Записки студента-медика. Ночь вареной кукурузы - Дмитрий Правдин

Четвертая неделя их пребывания в Петровке стала черной полосой. Прямо с понедельника зарядили дожди. С утра еще светило солнце, пели птички, неспешно отлетали с деревьев пожелтевшие листья. К обеду набежали тяжелые серые тучи, задул северный ветер, солнце исчезло, и к вечеру на просвинцованом небосклоне запылали молнии, загрохотал гром и полил проливной дождь, сбивавший с деревьев листву и пригибавший к земле сухую траву. Все, кто попал под ливень, промокли насквозь. Первокурсники, к счастью только успели прийти с ужина и сухими добрались до общежития.

Через пару часов поток воды ослаб, перейдя в нудный моросящий дождик. Во дворе первокурсников образовалось небольшое озерцо. «Председатель» с ребятами занес из-под навеса дрова в дом и растопил печь у себя в доме и у девочек. Стало относительно тепло и сухо.

– Саня, так чего, завтра на работу не выходим? – поинтересовалась у него Вика Глазова, когда Твердов растапливал их печь.

– Увы, выходим, – вздохнул Твердов, активно шуруя кочергой в топке. – Раз идет дождь, значит, нас перебросят на овощехранилище. Зато под крышей будем сидеть.

Завершив все дела в отряде и дав ЦУ назначенным на завтра дежурным, Твердов короткими перебежками добрался до Лениного дома. Девушки дома не оказалась, но входная дверь не на замке. Он в раздумье остановился в прихожей.

«Председатель» голову давал на отсечение, что он ясно видел, как старухина фигура стремительно мелькнула перед ним в свою комнату, когда он заглянул в коридор. Из-за дождя она могла и не услышать его приближение и, расслабившись, спокойно бродила по дому. Услыхав грохот его кирзовых сапог, бросилась к себе в комнату, рассчитывая остаться незамеченной. Однако Александр выхватил из коридорного полумрака ее одетый в белый балахон согбенный профиль.

– Баба Глаша, вы не спите? – он подошел к ее комнате и приоткрыл дверь. Старуха лежала на печке к нему спиной и не шевелилась. Только вздымающаяся в такт дыханию грудная клетка, свидетельствовала, что она жива. – Баба Глаша? Ау?!

Так стоящим столбиком в коридоре и застала его Лена. Она пришла минут через десять после Твердова.

– Добрый вечер, Сашенька, – обменялась с ним поцелуем. – А ты чего в коридоре торчишь, в комнату не проходишь? Ты давно пришел?

– А ты что так поздно? – быстро перевел он тему разговора. – У тебя до какого часа рабочий день?

– До восьми. Но сегодня пришлось задержаться. Все как с ума посходили, бросились срочно скупать всю резиновую обувь и брезентовые плащи. Смели все обычные сапоги и болотные. Как будто не знали, что приближается осень, и скоро начнутся дожди. Мы теперь с мамой план сразу за весь квартал выполнили.

– Поздравляю, – вяло отреагировал Твердов. У него из головы не выходила метеорная старуха: как она так быстро влетела на печь и притворилась спящей. Ведь он же ясно видел ее фигуру. Кроме нее в доме никого не было. И главное, зачем она скрывает, что все слышит?

– Сашенька, а ты чего такой смурной? Не заболел часом?

– Нет, все в порядке. Нас завтра на овощехранилище перебрасывают.

– Ой, ты там осторожней давай. А то эта проклятая картофелесортирующая машина уже несколько человек покалечила. Все время ломается. И все время кого-то травмирует.

– Постараюсь, – бодрым голосом ответил Твердов, подумав, что и черт с ней с этой старухой. Пускай и дальше притворяется. Он все равно скоро отсюда уедет.

– Сашенька, ты составишь мне компанию? Поужинаешь со мной?

– Да, и не только отужинаю….

С утра за бойцами заехал на автобусе прикипевший к ним уже Михалыч и отвез их вначале в столовую, а оттуда уже добросил до овощехранилища. Твердов присоединился к отряду в столовой.

Овощехранилище представляло собой огромное, наподобие авиационного ангара здание из изогнутых жестяных листов, привинченных к каркасу из металлических ригелей. В нем принимали, сушили, сортировали картофель при помощи специальной машины – картофелесортировки, а после хранили в специальных бункерах. Картофелесортировка – это такая штука, работающая от электромотора, при помощи которой засыпанный в бункер картофель сортируется на три части: крупный, средний и мелкий. Крупный картофель и часть среднего шла на продажу. Оставшийся средний картофель засыпали на семена, а мелкий и гнилой отправляли на корм скоту.

– Все очень просто, – объяснял ребятам запойного вида невысокого роста мужичок Трофимыч в синем грузчицком халате, доходившем ему чуть не до щиколоток, – Сюда картоху сыпем, – его грязный трясущийся палец указал на бункер в начале агрегата, – оттеда по транспортерной ленте картоха едет дальше и распределяется на три потока. Ваша задача подставлять сетки под каждый поток, – он кивнул на стопку специальных сеток из красных капроновых ниток, сложенных здесь же, и таскать вон туды на поддоны, – палец, описав в воздухе дугу, указал, куда складывать заполненные мешки. – После поддоны специальный погрузчик увезет куды надо. И старайтесь не пропускать гнилой или рубленый картофель, бросайте его вот сюда, – палец остановился на большом железном ящике. – А если не успеваете, то нажимайте на эту кнопку, и скорость транспортера станет меньше.

Естественно, сей мудреный агрегат бойцы отряда видели первый раз в жизни, оттого работа поначалу не совсем ладилась. Приходилось часто останавливать транспортёр. До обеда едва перебрали одну машину вместо трех положенных. Поэтому гигантская куча картофеля, наваленная прямо на бетонный пол накануне, ничуть не уменьшилась. К вечеру мало-помалу процесс освоили, и дело тронулось с мертвой точки. Часть парней и наиболее крепкие первокурсницы таскали ведрами из кучи картофель, засыпали его в бункер. Девочки послабее сортировали картофель, склонившись над транспортерной лентой, выуживая из потока резаные и гнилые клубни, держали сетки на выходе готового продукта. Самые сильные и крепкие парни оттаскивали полные сетки на поддоны.

После ужина бойцы снопами валились на кровати и просили больше до утра их не кантовать. На сортировке оказалось, работать куда тяжелей, чем в поле. Длительная, не простая, а главное нудная и физически тяжелая работа на одном месте, на самом деле изматывала неподготовленных первокурсников. В поле попроще: там и двигаешься и не такие тяжести таскаешь. Все же в сетку-мешок вмещается от четырех до шести ведер картофеля. Попробуй, поворочай их.

– У, ты, мой ненаглядный работничек, – приветливо встретила у порога глубоко вечером Александра Лена сладким поцелуем в солёные от пота губы. – Устал? Сильно умаялся?

– Есть малехо, – не стал скрывать «Председатель».

– Тут бабушка Глаша тебе подарок велела передать, – улыбнулась девушка, протягивая ему тонкий кожаный поясок черного цвета, больше похожий на свернувшуюся гадюку, чем на ремень, – я ей все про тебя рассказала.

– Зачем, – поморщился «Председатель», с трудом, со скрипом снимая с уставших ног тяжелые кирзовые сапоги.

– Что, зачем? – продолжала улыбаться Лена, любуясь раздевающимся в прихожей ЕЁ парнем.