Королевство моих преступлений - Лина Мур

– Всадники… они вернулись, Сиен. Карстен был у меня и ясно дал понять, что так просто не оставит меня в покое. Вернётся Саммер и направится к нему, если я не стану вновь бесчувственной и холодной. Я не могу позволить себе простить его… не могу любить… иначе его убьют или сделают то же самое, что и с Кайем. Они превратят его в овощ, чтобы вновь доказать свою силу и продемонстрировать, насколько они безжалостны. Я… боюсь, понимаешь? Боюсь. Я в тупике, – шёпотом добавляю, наблюдая, как глаза Сиен расширяются от ужаса, и она бледнеет, шарахаясь от меня.

– Что? Всадники?

Быстро киваю и только в эту секунду вижу всю картину целостной. Если я позволю себе послушать сердце, вновь поверить в случайность и ощутить то тепло рук Рафаэля, которое мне необходимо, то этим сама вынесу ему приговор.

– О, Господи, почему они вернулись? Почему он именно сейчас пришёл? Что он хочет, Мира? Он…

– Не знаю, Сиен. Не спрашивай. У Карстена есть цель, и эта цель я. Снова. Я жертва Кровавого Валентина, и он хочет забрать меня себе. Политика, и в ней нет места чувствам. Поэтому мне проще видеть Рафаэля виновным, иначе… я несу боль и страдания. Он так слаб, разрушен… мне так жаль. Я причина всех бед. И только я должна всё решить так, как меня учил отец. Превратиться в чудовище, не позволяющее добраться до сердца. Прости, Сиен, но на этом всё. Я надеюсь, что ты поймёшь мой страх и больше не заставишь меня признаваться в том, что я до сих пор люблю его и хочу быть любима им. Это невозможно. Не в этой жизни. Не в этом мире. Не в этом королевстве. Сохрани свою любовь, Сиен. За неё я готова бороться, но моя не выживет. Ты права, я всегда у тебя есть, хотя не желала этого. Ты нужна мне, потому что одиночество меня убьёт, и мне нужна причина, чтобы бороться. И я буду это делать ради тебя, потому что уверена в том, что у вас с Белчем есть шанс. У меня его никогда не было и не будет. Прости, но я выбираю не своё будущее, а ваше. И прошу тебя больше никогда не возвращаться к этой теме и к моему решению, как и сохранить его втайне. Белчу не следует знать, что происходит. Он совершит какую-нибудь глупость, а их и так сейчас достаточно, – делаю паузу, чтобы глотнуть кислорода и взглянуть на картину, отражающую будущее, которого я не желаю для Рафаэля.

– Мира…

– Нет, Сиен, ты прекрасно понимаешь, что может произойти. Саммер скоро будет здесь, после Хэллоуина, и тогда я начну новую войну. А для этого я должна подготовиться и забыть о том, что сердце бьётся для одного. Доброй ночи, – проношусь мимо подруги, закрывающей лицо руками, и слышу, как она плачет.

Вот и пришло время для честности. Враг может стать самым близким возлюбленным и неотъемлемой частью твоей жизни. И если такое происходит, то врагом он уже никогда не станет, что бы ни случилось, и как бы сильно он тебя не искромсал изнутри. Любовь. Когда-то я за ней гналась, а нашла в неподходящем человеке. Другая мне не нужна, и вряд ли я когда-нибудь смогу позволить себе чувствовать что-то подобное. Это больно. Любовь всегда причиняет боль, потому что снимает все защитные барьеры и открывает сердце. Она очень сильна, и ради неё стоит двигаться дальше. Мой путь будет лежать через чужие чувства, потому что мои смертельны для нас обоих. Я не могу позволить, чтобы Всадники догадались о моей главной слабости. Я не отдам им свой стимул. Меня не сломать. Надломить можно, но вот сломать никогда. Я буду жить. А если я живу, то те, кого люблю, будут счастливы, чего бы мне это ни стоило, даже если придётся жертвовать своей любовью и своим прощением.

Меня не радует тот факт, что Рафаэль наказал Флор таким жестоким способом, но и не разочаровывает. Почему так страшно знать правду? Почему она некрасива? Вероятно, потому, что честность самый мощный аргумент против грёз. Последнему нет места в моей жизни.

Я прощаю тебя, мон шер. Прощаю и отпускаю, чтобы ты выстоял против них. Без меня. Без чувств. Без страха. Ты должен.

Не понимать, кто ты есть, очень страшно. Ты вроде бы жив и в то же время тебя нет. Ты смотришь со стороны на людей, не замечающих тебя. Ты проходишь мимо них, а они не видят, как ты умираешь. Никому нет дела до того, что с тобой происходит. Это норма в любом мире, и я бы всё отдал, чтобы быть похожим на них. Но почему-то я родился другим. Мне есть дело до боли тех, кто меня окружает. Меня волнует будущее друга, которого я не собирался заводить. Меня трясёт от мыслей о завтрашнем дне и о том, что ещё может случиться. И никто мне не поможет, я даже сам себе не в силах помочь, потому что потерян. С каждым произошедшим событием в моей жизни я считал, что хуже быть не может. Может. Видимо, дьявол так развлекается со мной, подбрасывая изощрённые пытки и не физические, а душевные. Наверное, это хорошо, что сердце болит. Было бы ужасно, если бы оно молчало и не отзывалось мучительным стуком в груди на мои мысли.

Делаю очередную затяжку и выпускаю дым в тёмное, грозовое небо, наблюдая за тем, как исчезает белесый отблеск, и наполняет воздух табаком. Не могу остановиться. Должен бросить… зачем? Есть ли, вообще, смысл в этом? Кто разделил привычки на хорошие и плохие? Где это написано? Где закон о том, что курить это плохо? Врачи говорят? Да пошли они. Мне только и осталось убить себя этой гадостью, чтобы исчезнуть навсегда. Я не хочу ничего больше. Мне ничего больше не нужно, только бы исчезнуть…

– Видимо, это не единственная тайна, которую ты скрывал, мон шер, – тихий и немного осипший голос не сразу доносится до моего задымлённого сознания, но когда это происходит, и я поворачиваю голову, то дёргаюсь то ли от страха, то ли от паники. С жутким грохотом падаю на лавочку, а оттуда на холодную землю, обжигаясь сигаретой и скуля от боли в ранах и теле.

– Чёрт, – шепчу я и выглядываю из-под деревянного стола, изумлённо разглядывая, кутающуюся в свитер, фигуру с развевающимися на ветру волосами.

– Мира? – Хрипло подаю голос, подскакивая на ноги, и кривлюсь. Идиот. Но я не понимаю, почему она здесь, почему говорит со мной. Я с ума сошёл и всё придумал? Я… не понимаю… не понимаю…

– Я…я, – заикаюсь, как глупый мальчишка, смотря на неё, и все мысли, слова вылетают из головы. Потирая шею, натягиваю улыбку.

Ты здесь. Это же хорошо, да? Ты пришла сюда сама. Ко мне. Значит, у меня есть шанс?

– Наверное, хотел быть лучше, чем есть, – выдавливаю из себя. Она приподнимает уголок губ и подходит к столу. Не смотрит в мои глаза, тянет рукав свитера и ёжится.

– Что ты здесь делаешь? Я могу тебе чем-то помочь или…

– Не смогла заснуть. Решила прогуляться к конюшням. Лошади меня успокаивают, – перебивая меня, Мира пожимает плечами и издаёт смешок.

Волнуешься, я тоже. Не могу насмотреться на тебя. Я думал всё, понимаешь? Всё. Ты никогда не примешь меня снова… никогда не позволишь хоть что-то вразумительное сказать. Спасибо! Спасибо тебе, любимая моя девочка…

– Тебя проводить?

– Нет. Не надо. Я не… хм, я не планировала тебя здесь увидеть, думала это Белч. Он обычно в этом месте сидит и травку курит.