Ночь империи - Дарья Богомолова

– Это ту, которая пятая жена?

– Да!– шёпотом воскликнул Белет, растопыривая пальцы приподнятых рук.– Мы с ней разговорились, и она начала меня убеждать, что мы тут все печальные старики, а потом…

Минусом ифрита при всей его привлекательности была болтливость. В официальной обстановке Белет был сдержан и разговорчив в меру, но наедине мог пытать собеседника тоннами лишней информации, не имевшей отношения к теме.

– Ближе к делу,– со вздохом потёр висок Асторет.

– Так я и говорю! Пока мы с ней там стояли, появился этот четырёхрукий фокусник и отдал принцессе письмо, якобы из империи. Она его взяла, при мне начала читать, но потом придумала отговорку дурацкую совершенно и – ты подумай только – сбежала, не соизволив отдать мне послание.

– Белет,– вздохнул глава легиона кесэфов,– я бы больше удивился, если бы она отдала тебе письмо. Девочка вдали от дома, в не самой приятной компании. Конечно, она будет цепляться за каждую весточку из Эрейи.

– Да ты не понимаешь что ли? Азарет мне заявил, что не в курсе, что там написано. Азарет! Эта любопытная сволочь, которая все и всегда пытается узнать! И поэтому мне нужен ты,– Белет ткнул собеседника пальцем в грудь.– Мы сделаем вид, что Князь уехал надолго, ты вместо него, и ты выяснишь все о письме.

Нахмурившись, Асторет предпочёл часть сомнений оставить при себе, высказав вслух лишь половину. Белет выслушал его, не перебивая, только для того, чтобы в конце смести все доводы против, как мелкие сошки.

Опасения стали вполне ясны – в последнее время Азарет слишком уж откровенно выказывал свои недовольства действиями Князя. Ему не нравилось всё, начиная от того, с какой частотой Иблис обращал своё внимание на любовниц, заканчивая государственными делами. Перед отъездом из империи Эрейи главу легиона магов видели, беседовавшего о чём-то наедине с новоиспечённым Владыкой, и с того самого дня Князь поручил следить за ним в два раза усерднее. С четырёхрукого сталось бы искать себе союзников, которые бы, как и он, выиграли от свержения законного хозяина огненных земель.

Азарет мог бы умирать, но не упустил бы шанса узнать, что именно написали принцессе. Любое слово в её письме можно было использовать ради того, чтобы, к примеру, втянуть империю и Геенну в войну: все потому, что в нынешние времена убедить Иблиса без весомого довода было нельзя.

Властитель Геенны устроился удобно для себя и страны, но неудобно для главы легиона магов. Брак с принцессой обеспечивал его союзником в лице империи, желавшей для своей сударыни Офры только лучшего. Ставя под угрозу существование принцессы, Иблис при желании поставил бы империю и Владыку на колени.

– Притворишься, что чем-то в Его политике недоволен,– перешёл к объяснению плана Белет,– и поссоришься со мной так, чтобы он это слышал. Да на ту же тему свадьбы и союза! Скажешь, что ты бы быстрее в войну ввязался с эрейцами.

Асторет хотел ответить, но вдруг уставился за спину собеседнику, захлопнув рот так резко, что послышался стук зубов.

За ворот кафтана потянула чья-то крепкая рука, и Белет оказался насильно поставлен на ноги лицом к тому, о ком они говорили буквально пару мгновений назад. Будь это Азарет, глава легиона инкубов и суккуб чувствовал бы себя гораздо уютнее.

– Князь!– всплеснув руками, молодой человек широко улыбнулся,– а мы вот как раз тут… ничего такого не обсуждаем.

– Неужели?– хмыкнул Иблис, скрестив руки на груди.– А мне кажется, я слышал очень плохой план по добыче информации у Азарета.

– Нет, нет, мы не-…– прекратив оправдываться на середине, Белет недоверчиво прищурился.– Стойте, что значит «плохой»?

На пару мгновений отвлёкшись, чтобы пожать руку чуть приподнявшемуся со своего места Асторету, Иблис мельком глянул на книги, которыми занимался глава кесэфов. Вместо ожидаемых экономики и прочих наук, связанных с деньгами и, как следствие, казной, мужчина просматривал историю отверженных.

Под руку, улыбаясь хитро, и напоминая зерд, имевших от природы окраску мордочки, создававшую иллюзию улыбки, скользнул Белет, и Иблис вернулся мыслями к услышанному ранее.

– Он плох, потому что Азарет сказал мне о письме, и он действительно в него не заглядывал,– назидательно пригрозил молодому человеку пальцем правой руки Иблис.– К тому же, кто вообще поверит, что Асторет чем-то во мне недоволен?

Белет бросил взгляд, в котором засквозила жалость, на сделавшего вид, что книга интереснее, главу кесэфов.

Асторет не просто так на протяжении сотен и тысяч лет оставался верным псом, готовым снести все ради того, чтобы Князь был доволен. Правитель принимал все жертвы своего подопечного и, сколько помнил их обоих Белет, ни разу не расщедрился даже на небрежное «спасибо». Ему каждую неделю, если не каждый день предлагали свои развёрнутые, оголённые сущности люди, бессмертные, ифриты и многие другие – для каких-то Иблису стоило постараться, заставить открыться, чтобы появилась возможность запустить свои когти как можно глубже. Многие шли к нему в руки добровольно, как Асторет, но и многие в результате такой открытости оказывались за бортом – просто, потому что охота теряла все своё очарование, когда дичь выходила к тебе и ждала стрелы.

Впрочем, даже небольшой намёк на отчаяние в глазах преданного подчинённого вызывал у Князя садистский восторг, и Белет порой задавался вопросом, как сам ещё не стал объектом подобных игр. Главу легиона инкубов и суккуб Иблис воспринимал как данность, позволяя использовать себя в вечной игре в двоякость и бесконечный флирт со всеми окружающими.

– Но и не мне ведь ворчать на Вас,– хмыкнул Белет, отводя взгляд прежде, чем Асторет на него взглянул.– Я раньше не был замечен за чем-то подобным.

Иблис помолчал, внимательно глядя, как показалось сначала, в глаза собеседнику. Потом, когда взгляд мужчины скользнул вниз, и властитель Геенны подхватил цепочку украшения в волосах пальцем, Белет понял, что все это время интерес был направлен исключительно на побрякушку.

– И не будешь. Ни один из вас не будет,– Князь ощутимо дёрнул за украшение и тут же пригрозил поморщившемуся от неприятных ощущений Белету когтистым пальцем.– Пока нет чёткого понимания, что четырёхрукий себе придумал, я его трогать запрещаю. Форас за ним следит.

– А Офра?– недоверчиво прищурился Белет.– Что это за странные письма из-за моря?

– А это, дорогуша,– Иблис поддел его за кончик носа, и Белет поспешно отступил, закрывая пострадавшую часть лица ладонями,– оставь уже мне. Займись лучше чем другим. Хоть книжки почитай.

1.

Когда он последний раз впадал в состояние, в котором сложно отличить лёгкую панику от полноценной истерии, Айорг не помнил. Возможно, оно происходило где-то в период правления Фикяра, но время, проведённое в качестве регента при слабоумном Владыке давно превратилось в месиво. Что-то конкретное о тех годах память не выдавала, и валакх в большинстве своём был ей за такой подарок благодарен.