Князь Рус - Юрий Никитин

– Да, – согласился Соломон, – их у нас нет вовсе.

Глаза скифа расширились в великом удивлении.

– Но как же… У вас много сел, настоящие грады!И нет воевод?

– Нет, – ответил Соломон. Заметив радостный блеск вглазах скифа, подумал, что зря радуется, живым уйдет не дальше крыльца, а вслухсказал: – Если можешь представить себе целый народ из волхвов и лекарей,то это мы.

Скиф с недоверием покачал головой:

– Так не бывает. А кто охотится, за огородом смотрит,обед варит?

Соломон ощутил, что не сможет ответить так же просто, чтобыответ был варвару ясен как день. Пожал плечами, а Хева вступила в разговор:

– Везде свои обычаи. Сам ты какого роду-племени?

– Роду-племени? – переспросил Бугай удивленно. –Я ж сказал, русы мы!

Соломон поправил:

– Русами, как я слышал, вы стали недавно. Когда отделилисьот своего племени.

Бугай просиял:

– А, вот ты о чем!.. Скифы мы.

– Скифы… – повторила Хева. Она искоса взглянула наСоломона, тот следил за разговором внимательно, глаза острые, хоть намногостарше ее отца. – Ну, сейчас скифы – это все равно что мы –семиты. Скифов сотни племен и народов, не так ли? Вы из которого?

Она видела, что ее вопросы чересчур трудные для великана, укоторого только одна извилина, да и та прямая.

– Да какая разница? – осведомился он с раздражением. –Важно не то, откуда вы вышли… ха-ха… все выходим оттудова, а важно, кудапридем. Наш князь не дурак, хоть и молод. Да и волхв головой думает.

Соломон смотрел внимательно, впитывая чужую логику. Логикуварваров. Если его народ, однажды избрав путь, неукоснительно следует ему черезпоколения, через тысячелетия, любой шаг в сторону – святотатство, то этилюди всякий раз начинают с чистой таблички. Старое племя то ли само умирает, толи враги истребляют, но взамен по свету победно идут его молодые отводки.Десятки отводков! И каждый придумывает себе новых богов, новые обычаи…Абсолютно другой путь!

А Хева, насытившись, наконец отвалилась от стола.

– Новый народ, – сказала она понимающе. – Для васвсе внове, а вот для земли, по которой ходите… Это не про вас ли сказалЭкклезиаст, что все возвращается на круги своя… Впрочем, вряд ли ты читалЭкклезиаста. А вот подкову ты разогнуть сможешь?

Он смутился при ее речи, но когда она сказала про подкову,презрительно фыркнул:

– Разогнуть? Я две сломаю.

– Вместе? – не поверила она.

– Как соломинки, – пообещал он гордо.

Хева взглянула на Соломона вопросительно, тот кивнул. Онакрикнула, служанке велела отыскать пару подков. Та исчезла, выпили еще побольшой кружке вина, Хева все не могла утолить жажду, а Бугай пил с прежнимудовольствием, наконец испуганная женщина принесла на вытянутой руке подковы, виспуге отворачивая голову с такой силой, что едва не сворачивала шею.

– Целенькие, – сказала Хева с удовлетворением. –Новенькие! Ну-ка, покажи свои ладони…

Бугай взял подковы, хмыкнул, сложил вместе, взялся обеимируками за концы. Мышцы его красиво вздулись и на миг застыли. Даже Соломонзадержал дыхание: варвар был хищно красив, в могучем теле жира не больше, чемна муравье, мышцы будто вырезаны искусной рукой из дуба, здоровая кожа блестит…

Послышался хруст, Бугай тут же протянул Хеве обломки:

– Держи!

Разочарованная, ни тебе страшного вздутия мускулов, нисопения, даже не покраснел, не налился дурной кровью, она приняла половинкиподков, внезапно с криком выронила на пол:

– Горячо!

Бугай гулко захохотал. С потревоженного потолкапосыпался мусор, за окном кто-то испуганно вскрикнул. Соломон сказал торопливо:

– Да-да, это всегда так… Не знаю почему, но должно быть на изломегорячо.

– Какой же ты здоровяк, – сказала Хева с невольнымиспугом и восхищением. С таким зверем ехала и не боялась! Только теперь поспине пробежал запоздалый холодок сладкого ужаса. – У тебя руки какбревна! А сам ты как скала… У тебя лоб как валун, а грудь шире дверив сарае моего дедушки. Я могла бы улечься на ней, даже не сильноскрючиваясь…

Он повел плечами, она с изумлением увидела, как он бравовыпячивает грудь, едва не замурлыкал от счастья. И как озарение пришлопонимание, что этот огромный дикий варвар слушается ее, как будто привязан кней веревочкой. Это она, маленькая и хрупкая, повелевает им, а он ходит за ней,смотрит ей в рот и сам не понимает, почему так делает.

– Ну-ка протяни руку, – велела она.

Он послушно вытянул руку. Она пощупала мускулы, на дивотолстые, твердые, как наросты на дереве. Рука его была горячей, а в лицестрашного сына Магога она видела удовольствие, смешанное со смущением, такимудивительным на крупном лице с грубыми чертами.

– Ты сильный, – сказала она одобрительно.И потому, что все мужчины падки на похвалы больше любой женщины, и потому,что в самом деле хотела сказать ему приятное. – И ты красивый… Мневсегда нравились мужчины дикие, отважные, свирепые… Не знаю почему. Мама меняругала за мои мечты. Но это, наверное, от моих далеких предков. Они тожекогда-то вторглись в богатые травой земли, но уже занятые другими народами.И мои предки топтали посевы, вырубали виноградники, жгли веси, толькогорода не трогали…

– Почему не трогали? – удивился он.

– Они были укреплены, – объяснила она. –А мои предки были кочевники. Они не умели ни строить прочные дома, нибрать крепости приступом. Но когда они захватили всю страну, то городапостепенно сами сдались. Последний город на Сиян-горе был взят только черезсорок лет!

Он присвистнул удивленно. Она видела, как он расправилплечи. Они только прибыли, а уже град готов пасть под их боевыми топорами!

Соломон как будто мысли читал. Или же на открытом лице скифаможно было читать как в открытой книге. Сказал осторожно:

– Да, вы налетели как ураган. Великие воины! Таких мир незнал. Но всех ли вы убили в тех весях? Не зря ли я хочу послать туда Ламеха,своего… это наш младший волхв. Пусть окажет помощь, если есть кому.

Хева зябко передернула плечами, вспомнила пепелище на местецветущего села, а Бугай поморщился:

– Если бы всех! А то многие успели схорониться вподполах… У нас же душа отходчивая. Если не зарезали сразу, потом вроде бы рукане поднимается. Так что уцелели не только молодые девки… Мужиков, понятно,побили всех. А дети… Богам жертвы нужны? Нужны. Да и женщин почти не били.Разве что старых да уродливых. Ну, тех сразу ножиком по горлу, чтобы свет белыйне поганили. А молодые пригодятся. Ха-ха, у наших лютых до драки кровьбьет ключом, выход буйной силушке требуется!