Идеальный сценарий - Лина Мур

– Ох, да ладно. Ваш отец храпит так, что спать невозможно. Скот, обслужи даму, – мама садится в наш круг. Скот быстро достаёт ей бокал, и я наливаю для мамы виски.

– Итак, почему тайное собрание происходит без меня? – Интересуется она.

– Меня вводили в курс семейной драмы, – хмыкает Мэнди.

– Какая драма? Всё и так было ясно с первого дня. Оук влюблён в Бонни, она влюблена в Оука, но ни одного из этих детей не научили тому, что спорт в виде пробежки друг от друга абсолютно не полезен.

Мы все смеёмся от слов мамы.

– Ты не обижаешься? Я испортила праздник, и я больше не хочу находиться в том доме. Он ужасен, – виновато бросаю на неё взгляд.

– А мы все так считали. Мы просто ничего не делали, – пожимает плечами Скот.

– Что? – Шепчу я.

– Да, он отвратительный. Такой весь идеальный. Меня сразу же стошнило, когда я увидела его, – кивает Мэнди.

– Бонни, он не совсем тебе подходил. Но мы молчали, надеясь, что ты сама поймёшь. Ты не поняла, в итоге, у Расти сломан нос, а его родители со стыда чуть не сгорели. Хотя мне понравилось. Это так здорово снова оказаться в гуще событий. Вспомнила свою молодость. Ваш отец был тем ещё засранцем, – подмигивает нам мама.

– Я был влюблён в самую прекрасную девушку. А когда мужчина влюблён, то он такой придурок, – раздаётся голос отца.

– Ты же спал? – Удивляется мама.

– Я никогда не сплю, когда тебя нет рядом. Почему меня снова не позвали на вечеринку? Я уверен, что Джерри всегда зовут. Чем я хуже? – Папа толкает Скота и садится рядом с нами.

– Тебе хватит, – мама бьёт по руке отца, когда тот пытается забрать бокал у Мэнди.

– Но…

– Хватит, сказала. Не дай бог, ты решишь, что в три утра самое время лепить снеговика, чтобы он был больше, чем у Джерри. Неужели, тебя жизнь ничему не учит, Вуди?

– Почему же? Учит. Завтра запишусь на бокс. И через год я так врежу этому придурку, что он будет ныть и вытирать сопли, – грозится папа, а мы все взрываемся от хохота.

– Я ни за что не пропущу это. Я обязательно приеду, – кивает Мэнди.

– Надеюсь, что ты привезёшь мужчину.

– Мам, – сестра закатывает глаза.

– Я в твоём возрасте…

– Залетела, – заканчиваем все мы, кроме папы.

– Ну и что? Всё же получилось. Порой надо просто жить, а остальное решится. Давайте, идите ко мне. Я люблю своих безумных детей.

Мы все падаем на маму, обнимаясь. Сверху на нас ложится папа, придавливая нас. Мы визжим, хохочем, и я понимаю, как сильно люблю их. Нет, теперь я окончательно убедилась, что никакие сценарии не смогут повторить жизненные мгновения. Они незабываемые.

Мы все лежим кучкой на полу, переводя дыхание от смеха.

– Но всё же, что мы будем делать с Оуком Хантером? Нам нужен мальчик в семье. Вас, девочек, слишком много. Мы не справимся с вами, – подаёт голос отец.

– А вы по определению слабый пол, так что расслабься, пап, – хихикает Мэнди.

– Ты не видела, как я вмазал этому придурку Джерри. Я уверен, что завтра он ходить не сможет и есть тоже.

– Вуди, перестань. Мы все забудем об этом и будем жить дальше. Но, Бонни, просто сообщи нам заранее, если ты снова решишь устроить подобное на следующее Рождество. Мы хотя бы подготовимся, – цокаю от слов мамы.

– Я не виновата…

– Конечно, – папа и Скот закатывают глаза.

– Я до сих пор обижен, что последним узнал о том, что ты встречалась с Оуком, – указывает на меня папа пальцем.

– Иногда смотри по сторонам, Вуди. Мы все об этом знали.

– Я не знала. Только год назад узнала, – вставляет сестра.

– А тебе и не нужно знать, это плохой пример, – пихаю брата в плечо.

– Я не рожаю плохие примеры, Скот. Все мои дети индивидуальны. Бонни у нас самая эмоциональная и она верит в любовь побольше, чем вы все, – защищает меня мама.

– Уже нет, – шёпотом признаюсь я.

– Как нет? Мы тебя любим. Даже если ты решишь наколоть себе на лбу признание в любви Оуку. К слову, бери на заметку, мы всё равно будем тебя любить, – подмигивает мне Мэнди.

– Знаете, я сейчас подумала о том, что так много сценариев про любовь между мужчиной и женщиной, но очень мало про любовь в семье. Про любовь и поддержку, как в нашей семье. И я решила, что напишу об этом…

– Нет!

– Не смей!

– Не порть нашу семью!

– Ещё чего!

Они все кричат на меня, а я удивлённо приподнимаю брови.

– Серьёзно, Бонни, напишешь о нас, я тебя прикончу. Расти с переломом носа, Оук сам себя чуть не убил, были даже лавины. Так что прошу, не трогай нашу семью. Пиши о котиках, – скулит брат.

– Эй, я хороший сценарист, – возмущаюсь я.

– Да, Бонни, ты хороший сценарист, но не в своей жизни. В ней не должно быть сценариев. Ей больше не наливать, иначе она угробит нашу семью. Не трогай нас, – мрачно говорит Мэнди.

– Да пошли вы, – шиплю я.

Они все набрасываются на меня и щекочут. Я хохочу до слёз, забывая моментально про свою идею.

– Уверена, что не пойдёшь к Хантерам? – Уточняет мама, поправляя пальто.

– Уверена. Мне нужно сходить в дом, который мы сняли на праздники с Расом, и прибраться там, – киваю я.

– Только в два часа будь дома, хорошо? У нас обед и не опаздывай, – напоминает брат.

– Я помню. Я быстро.

Племянники пролетают мимо меня, направляясь на улицу, я успеваю потрепать их по волосам.

Провожаю всю семью, которая решила неожиданно отправиться в соседский дом. Обычно, Хантеры приходят сюда, чтобы обменяться подарками, но, видимо, из-за вчерашних обстоятельств они изменили правила.

Одеваюсь и выхожу из дома. Мы сняли с Расом пустующий дом чуть дальше по улице и возвращаться в него паршиво. Правда, очень паршиво. Это была первая настоящая ёлка, которую я купила. Моя первая ёлка, которую я украшала по своему вкусу. Когда я вхожу в дом, то ожидаю полный кавардак, но там всё прибрано.

– Мама, – улыбаюсь я. Снимаю шарф и шапку, бросая на диван. Следов от вчерашней драки нет. Поднимаюсь наверх и собираю все свои вещи. Я ушла к родителям в том же, в чём и была вчера. Хорошо, что у них всегда есть одежда для меня. Пакую свои вещи и замираю, когда понимаю, что вещей Раса здесь нет. Наверное, его мама забрала всё. Боже мой, мне так горько осознавать, что, вероятно, дружба наших семей закончилась из-за меня. Я не знаю, хочу ли видеть Раса после всего. Я вчера даже не узнала, как он себя чувствует. Я обижаюсь на него. Да, он предал меня лично.