Тени сгущаются - Виктория Шваб

– Все стихии тесно связаны между собой, – продолжал он, пока она тщетно призывала огонь. – Между ними нет отчетливой границы. Они, как цвета радуги, перетекают одна в другую. И надо понять, какой цвет притягивает тебя сильнее всего. Огонь сливается с воздухом, тот перетекает в воду, вода смыкается с землей и камнями, они соединяются с металлом, а металл – с костью.

– А магия?

Он наморщил лоб, будто не понимал вопроса.

– Магия во всем.

Лайла сжала кулаки. Надо было на чем-то сосредоточиться, и она выбрала целью стиснутые пальцы. «Тигр, о тигр, светло горящий…» Бесполезно.

– Ты слишком стараешься.

Лайла раздраженно фыркнула:

– Только что мне казалось, я плохо стараюсь.

– Дело в равновесии. А ты слишком сильно сжимаешь.

– Да я вообще его не касаюсь.

– Касаешься. Только не руками. Из тебя исходит сила. Но сила и воля – не одно и то же. Ты стискиваешь, когда нужно всего лишь взять в ладони. Пытаешься подчинить стихию. Магия работает не так. Это скорее похоже на беседу. Вопрос и ответ, призыв и отклик.

– Погоди, так что это – волны, дверь или беседа?

– Все, что угодно.

– Не годишься ты в учителя.

– Я тебя предупреждал. Если не хочешь…

– Замолчи. Не мешай сосредоточиться.

– Не смотри так пристально. Магию спугнешь.

Лайла вздохнула, успокаиваясь. Попыталась почувствовать огонь, его жар на ладонях, но и это не помогло. Тогда она стала вспоминать Келла, Холланда, ощущение, которое возникало в воздухе, когда они призывали магию. Дрожь, покалывание. Вспомнила, как держала черный камень, взывая к его силе, как трепетали кровь, и кости, и что-то еще, спрятанное глубоко-глубоко. Странное, невозможное и в то же время хорошо знакомое.

Кончики пальцев вспыхнули – не жаром, нет, а чем-то непонятным, теплым и прохладным, шершавым и гладким, живым.

«Тигр, о тигр, светло горящий…» – неслышно прошептала она, и через мгновение над ладонью вспыхнул огонь. Она почувствовала его, даже не открывая глаз. Ощутила не только жар, но и силу, протекавшую под ним.

Лайла стала настоящей волшебницей.

* * *

Пока Лайла пыталась придать пламени форму, в плечо ударил первый земляной ком – почти камень. Мимолетная вспышка света, и пластина разбилась. А боль осталась.

Давать сдачи было некогда. Прямо в нее летел следующий ком земли. Лайла увернулась и спряталась за столб, и в тот же миг в него попала земля. На арену посыпались камешки. Решив, что до следующей атаки время еще есть, Лайла под прикрытием столба готовилась нанести удар. Вдруг земляное копье вонзилось ей в грудь, разбив центральную пластину. Удар отбросил ее спиной на валун, и от силы удара раскололись еще две пластины. Лайла рухнула на колени, хватая воздух ртом.

Четыре пластины в первые же секунды.

Вескийка гортанно засмеялась. Лайла не успела даже выпрямиться, а не то что прийти в себя; в щиколотку ударил еще один комок, опрокинув ее на колени. Треснула пятая пластина.

Лайла вскочила на ноги, отчаянно ругаясь. Ее слова утонули в радостных криках приветствий вескийке, шелесте знамен. На земле продолжала гореть масляная лужа. Лайла изо всех сил толкнула ее, и навстречу Сар потекла огненная река. Она едва задела вескийку, пламя лизнуло доспехи, не причинив вреда. Лайла выругалась и юркнула за барьер.

Вескийка сказала что-то обидное, но Лайла носа не высовывала из укрытия.

«Думай, думай, думай».

Она целый день смотрела на поединки, запоминая, кто как двигается, какую игру ведет. Брала на заметку секреты, трещинки в броне, ловкие приемы игры.

И поняла очень важную вещь.

Все играли по правилам. Правил этих, насколько могла судить Лайла, было не так уж много. Самое очевидное – нельзя касаться противника. Но все бойцы были немножко актерами. Они не вели грязную игру. Не сражались всерьез. Да, им хотелось победить, хотелось славы и наград, но на кону не стояла их жизнь. В них было много бравады и мало страха. В движениях скользила неколебимая уверенность в том, что ударит колокол, прозвучит свисток, поединок закончится, и они останутся целыми и невредимыми.

Настоящие бои так не ведутся.

Дилайла Бард не знала, как это – драться не всерьез. Такого с ней еще никогда не случалось.

Она окинула взглядом арену, остановилась на судейском помосте. Судья стоял чуть в глубине, карниз был свободен. Помост возвышался над ареной, но ненамного. Допрыгнуть можно.

Лайла натянула огонь, словно лук, готовясь к атаке. Потом обернулась, вскочила на стену и прыгнула. Зрители ахнули. Она приземлилась на самый край помоста и сразу повернулась к Сар.

Вескийка, как и следовало ожидать, застыла в растерянности.

Бить в толпу, конечно, не позволено. Но и правила, запрещающего стоять перед публикой, нет. Эта короткая передышка и спасла Лайлу. Сар не стала бить, а она ударила. С ладоней сорвались две огненные кометы.

«Не сражайся с магией, не пытайся ее одолеть, стань открытой дверью».

Но Лайла не чувствовала себя открытой дверью. Она стала увеличительным стеклом, усиливала странную магию, горевшую внутри, и при встрече с огнем та будто вспыхивала.

Кометы просвистели в воздухе и ударили Сар с разных сторон. Одну она отбила. А другая врезалась в бок, расколов три пластины от бедра до плеча.

Публика взорвалась. Лайла лишь глупо улыбалась. Вдруг где-то сбоку блеснуло золото. На трибуну вернулся принц. Немного ниже стоял Алукард, а на одном уровне с Лайлой рвался вперед разъяренный судья. Не успел он дунуть в свисток, как Лайла спрыгнула обратно на валун. К несчастью, Сар уже пришла в себя – и от неожиданности, и от удара. В плечо Лайле врезался еще один земляной снаряд. Он расколотил шестую пластину и опрокинул Лайлу наземь.

Падая, она с кошачьей грацией перевернулась и приземлилась на корточки.

Едва ноги Лайлы коснулись земли, Сар приготовилась к новой атаке. Вот почему Лайла метнула огонь еще до того, как приземлилась. Огненный шар попал вескийке в голень, уничтожив еще одну пластину.

Четыре – шесть.

Лайла постепенно наверстывала отставание.

Она откатилась за барьер на передышку. Сар растопырила толстые пальцы, и земля, рассыпанная по арене, стала стягиваться к ней.

Лайла увидела большой комок земли и стиснула его. В тот же миг невидимая сила Сар потащила землю вперед, а вместе с ней и Лайлу. Та не разжала рук; сапоги скользили по гладкому камню, а Сар тянула ее к себе, сама того не понимая, потому что Лайла до сих пор скрывалась за бесчисленными препятствиями. Когда валуны и колонны кончились, Сар увидела Лайлу. Та выпустила комок земли, теперь уже окутанный пламенем. Он помчался навстречу вескийке, врезался ей в грудь и разбил две пластины.