Отдел - Алексей Сальников
Шрифт:
Интервал:
Сосед махнул рукой.
— Да какое здоровье? Здоровье всю жизнь ни к черту. А если Нинку слушать, так нужно только крапивой питаться и родниковой водой запивать. Ты же давно меня знаешь. Ну и когда она на меня не орала? Ты такой же был, как твой пацан, а она стращала всю округу, что я алкаш. Мы с твоим отцом выпивали иногда, так мать твоя мужа поносила, как последнего алкоголика. Так принято раньше было, чтобы на мужиков орать, когда они выпьют. В поколении моего отца еще хуже бабы были. У них принято было, если муж выпьет, донимать его, пока он в драку не полезет. Я ничем другим объяснить не могу это вот поведение, когда мать спящего отца тормошила и спрашивала, ну что, типа, нажрался, нажрался, скотина?! Как будто так не было видно, что он выпил. А если он отбиваться начинал, она в коридор бежала с криками. Наше поколение уже помягче. Ваше уже почти не слыхать. И вот взять мою. Она ведь в университете преподает, она ведь философ. Я всю жизнь в школе проработал учителем алгебры и геометрии…
Игорь удивленно на него покосился.
— Да, да, — сказал сосед, — вот именно. А как припадем к корням — слесарь и доярка! То есть я ничего не имею против слесарей и доярок, я имею в виду стереотип о слесарях и доярках.
— Слушай, — вдруг спохватился сосед, — ему голову не напечет?
Совместно с соседом Игорь передвинул сына и бассейн в тень.
— С другой стороны, — сказал сосед, глядя на сына Игоря внутри бассейна, — бассейн-то надулся уже, вода быстро не нагреется, если его в тени держать.
Они перетащили бассейн и сына обратно на солнце. Игорь планировал заполнить бассейн с помощью ведер, но сосед сходил на свой участок и приволок очень яркий оранжевый шланг.
— Новьё, — гордо сказал сосед, действительно напоминая слесаря, — даже, смотри, еще хомутик не снят.
Протянув шланг от крана на кухне к бассейну, они включили воду. Сын не стал ждать окончательного заполнения и сразу же, деловито скинув сандалии и футболку и кинув их тут же, прямо на плитки и траву двора, полез в увеличивающуюся лужу на полиэтиленовом дне. Надолго его не хватило, поскольку вода была и правда холодная. «Из скважины», — почему-то гордо сказал сосед. Бассейн наполнился еще только на треть, а сын уже по-турецки сидел снаружи и змеиным взглядом гипнотизировал уровень воды. Наполовину пустая банка газировки, как поплавок, покачивалась внутри бассейна. Бассейн поспевал, как фрукт, медленно становясь неподъемным.
— Удобная, кстати, вещь, — заметил сосед, — можешь сам туда залезть, если жарко станет.
Сын на эти слова соседа ответил молчаливой широкой улыбкой, думая, что сосед шутит, и только тогда Игорь заметил, что у сына больше не молочные зубы.
— Чё к нам вдруг? — спросил сосед у Игоря. — Неприятности?
«Так-то вообще катастрофа», — подумал Игорь, вспомнив то, что вроде и не забывал. Смысла объяснять соседу все произошедшее не было совершенно. Игорь утвердительно покивал и закурил.
— И что, очень большие неприятности? — насел сосед, не желая почему-то спрыгивать с темы. — На бабки попал или что? Заболел? Или просто с работы попросили?
Игорь долго смотрел на соседа, пытаясь угадать: сколько в этом вопросе обычной вежливости, а сколько настоящего интереса к сыну покойного друга. Сосед не обратил внимания на то, что Игорь на него смотрит, он глядел, как наполняется бассейн, и пил пиво. При всем своем упорстве, похоже, он просто повторял ряд вопросов, который был вшит в его подкорку годами жизни, наверняка он даже не слушал Игоря, а на любой его ответ у соседа, скорее всего, были заготовлены какие-нибудь утешающие фразы.
Вблизи стало видно, что сосед не врал насчет своего алкоголизма, когда говорил, что проблема несколько раздута его женой. Было видно, что сосед не алкоголик, а просто слегка подзапустил себя, работая в саду, то есть банально не брился уже три дня и не особо причесывался. Для учителя математики он выглядел вполне обыденно, если бы это был этакий учитель математики с сумасшедшинкой, из таких, которые не замечают звонка на перемену и продолжают биться с классом над каким-нибудь уравнением.
— Нет, — сказал Игорь, — не такие уж большие неприятности. Повышение предлагают.
На новом месте действительно намекали на повышение, однако после отдела практически любая работа на любой должности была, в принципе, комфортна. Игорь не знал, стоит ли перебегать дорогу какому-нибудь деятельному карьеристу ради неизвестно чего.
— А-а, — покивал сосед, как будто мог понять, что происходило в отделе, — значит, работа не очень нравится и ответственности больше. И чем дальше, тем больше времени служба будет занимать. У меня сын так поднялся. Теперь его детей моя дочь воспитывает, потому что у него на них времени нет и у его бывшей тоже времени на них нет. Правда, у нас женой тоже особо времени на сына с дочерью не было. Это, знаешь, классический случай, когда у детей педагогов нет времени на своих детей.
— Ну, почти, — согласился Игорь, чтобы все не объяснять и чтобы сосед от него отвязался с вопросом о работе, но сосед уже и не думал ничего спрашивать, а утонул в своем каком-то педагогическом размышлении.
Покуда сосед пребывал в прострации, окутанный собственным табачным дымом, Игорь выключил воду, смотал шланг, любуясь его апельсиновым, как будто светящимся изнутри, цветом, и положил к ногам соседа.
— Вы пока сидите, — сказал он соседу, — я что-нибудь приготовлю.
— Да нет, я пойду.
— Да вы не мешаете, — с убеждающим ударением на слог «ша» сказал Игорь, потому что сосед действительно не мешал — он хоть как-то общался с Игорем, тогда как сын молчал. — Нет, правда.
К тому же сосед так сильно походил на некоторых из допрошенных, что Игорю невольно хотелось загладить вину перед ними всеми, оказав гостеприимство соседу. Он понимал, что уже не имеет права отказать соседу, если тот попросит его о какой-нибудь хозяйственной услуге или попытается занять денег. А то, что Игорь углублял знакомство, только усугубляло такую зависимость, которая легко могла перерасти в навязчивое ежедневное общение, в какую-нибудь пошлую фамильярность, в какие-нибудь постоянные просьбы отвезти соседа и его жену до дома — потому что «по пути», до дачи — потому что «больше некому, выручай». Но когда сосед спросил, много ли еще пива и не сходить ли за мангалом, углем и сосисками, Игорь сказал, что мангал и уголь не помешают, пива хватит, а сосиски есть и у него в холодильнике.
— Жареное вредно, — подал голос сын, глядя почему-то на соседа.
— Прямые солнечные лучи тоже вредны, — охотно отозвался сосед, — но ты же, вон, сидишь.
Сын насупился, как бы не соглашаясь, однако, пока сосед ходил к себе, незаметно переместился в тень возле дома.
Сосед дымил мангалом, а Игорь, глядя на поблескивающую в бассейне воду, вдруг вспомнил про катер, который хотел купить сыну, но здравомыслие возобладало и вместо катера он купил кое-что другое. Сползав в дом, он вытащил из коробок игрушечных косатку и акулу, уже заправленных батарейками. Игрушки были размером с его ладонь, Игорь выбрал их, потому что корабликов на полках было навалом, а вот животных раз-два и обчелся. Особенно понравилась Игорю игрушечная акула, она была серая и бархатистая, ее серый цвет и бархатистость дополняли друг друга. Косатка тоже была бархатистая, но это было не так заметно из-за черных и белых пятен. В магазине продавались еще дельфин и тюлень, но Игорю не понравилось, что глаза их были просто обозначены черной краской, тогда как глазки косатки и акулы были как настоящие, с радужкой и зрачком. По замыслу дизайнера, акула должна была плавать по воде под углом, высунув наружу морду с оскаленными зубами. Вид у акулы с этим оскалом был бандитский, залихватский и позитивный, как у какого-нибудь менеджера по продажам.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!