Цена бессмертия - Борис Бабкин

– Здесь они живут, – кивнул на дом Афганец.

– Хороший домик, большой, – усмехнулся крепкий парень в камуфляже. Второй, молодой мужчина в джинсах и безрукавке, молча вылез из машины.

– Я поеду? – спросил Афганец.

– Не торопись, – остановил его Сапер. – И вообще, Афганец, не пыли. Беркут жесткий мужик, малейший шаг в сторону, и ты останешься круглым сиротой. Я тебе понятно объяснил?

– Куда уж понятнее, – процедил Афганец.

– Ну, кого принесло еще? – проворчала пожилая женщина. – Чего вам надо? – открыв дверь, сердито спросила она.

– Василия, – сказал вошедший Сапер.

– Васька! Тут до тебя какие-то бандиты пришли. – Женщина, повернувшись, ушла. Сапер и двое с ним вошли в дом.

– Кто такие и чего надо? – с бутылкой пива в руке вышел Пестов. – Топайте давайте отсюда! – Он шагнул вперед. – Кто вас пустил?..

Резкий удар в солнечное сплетение согнул его. Один из парней прошел в дом. Мужчины услышали короткий женский вскрик.

– Иди, Лапа, тормозни его, – скомандовал Сапер. – А то всех кончит. Похоже, у него крышу снесло.

Присев, он взял бутылку пива, открутил крышку, полил на лицо Пестова. Тот, фыркнув, вымученно застонал.

– Ты жить хочешь? – Вытащив нож, Сапер приставил острие к его шее. – Кого и куда ты отправил? – спросил он.

– Немцев, – испуганно забормотал Пестов. – Приехали они от Ганса. Ну, это знакомый мой.

– Вот что, Пестов, жить ты хочешь, поэтому сейчас быстро все расскажешь на магнитофон. Понял? Все про Ганса и про тех, кого отправил. Имена, сколько их и есть ли у них оружие. В общем, все, что знаешь.

– А если он откажется, потребует показать мать с женой? – предположил Лапа, оставшийся у входа.

– Да он уже…

– Ох, Крыша, – перебил его Лапа, – если что-то не так получится, я тебе башку отрежу.

– Свою побереги, – посоветовал Крыша.

Из комнаты вышел Сапер; заглянув в дверь, Лапа увидел на полу тело Пестова с перерезанным горлом, около двери в кухню лежала его жена с пробитым виском. Лапа подошел к ней и, присев, попытался нащупать пульс.

– Рукояткой я ее, – сказал Крыша. – Бьешь на уровне ушной раковины – сто процентов труп!

– Уходим! – позвал Сапер. Оба вышли.

Пестов остался лежать на спине с широко открытыми глазами.

– Ключи возьмите, – напомнил Сапер. – Дверь на замок закроем.

– А этот сам захлопнется, – посмотрел на замок Крыша.

Белов, Никита и Вениамин с интересом осматривали вертолет, когда к ним подошел среднего роста симпатичный мужчина.

– Твоя машина? – поинтересовался Белов.

– А чья же? Старший лейтенант Романов Роман, – представился он. – Вертолетчик. Жив твоими молитвами, если бы не Иветов… – сказал Роман, глядя на Алексея.

– Ты воевал? – уставился на него Никита.

– Почту туда возил, – вполне серьезно проговорил Алексей. Вениамин погладил обшивку вертолета, постучал по стенке.

– Японский? – спросил он.

– А ты откуда знаешь? – удивился Романов.

– Табличка на японском, – объяснил Вениамин. – Ему уже девятнадцать лет, – добавил он. – А у вертолетов типа «Ягуар-шунши» гарантия восемь.

– Твою мать! – вытаращил глаза Романов. – А ты откуда…

– Тут написано, – ответил Веня. Белов и Иветов рассмеялись. Никита удивленно смотрел на Веню.

– А ты что? По-японски шпрехаешь?

– Шпрехают по-немецки, – смущенно поправил его Веня. – А по-японски…

– Грузимся, – скомандовал Белов.

– А мы не расшибемся? – опасливо спросил Никита. – Ведь…

– Выбор у нас небольшой, – усмехнулся Сергей.

– Слышь, парень, – тихо обратился к Вениамину Роман, – ты со мной садись. А то тут какие-то кнопки и что-то по-японски написано. Я ни хрена понять не могу. Тот, кто продавал, тоже не знает.

– Вот это да! – засмеялся Белов. – И давно ты на этой «японке» летаешь?

– Год, – ответил Роман. – И не жалуюсь. Надежная машина.

– Грузимся, – повторил Белов.

– Слышь, немчура! – усмехнулся невысокий вертолетчик. – Вы же говорили…

– Мы передумали, – прервал его Мартин. – В общем, здесь пробудем около часа, а потом вы доставите нас до Волчьего. Знаете такой пункт?

– Но базар был до…

– Мы вам все оплатим, – заверил его Мартин.

– Тогда без проблем, – кивнул вертолетчик.

– Послушай меня, девонька, – вздохнув, заговорил среднего роста пожилой мужчина в очках. – Я тебе добра желаю. Продай ты эту землю, огнем обожженную. Все одно добра от нее да и на ней более не будет. И тебе беды не будет, и деньги все ж большие. Я понимаю, ты задумала хорошее дело. Но ей-богу, заплачу тебе двести пятьдесят тысяч, и через год около пруда будет амбулатория, пункт для приема больных и оборудование хорошее. Я тебе расписку напишу. Если со мной что, сыны мои доделают. Сазоновы слов на ветер не бросают. Я тебя торопить не стану, – добавил он. – Но ответить ты мне должна сейчас, и с меня этого хватит. Упрашивать, запугивать не буду. Я тебе брехать не стану, Григорий Сазонов никогда не врет. Если уж не могу правду-матку сказать, то промолчу. Я тебе все объясню, а ты уж решай. Ну, во-первых, тут говорят, что у Савелия, мол, алмаз был. И за ним охота идет. Я не особо в это все верю, но если найду, то ты тоже долю иметь будешь. А во-вторых…

– Знаете, Григорий Васильевич, – не дослушала его Женя. – Я не знаю, что сказать. Просто не стоит же эта земля столько. А продать ее я не могу. Не моя это земля. Понимаете?

– Да что тут не понять-то? – усмехнулся Сазонов. – Но ты прикинь мозгами-то, ведь тебе это выгодно. А то тебя, видите ли, совесть мучает. Это пусть тех мучает, кто все норовит даром ухватить. Я брехать-то зря не стану. Узнает кто про алмаз, приедут какие-нибудь отморозки, зарежут тебя, красавица. Кое-что у Медведева было. И где-то в доме. Я точно это знаю. И стоит это куда больше, чем я тебе предлагаю. Ну, понятное дело, я тебе миллион не предложу, а вот двести тысяч запросто дам и хибару тебе для делов твоих лечебных поставлю. В общем, ты подумай, девонька. Впервые за последние тридцать лет уговариваю. – Поднявшись со стула, он шагнул к двери, около которой стояли два здоровенных бородача с карабинами. Женя встала. – И не робей, девонька, – повернувшись, посоветовал Сазонов. – Но за винтарь тоже особенно не хватайся, а то менты сейчас все продажные, и запросто попасть под статью можешь. Ты мне вот что скажи, – внимательно посмотрел он на нее. – А пульнула бы в этого умника-то?