Зона поражения - Гарри Маккалион

по боевому слаживанию. В то время как происходила смена, «Отряд» снова действовал в Ольстере, на этот раз в Страбейне. Двадцать третьего февраля очередная рутинная операция по наблюдению, направленная на выявление укрытия террористов, закончилась тем, что трое сотрудников подразделения почти лоб в лоб столкнулись с тремя бойцами ИРА, возвращавшимися к своему конспиративному укрытию после неудачной засады на патруль Королевской полиции Ольстера. В завязавшейся перестрелке трое «Провосов», Майкл и Дэвид Девайны и Чарльз Бреслин, были убиты. На месте происшествия было найдено автоматическое оружие, в том числе впервые были обнаружены самодельные гранатометы.

Как бы плохо ни обстояли дела, они должны были стать еще хуже. Три бойца эскадрона «G», недавно прибывшие в Провинцию, заблудились в графстве Тирон недалеко от республиканского города Каррикмор. Свернув не туда, они заехали на свалку, которой управляла семья республиканцев, и их автомобиль быстро окружили. В завязавшейся потасовке им удалось убежать, бросив машину, карты и оружие. Это были молодые и неопытные оперативники под командованием ланс-капрала, но даже несмотря на это, их действия заставили обратить особое внимание на работу Полка в Провинции.

Успех «Отряда» и провал операции САСовцев вызвал кризис доверия в спецназовских кругах в Ольстере. С целью выяснить, что идет не так, и заверить остальных, особенно специальный отдел, что все будет исправлено, прибыли старшие офицеры Специальной Авиадесантной Службы. Начали реализовываться давно вынашиваемые планы. Теперь отряд не будет выделяться из состава эскадрона для проведения антитеррористических операций. Наконец-то в Полку признали, что Ольстер — это особый оперативный район, и отныне в нем будут служить добровольцы на протяжении одного года. Те, кто вызывался добровольно, должны были пройти тщательную подготовку и отбор. В течение года после Каррикморского разгрома в Ольстере находились самые лучшие люди, которых мог выставить Полк, ожидая возможности поквитаться с ИРА. Но для меня было уже слишком поздно.

Нахождение в небольшой элитной группе людей, совершенно исключительных людей, стало опытом, который меня изменил. Он заставил меня впервые в жизни проявить самодисциплину. В САС нет настоящей формальной дисциплины. Звания значат очень мало. Все, кто был по званию ниже старших сержантов, называли тебя по имени, а ты, в свою очередь, называл по имени их. Руперты, конечно, были совсем другими людьми, и хотя им никогда не отдавали честь, их всегда называли «боссами». Лучше всего наше к ним отношение выразил Боб Ти: «Руперты приходят, получают свои медали, и уходят, а мы здесь навсегда».

За исключением боевых действий, старшее начальство редко отдает прямые приказы, но то, что там хотят видеть, всегда исполняется в срок. Драки между военнослужащими абсолютно не одобрялись, и в большинстве случаев виновным сильно везло, если они отделывались только штрафом; очень часто их постигала страшная участь быть возвращенными в часть.

В такой непринужденной атмосфере самодисциплина должна быть развита до высочайшего уровня, и именно тут я впервые понял, что не могу решить все свои проблемы кулаками.

Мне нравился Полк, но если бы я остался на службе, то ушел бы из армии в возрасте около сорока лет, обладая богатым опытом, но по-прежнему солдатом, и, возможно, угодил бы в ловушку с телохранителями и охранниками. Мне этого не хотелось, поэтому я подал заявление в Королевскую полицию Ольстера и после подробного собеседования с тремя старшими сотрудниками и сдачи вступительного экзамена был зачислен. Более чем любая другая организация, полиция предложила мне шанс продолжить мою личную маленькую войну с ИРА. Как и все в моей жизни, идея уйти из Полка пришла ко мне очень быстро. Я никогда ничего не планировал заранее, и как только эта мысль пришла мне в голову, тут все и случилось. Многим казалось, что я от многого отказываюсь, но я не мог объяснить это никому, возможно, даже самому себе. Все, что я действительно знал, — это то, что мне нужен был новый вызов. Мне предстояло явиться в учебный центр Королевской полиции Ольстера в Эннискиллене 5-го августа 1985 года.

За два дня до того, как мне предстояло покинуть Полк, я получил самое печальное из всех известий: умерла моя бабушка. Я отправился в Глазго на похороны. Там, в церкви я в последний раз надел свою полную парадную форму САС, а когда ее гроб опускали в могилу, то снял и положил на него свой берет песочного цвета. Глотая слезы, я стоял, вытянувшись в струнку, отдавая последние почести самому дорогому человеку на свете, который значил для меня больше, чем кто-либо другой.

Меня уволили на следующий день. Это был конец апреля, и до того, как я должен был явиться в Эннискиллен, у меня оставалось более трех месяцев. Это время я, будучи квалифицированным инструктором по физической защите, заполнил, работая телохранителем у султана Брунея, но у нас с Кевином Костнером не было ничего общего.78 Работа была до умопомрачения скучная: долгие часы стояния у дверей в отелях и у ресторанов. Часы, проведенные в попытках сконцентрироваться и не отвлекаться от работы, а не просто следить за временем. Чтобы оставаться бдительным в таких условиях, требуются огромные усилия. Но есть и преимущества: проживание в люксовом отеле «Дорчестер» и питание в ресторане Антона Мозиманна,79 но это далеко не Голливуд.

Люди из САС очень ценятся на такой работе. В Полку готовятся многие группы телохранителей, отвечающих за безопасность глав государств по всему миру. Люди, нанимающие телохранителей из САС, хотят быть уверенными, что они в безопасности, но им не нужна навязчивая защита крупных мужиков, которые слишком остро реагируют на малейшие провокации. Когда вы нанимаете бывшего сотрудника САС, вы получаете лучшего телохранителя, того, кто может тихо находиться в тени и реагировать только на реальную угрозу.

Султан Брунея — фигура поразительная, красивый, утонченный и всегда спокойно разговаривающий человек. Он был прекрасным работодателем. Для меня и моих товарищей, бывших военнослужащих САС, очень многое значило, когда он часто останавливался, чтобы поблагодарить нас за работу, которую мы выполняли. Однажды, когда у него случился крупный выигрыш в казино, он остановился, чтобы раздать часть своего выигрыша людям, стоявшим у двери.

Единственным телохранителем в нашей группе, не служившим в Специальной Авиадесантной Службе, был Тони И, который сейчас управляет пабом в Херефорде. Он бывший парашютист и очень способный человек, который постоянно нас веселил. Как-то раз он поспорил с другим десантником о том, в какую сторону поворачивается барабан револьвера. Тони утверждал, что в правую, а его собеседник — в левую. Во время практической проверки, проведенной его собеседником, Тони доказал свою правоту и за это