Команда Бешеного - Виктор Доценко

— Нет, не знаю! Мне никто ничего не говорит. Меня никто не хочет выслушать. Я требую адвоката! — выкрикнул Бондарь, забыв, что ему вряд ли что положено в этой стране.

Не обращая никакого внимания на его слова, не стирая идиотской улыбки с лица, тот спокойно сказал:

— Вы убить человека. Есть много свидетель. Будет суд, и вы сидеть здесь на вся жизнь. — Он так улыбался, словно сообщал какие-то приятные для Бондаря новости.

— Я никого не убивал! Их было четверо, и они сами напали на меня. Спросите девушку, ее зовут Лючия! — чуть не плача, выкрикивал Бондарь.

— Девушка говорить, что вы убить человек. — Штатский еще сильнее заулыбался и закивал головой. — Это неправда!

— Правда, неправда знать только Аллах! — Он воздел руки вверх. — Аллах велик!

— Господи-и-и! — взвыл Бондарь. — Что же делать? Что? Пусть подскажет твой Аллах! — Аллах могуч и справедлив! — Он снова поднял руки вверх и как бы про себя тихо добавил: — Есть человек, что делает помощь для вас. — Где он? Я могу встретиться с ним? — Вы хотеть встреча с этим господин? — Штатский взглянул на Бондаря, и впервые улыбка сошла с его лица.

— Да, я хочу встретиться с этим господином! — воскликнул Бондарь.

— Вот и хорошо! — снова заулыбался тот. — Ждите! — Он что-то громко выкрикнул.

Вошел полицейский и отвел заключенного назад в клетку. Прошли еще два томительных дня, которые для Бондаря показались вечностью. Наконец его снова повели в комнату комиссара, где находился тот же самый штатский. Он внимательно оглядел Бондаря, поморщился от его запаха, потом что-то быстро бросил полицейскому, и узника отвели в душевую, где он впервые за несколько дней увидел настоящее мыло. С огромным удовольствием он тщательно помылся, вытерся насухо и сразу же почувствовал себя человеком. Своей одежды он не обнаружил, вместо нее лежали светлые легкие брюки и хлопчатобумажная безрукавка. Быстро одевшись, он подумал, что в его жизни как будто намечается поворот и нужно держать ухо востро.

Штатский, не изменяя своей привычке, с улыбкой оглядел посвежевшего Бондаря, потом вытащил из кармана пистолет и сказал:

— Мне не хотеть в вас делать дырка. Не я стрелять, не вы бежать! О'кей? — О'кей! — согласно кивнул Бондарь. Они вышли на улицу. Перед входом стоял коричневый «мерседес», который и домчал их до роскошного особняка с вычурной лепниной. С опаской ступив на сверкающий мраморный пол, Бондарь остановился и завистливо огляделся вокруг.

— Не к шаху ли вы меня привезли, уважаемые? — ехидно поинтересовался он у сопровождающих — двух огромных угрюмых азиатов, одетых в облегающие безрукавки, под которыми играли груды мышц. Не дождавшись ответа, он хотел двинуться вперед, но оба атлета придержали его за плечи, и Бондарь понял, что лучше не испытывать судьбу и спокойно ожидать приглашения.

Ждать долго не пришлось. Вскоре вышел здоровенный парень лет двадцати и сказал по-русски:

— Мой господин очень занятой человек, поэтому не огорчай его своей пустой болтовней. Ты понял?

— Вы так все хорошо объясняете, что трудно не понять, — насмешливо отозвался Бондарь. — Хотя мне и хочется кое о чем спросить, но я не буду этого делать.

— И это будет правильно, — сказал он голосом, настолько похожим на голос бывшего Президента бывшего Советского Союза, что Бондарь даже вздрогнул и покачал головой.

— Тебе бы не в охране работать, а на сцене: больше пользы было бы.

— Ничего, я и здесь пользу приношу, — усмехнулся парень. — Вперед!

Они вошли в просторный кабинет, хозяин которого восседал за массивным столом с многочисленными телефонными аппаратами и компьютером.

Охранник подвел Бондаря к столу. Они остановились метрах в двух перед хозяином кабинета.

— Присаживайтесь, молодой человек, — кивнул тот, указывая на стул.

Бондарь сел, спокойно закинул ногу на ногу и уставился на своего собеседника.

— Вы так себя ведете, словно приглашены в гости на обед, — усмехнулся он.

— А разве обеда не будет? — нахально спросил Бондарь. — Кто вы?

— Меня зовут Большой Стэн — ответил он, вставая с кресла.

— Большой? — хмыкнул Бондарь, внимательно рассматривая еле видневшегося из-за стола хозяина кабинета.

— Вас что, не устраивает мой рост? — бросил тот с явным раздражением. — Нет-нет, все в порядке! — попытался успокоить его Бондарь, понимая, что перешагнул границу дозволенного.

— Вот и хорошо, — сказал Большой Стэн. — Ваше имя? — Бондарь. — Фамилия? — Бондарь.

— И отчество тоже, разумеется. Бондарь? — Как вы догадались?

Несколько секунд Большой Стэн смотрел Бондарю в глаза, словно надеясь, что он одумается и начнет честный разговор, но он молчал, и Большой Стэн потянулся к одной из папок. Достал оттуда листок и стал читать:

— Коломейцев Георгий Викторович, родился в городе Горьком двадцать восьмого сентября тысяча девятьсот шестьдесят девятого гола. Отец Виктор Парфенович, слесарь горьковского автозавода, умер от сердечной недостаточности в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году. Мать Алевтина Юрьевна, бывшая медсестра на том же заводе, несколько лет не работает, алкоголичка. С четырнадцати лет воспитывался у тетки Маргариты Юрьевны и учился в московской школе. Всерьез увлекся боевым самбо. Достиг хороших результатов и вошел в юношескую сборную города Москвы. Вскоре был призван в армию, проходил службу в воздушно-десантных войсках. Через некоторое время направляется в войска специального назначения, попадает в Афганистан. Несмотря на представление командира, награжден не был, неоднократно замечен в употреблении алкогольных напитков и наркотиков, грубил своим непосредственным начальникам, к службе относился с пренебрежением…

По мере чтения Бондарь все сильнее каменел лицом, и в его взгляде появилась ненависть.

— Ну как, достаточно или продолжать? — спокойно спросил Большой Стэн. В его голосе не было ни злости, ни иронии, просто усталость делового человека, который сознательно открывает все свои козыри и предлагает не терять попусту дорогого времени. — Вы убедили меня в том, что вы серьезный человек. Думаю, можно перейти к самому важному для меня вопросу.

— Слушаю вас, — кивнул Большой Стэн. — Вы можете помочь мне избежать тюрьмы? — Могу, — спокойно ответил тот. — Уже хорошо! — вздохнул Бондарь. — Пойдем дальше. Захотите ли вы оказать мне эту помощь? Если да, то за какую плату? Не за мои же красивые глаза? Но если вы хотите денег, то их у меня просто нету! — Он вывернул для наглядности карманы.

— А ты мне определенно нравишься, — добродушно хмыкнул Большой Стэн, подошел к Бондарю, покровительственно похлопал его по плечу, затем налил изрядную порцию виски в стакан и протянул ему: — Пей, малыш, думаю, мы договоримся… — Он внимательно проследил за тем, как Бондарь опрокинул виски в рот, задумчиво побарабанил короткими пальцами по столу, словно в последний раз взвешивая, стоит ли иметь дело с гостем или нет, потом решительно стукнул ладонью, как бы ставя окончательную точку, и сказал: — Малыш, несколько лет назад ты участвовал в одной секретной операции в Афганистане. Нам нужна твоя помощь. За это мы не только вытащим тебя из тюрьмы, но и обеспечим тебе и твоим детям безбедное существование на всю оставшуюся жизнь.