Ментовские оборотни - Владимир Гриньков

– Я не знаю, – сказал он.

И мне показалось, что он замкнулся. Догадливый Демин тут же взял тайм-аут. Хлопнул в ладоши и произнес вдруг ставшим беззаботным голосом:

– Ну, давайте по чайку ударим!

И посмотрел на Никиту взглядом беспощадного удава. Хорошо еще, что мальчишка этот взгляд его не видел.

Мы сели за стол. Демин начал было рассказывать какую-то хохму, я же злился на него, потому что понимал: это он не просто так нас веселит, а пудрит мозги Никите, выжидая момент, когда тот расслабится и можно будет снова на него напасть, но тут Илья прервал свой анекдот. Потому что приоткрылась входная дверь и в неширокий образовавшийся проем несмело просунул голову Жорж.

– Я вам не помешаю, – то ли сообщил он нам, то ли спросил, и по невнятности его интонации я тут же определил, что он сильно нетрезв.

Здорово его все-таки напугали с этим пистолетом. Никак не может оправиться от пережитого стресса и безуспешно заливает страхи водкой. Илья украдкой вздохнул и посмотрел на меня.

– Добро пожаловать, – неискренне изобразил я радушие.

– У вас тут шумно, наверное? – предположил Жорж, все еще не решаясь переступить через порог.

– Нас только трое, – приободрил я его. – Соседский мальчик вот зашел – чайку попить.

Только когда я ляпнул, не подумав, про соседского мальчика, я понял, что из меня дипломат получился бы не лучший, чем из Демина. Зачем я напомнил Жоржу о тех людях, с которых и начались для него все эти неприятности?

– Мальчик сам виноват, – пробормотал нетрезвый Жорж. – Сидел бы дома…

Тут он толкнул дверь, она распахнулась, и все мы наконец-то увидели Жоржа целиком. В его руках был карабин.

– Руки на стол! – сказал Жорж. – Никому не двигаться! Реально дольше тот проживет, кто без резких, блин, движений!

И я вдруг осознал, что мы, все трое, не жильцы.

* * *

В жизни важно все воспринимать так, как оно обстоит на самом деле, а не как тебе представляется-мечтается, потому что ошибка в восприятии может слишком дорого обойтись. Я лично почему-то сразу понял, что Жорж пришел нас убивать, а Демин оплошал и вообразил себе неизвестно что, и я даже не успел его остановить. Он поднялся со стула со словами: «Ну ты, кончай чудить!» – и Жорж немедленно в него без предупреждения выстрелил. Илья рухнул на стул, и я подумал, что он убит, и лишь спустя мгновение я увидел в деревянной стене над головой Демина небольшое отверстие, которого прежде, как мне кажется, там не было.

Илья так сильно побледнел, что на фоне абсолютно белого лица его усы казались иссиня-черными, будто Демин наш был какой-нибудь азербайджанец.

– Поубиваю! – пообещал Жорж мрачно. – Конкретно порешу козлов!

Я видел лицо Никиты. Мальчишка сильно перетрусил, вжал голову в плечи и смотрел в одну точку на столе перед собой, боясь встретиться взглядом с нашим пьяным палачом. Значит, и я тоже выглядел не слишком презентабельно – как и мои товарищи по несчастью.

– Надеяться вам не на кого, – сказал нам Жорж. – Не думайте, что кто-то прибежит на выстрелы.

Уж в этом я не сомневался. Вокруг нас лес и частокол заборов. На своих участках все вольны делать то, что заблагорассудится. Хоть по воронам стрелять, хоть по пивным бутылкам. Здесь частенько, наверное, куролесят и постреливают. Так что на звуки выстрелов никто и внимания не обратит.

– Мы сидим. Руки на столе, – произнес я дружелюбно. – Все, как ты сказал. Теперь ты только объясни, что происходит.

– Это розыгрыш, типа, – хрипло засмеялся Жорж. – Скрытая, блин, камера!

Хорош розыгрыш, как же! Едва Демина не пристрелил. Хорошо еще, что спьяну промахнулся. Но уж в следующий раз он прицелится получше, тут можно не сомневаться.

– Римма где? – спросил я.

Не пристрелил ли он первым делом свою жену? Если его и вправду перемкнуло, тогда он много чего за сегодняшний день натворит.

– Римма спит, она устала, ну и я мешать не стала, – сообщил Жорик и пьяно улыбнулся. – Колодин! Зачем ты в это дело влез? У нас свои дела! Я тут хозяин! Ты понял?! – вдруг озлобился он, и мне показалось даже, что он выстрелит.

Но он не выстрелил. Я перевел дух и сказал осторожно:

– Конечно, я понял.

– Я хозяин! – все больше злился Жорж. – Как я скажу, так тут все и будет! А они – никто!

Ствол карабина описал дугу и указал на мальчика. Я видел, как дрогнули ресницы на лице Никиты. А ладони к поверхности стола Никита прижимал с такой силой, будто хотел продавить столешницу насквозь.

– Его папаня – мент? – сказал с ненавистью Жорик. – Ментам никто, типа, не указ? Меня нагнуть хотели? А вот вам!

И снова он пальнул. Никто из нас не ожидал выстрела, и мы все трое вздрогнули одновременно. Жорж явно не желал никого убить сию секунду, а выстрелил только для того, чтобы выплеснуть бурлившую в нем злость. Наверное, он не хотел лишиться кого-либо из своих благодарных слушателей, ведь нас было у него и так не слишком много. Так что будем жить до тех пор, пока он не выговорится.

– Меня не запугаешь! – сообщил Жорж. – Я сам застращаю кого хочешь! А ты с ними заодно, Колодин? Оформился на полставки?

– Это был розыгрыш, – сказал я примирительным тоном. – Обычная наша работа. Ну чего ты на нас за это взъелся?

– Это для тебя был розыгрыш, Колодин. А у меня ведь все всерьез!

– Это шутка, – попытался я повернуть разговор в другое русло. – Ты пошутил, мы пошутили, все вместе посмеялись, и мы теперь друзья.

Я предлагал ему сделку. Подбрасывал версию, безопасную для всех нас. Вроде как пошутили и забыли. Это просто розыгрыш. Прикол. Ничего серьезного. Но Жорж на это не купился.

– Вы думаете, что вы сильнее всех! – сказал с ненавистью Жорж. – Сильнее меня! А я не дамся!

– Хорошо, – кивнул я осторожно, уже видя, как он снова закипает.

– Со мной такие шутки не проходят!

– Я это уже понял, – подтвердил я.

– Теперь посмотрим, кто из нас герой!

Боже, Римму свою он, похоже, все-таки убил. В таком-то пребывая состоянии. Он пьян до умопомрачения и озлоблен до невменяемости.

– Ну хочешь, я отдам тебе пленку? – спросил я.

Жорж посмотрел на меня сердито.

– Ту, с розыгрышем, – сказал я.

Его надо было отвлечь и чем-то заинтересовать. Сделать так, чтобы какой-то рычажок в его нетрезвой голове переключился и он, может быть, про эти свои глупости позабыл бы.

– Пленку, которую мы отсняли, – продолжал я его гипнотизировать.

– А мне зачем? – не понял Жорик своего счастья.

– Не будем показывать, – врал я. – Не пустим в эфир, раз ты не хочешь.