А дело было так - Клара Колибри

Что ты хмыкаешь? Откуда взялась эта неуверенность в собственные силы? Сейчас я не узнаю тебя, детка. Встряхнись и смотри веселее. Эй! Зуровы нигде не пропадут! Или ты сейчас хочешь сказать мне, что этот мужчина тебе неприятен? Что никак не можешь делить с ним постель? А ну, скажи честно папе, как он тебе в этом смысле? Снова молчишь? Да можешь и не говорить. Я сам понял, что млеешь от его прикосновений. Заметил, знаешь ли, твою реакцию, когда он притрагивался к твоей руке или талии. Не слепой твой папа, дочь.

— Но ты не можешь знать все про наши отношения. Наверняка, Уильям не рассказал тебе всего. Да он…

— Все, что мне надо было, я увидел и узнал. На этом точка. Я все сказал, дочка. А теперь утри слезы, приведи себя в порядок и проводи отца до кареты. Наверное, уже пора выезжать, заговорились мы здесь с тобой, Ая.

И он решительно встал на ноги, увлекая и меня за собой подняться с дивана, на котором мы сидели и разговаривали. Потом перехватил удобнее мою руку и решительно направился на выход из особняка. Когда мы оказались во дворе перед центральными воротами, карета действительно уже стояла и поджидала отъезжающего. А невдалеке толпились провожающие, все больше известные уже лица. Среди них был и Уильям, но стоял немного обособленно. К нему и направился родитель и уверенно передал герцогу мою руку.

— Вот. Принимайте, — сдал меня Уильяму и, не глядя никому из нас в глаза, развернулся, чтобы идти к ожидающей его карете с распахнутой в молчаливом приглашении дверью.

— Минуту! — остановил его герцог. А потом кивком головы подал сигнал слуге, стоящему у него за спиной. — Все как договорились, — указал глазами на внушительных размеров ларец, перекочевавший из рук слуги на сиденье внутри кареты.

— Да, да, мой мальчик, — несколько вжал голову в плечи отец и далее совсем заторопился нас покинуть. — Всего вам хорошего, — я так и не поняла, кому он это сказал из окна отъезжающего уже экипажа, так как ни на кого конкретно и не смотрел.

Карета скрылась из вида. Люди, провожающие ее, тоже уже успели разойтись. А я все стояла на месте, не в силах сойти с места. Но тут почувствовала, что мою руку, что все еще держал Уильям, стоящий рядом, легонько сжал.

— Пойдем, Аленькая, — зашептал где-то в районе моего правого виска. — Здесь ты уже больше ничего не выстоишь. Как считаешь, нам лучше сегодня уехать в Амвий, или завтра?

И его вторая рука легла на мою талию и легко притянула меня к его боку. Что там отец сказал, про мою реакцию про эти самые прикосновения? Да, он был прав, приятное чувство тепла затопило все внутри, вот только сердце при этом болезненно сжалось.

— Молчишь? Тогда решу сам. На мой взгляд, тебе следует немного отдохнуть перед дорогой, так как выглядишь утомленной. Бледная, а еще вся такая вялая. Поэтому сейчас отправимся поедим, и можно сделать это в городе для разнообразия. Ты согласна?

— Мне все равно.

— Тогда так и поступим — отправимся прогуляться по городу. А завтра утром поедем домой.

Глава 16

Замок встретил меня темными грозовыми тучами над башнями и гробовым молчанием его обитателей. А что, собственно, еще можно было ожидать, если слуги уже несколько месяцев считали будущей своей хозяйкой баронессу Ангелину Марабскую. Она, кстати, похоже, ничего не знала о том, что герцог вернется не один. По всему, ее чувства прислуга щадила и не донесла вести, что Уильям Карельгтон обзавелся новой фавориткой. Авось, молва на поверку оказалась бы пустыми слухами, ведь бывало же такое. Но то, что все остальные в замке, от дворецкого до самого маленького поваренка, знали о моем назначении, нисколько не вызывало сомнения. Об этом говорило многое: и любопытные взгляды, и перешептывания, часть которых долетала и до моих ушей, и все говорило само за себя.

— Надо же, и правда, он приехал с ней.

— Ничего себе, как поднялась захудалая травница.

— Я до последнего не верила, а тут…

Это так нас приветствовали в холле у самых входных дверей. Они не подозревали, наверное, что были нам слышны. А мы с Уильямом чуть не вбежали в парадное оттого, что на самых ступенях небеса разверзлись, и вылились на нас ливнем. Герцог успел набросить мне на голову полу своего камзола, защищая от холодных струй, который спешно расстегнул для этого. Вот мы и ввалились в холл в обнимку и успевшие немного намокнуть. Он нисколько не обратил внимания на чуть слышные разговоры, только обернулся к дворецкому, чтобы ответить на приветствие и выдать распоряжения. Я же мокрой гусыней топталась рядом с ним и собирала на себе все колючие взгляды челяди. Вот тут и послышались на верху парадной лестницы легкие спешащие шаги. А через минуту и сама Ангелина предстала перед всеобщим взором на широкой площадке. Разумеется, голоса все разом смолкли, а глаза устремились на эту юную деву.

Хороша, свежа, радостно взволнована. Так охарактеризовала бы то, что увидела. А еще заметила, каким счастьем светились глаза девушки, и легкий румянец на ее щеках. Она лишь на миг задержалась на лестничной площадке, но потом стремглав припустила вниз. Сбежала по ступеням, перепрыгивая чуть ни через две сразу, и кинулась на Уильяма, предполагая, что он поймает ее в свои объятия. Он и поймал. Если бы не сделал этого, предположительно, она могла бы и упасть, и больно удариться. Все понимала, но мне этот момент совсем не понравился.

— Виль! Наконец-то ты приехал! — вот вам и раз. Виль! Вместо Уильяма, как его называла я. Однако! — Места себе не находила в беспокойстве за тебя, — девица подняла голову и поцеловала его в подбородок. А я, сама не заметила, как нахмурилась. — Что так долго? Прямо пропал! Мог бы и весть о себе подать. Не догадался? Я так и знала, — ответила она за него.

— Лина, угомонись. Все в полном порядке. Дела все решил и теперь долго не собираюсь покидать замка.

Вот тут Уильям и перевел глаза на меня. А я не успела справиться с первым впечатлением от этой встречи, поэтому тот его