантов. На этом же заседании В. А. Маклаков, представитель русских беженских организаций во Франции при Лиге Наций, член комитета русских юристов за границей, внес резолюцию о правовом положении беженцев на основе «Соглашения от 30 июня 1928 г.», предложив принять ее в форме международной конвенции529Это было одно из первых обсуждений положений будущего Международного статуса беженца, принятого в форме международной Конвенции советом Лиги Наций 28 октября 1933 г. (уже после того, как Германия 19 октября 1933 г. вышла из Лиги Наций, номинально сохранив юридическое членство вплоть до 1935 г.) и женевской «Конвенции о статусе беженцев», принятой только после окончания Второй мировой войны, 28 июля 1951 г.

Позднейшим исследователем справедливо указано на то, что юридические условия существования выходцев из России в Германии не были постоянными и нередко не были комфортными для этой категории населения страны: «Правовое поле, в котором приходилось жить беженству, формировалось постепенно. Не только государственные власти, в лице министерств иностранных и внутренних дел Германии, но и юристы-эмигранты смогли влиять на законодательное оформление повседневной жизни наших соотечественников»530Трансформации германской законодательной базы по беженскому вопросу до и после вступления страны в Лигу Наций, а также после её выхода оттуда были продиктованы, главным образом, намерениями тех или иных политиков Германии стабилизировать политическое и экономическое положение в стране, существенно ухудшившееся в период экономического кризиса и притока беженцев из разных стран. Пути осуществления этих намерений представлялись разным политикам различным образом, в соответствии с этими представлениями принимались и юридические решения. Как мы видим, немалую позитивную роль в изменении правового положения как еврейских, так и русских беженцев в Германии в период между двумя войнами, сыграли именно последовательные и консолидированные с Лигой Наций действия представителей русскоязычных беженских организаций Германии и Франции, прежде всего руководства Союза русских евреев в лице Якова Тейтеля и Алексея Гольденвейзера, внесших вклад в решение правовых вопросов беженства. Это подтверждают их предложения и докладные записки531, направленные Верховному Комиссару по делам беженцев, а также переговоры с Альбертом Тома и Максом Шлезингером в 1926 году в Берлине. Так, например, в записке от 17 июня 1926 г. Гольденвейзер, ссылаясь на переговоры с Тома накануне и константируя «положение русских беженцев в Берлине, глашатаями которых мы приехали в Женеву, катастрофическое», обращается к Джонсону сразу по нескольким вопросам, предлагая практические решения: возможность получения ссуды через беженские организации, причем не только для выезжающих, но и проживающих в Германии, меры по трудоустройству беженцев, а также об отмене пятифранкового сбора на нансеновский паспорт и о разрешении консулам стран выдавать обладателям нансеновских паспортов выездные визы без специальных запросов в столицы532.