Хлопок одной ладонью. Том 2. Битва при Рагнаради - Василий Звягинцев

— Сто тридцать три человека, — ответил Олег, взглянув на счетчик.

— Еще примерно сотня, и все. Эксцессов не было?

— Какие эксцессы? Сюда входили уже поломанные. Неужели внезапный арест — это вправду так страшно?

— Кому как. Настоящих профессионалов даже бодрит. Вот я помню…

Рассказать он не успел. Доставили свежую партию задержанных. С ними прибыл и Берестин, одетый в обычный камуфляж с генеральскими погонами.

Левашов протянул руку, щелкнул переключателем, коридор вагона озарился отблеском сиреневой рамки, и люди, вообразившие, что садятся в тюремный вагон, торопливо, едва не рысцой спешившие по узкому проходу, вдруг оказались в громадном, слабо освещенном пространстве.

Под ногами — деревянная, хорошо выскобленная палуба. Над головой — белым крашенный железный потолок с многочислеными поперечными балками бимсов, выступами, крючьями, рельсовыми путями, люками и лючками. Справа и слева, сколько достает глаз — трапы, стойки, рундуки, казенники пушек и пеналы элеваторов подачи рядом с ними.

Человек, имеющий малейшее понятие о военном флоте и устройстве кораблей, сразу сообразил бы, хоть в первом приближении, куда его доставили. Для прочих — интерьер непонятный, пугающий бессмысленным сочетанием своих элементов. В заграничных боевиках, которые только и смотрели время от времени большинство присутствующих, ударные эпизоды происходили чаще на заброшенных заводах, чем на кораблях преддредноутной эпохи.

— Всем к борту. В одну шеренгу. Два шага интервал. Стоять вольно. Резких движений не делать. Начинаем перекличку…

Прежде всего Шульгина с Алексеем интересовали военнослужащие, причастные к вербовке и отправке отрядов наемников. Компьютер компьютером, но он может показать в лучшем случае масс-объемные характеристики объектов, перемещенных через барьер в ближайшие сутки-двое. Численный состав подразделений, в том числе и тех, что просочились в реальность раньше, данные о вооружении, боевых задачах, частных и общей, личностные качества командиров, их мотивация, все это придется извлекать из «носителей информации» прямо сейчас.

А парни в Берендеевке по-прежнему ведут бой. Шульгин через Ляхова-Секонда обещал им помощь не позднее, чем через четыре часа от момента последней связи. Часа полтора, а то и два из-за неизбежных потерь при переключениях и переходах там, пожалуй, уже прошло.

Чекменев с Миллером перегруппировали свои силы. В свете полученных от Уварова докладов на боевую устойчивость дворцовых гренадер в поле рассчитывать не приходилось, если по ним ударит батальон боевиков, подобных тем, которых пока что сдерживали «печенеги».

Нет, народ в роте надежный, верный присяге, но все же больше специализирован на плац-парадах и внутренних караулах. Это не штурмгвардия и не диверсанты, каждый из которых сам себе и личный состав, и командир. Лучше отвести их за линию стен и, пока не поздно, рубить бойницы по всем азимутам.

— Мин нет, — матерился Миллер, — артиллерии нет, как оборону строить?

— Скажи спасибо за то, что есть, — ровным голосом отвечал ему с веранды Олег Константинович, исключительно для порядка осматривая свои многочисленные винтовки и штуцеры, оснащенные уникальной оптикой. Если начнется плотная осада или штурм, он поднимется на галерею, откуда открывается круговой обзор, и будет отстреливаться до последнего патрона.

— Жаль, что вы не приказали Уварову пригнать с базы хранения еще машины три боеприпасов…

— А ты бы подсказал вовремя…

Войсковой старшина подавился следующим словом.

— Ты, Павел, запомни, — продолжал князь, — у нас тут не Баязет, месяц нам не высидеть, хоть с боеприпасами, хоть без. Либо подойдет помощь, либо нам кранты через час боя хотя бы с регулярным полком. То, что враг медлит, слегка обнадеживает. Значит, сил у него не так много или они связаны в других точках.

Миллер много лет служил по Протокольному ведомству, строевого опыта почти не имел, несмотря на казачью закваску, потому и поучал его Олег Константинович. А больше для себя он все это говорил, ибо известно — ничто так не успокаивает, как разъяснение общеизвестных предметов.

— Стоит у неприятеля появиться взводу танков или парочке полевых гаубиц — раскатают Берендеевку по бревнышку. Жалко будет, коллекции тут у меня неплохие собраны…

В ворота влетел небольшой грузовичок-пикап, на подножке стоял, держась одной рукой за стойку окна, Чекменев. В другой держал незнакомого вида пулемет. Генерал соскочил, не успела еще машина остановиться перед ступеньками крыльца.

В кузове князь увидел измазанного копотью, в висящей лохмотьями куртке «печенега» и два лежащих ничком тела в камуфляжах. На одном офицер сидел, на второе поставил облепленные грязью ботинки.

— Трофеи взяты, Ваше Величество, и пленные! — доложил Чекменев. — Сопровождает подпоручик Юрис.

Подпоручик перепрыгнул через борт, отдал честь, явно стесняясь своего вида. Вытащил из машины и сложил к ногам Олега еще один пулемет и три автомата, тоже не здешние. Символически получилось.

— Все в рабочем состоянии. Бьют намного лучше наших. Изготовлены тем не менее, судя по клеймам, в Туле…

— Поздравляю поручиком, Юрис! Покажите пленных. Они хоть живые?

— Рад стараться! — снова козырнул поручик. — Живые, но не ходячие. Ноги перебиты. Противошоковое вколото.

— Говорить могут?

Юрис развел руками.

— Только матерятся, прошу прощения. И переговариваются иногда не по-русски…

— Покажи.

Князь спустился к машине. Поручик с натугой перевернул боевиков на спину.

— Да-а, красавцы, — оценил Олег Константинович. — Откуда, как звать? — резко спросил он по-русски, потом еще на нескольких восточных языках. Один промолчал, ворочая покрасневшими от боли глазами. Второй сквозь зубы бросил: — Ведено. Видишь, куда дошли?

— Дойти не штука, вернуться труднее. Ты вряд ли доберешься. Говорить будешь или сразу кончать?

— К врачу отнеси, говорить потом, — пленник обращался исключительно к князю, остальных словно и не видел.

— Врача сюда! Будет тебе помощь, если скажешь, сколько вас было, сколько осталось. Не скажешь, велю в свинарник бросить, там и подыхай.

— Было триста, сколько осталось, не считал. Твоих — меньше. Скоро танки подойдут, совсем никого не останется. Тогда долго говорить будем…

— Займитесь им, доктор, — сказал князь лейб-медику. — Чтобы через полчаса он мне не только говорил, чтоб арию варяжского гостя смог исполнить…

При чем тут именно варяжский гость, персонаж совсем из другой оперы, никто не понял. К слову, наверное, пришлось или глубина державной мысли не дошла до простых смертных.

— Танки — это погано, — рассудительно промолвил Олег Константинович, одновременно уложив трофейный пулемет на стол и пытаясь разобраться в его устройстве. Поручик устремился помочь.