Тени на стекле - Кана Корстон

Они прошли еще немного вперед и остановились возле магазинчика, в витрине которого на подносах были аккуратно выложены булочки, обсыпанные корицей. И во взгляде Лорал, которым она смотрела на маленькие произведения кулинарного искусства, Рик заметил неподдельное вожделение.

— Нравятся? — иронично выгнув бровь, спросил Рик.

— Они выглядят аппетитно.

— Хочешь?

— Да, пожалуй, я съела бы парочку, — пожала плечами Лорал и поспешила к входу.

Она распахнула дверь и выжидающе посмотрела на Рика, который не особо спешил. Чертики, которые плясали в ее карих глазах в этот момент были ему так знакомы. И только тогда в изгибе ее бровей, в игривом взгляде, он наконец-то понял, что в ней ему было знакомо. Лорал чем-то отдаленно напоминала Джаки. Она словно бы была похожа на нее, но в то же время была другой.

— Вы идете?

Рик внимательно прислушался к ее голосу, пытаясь найти в нем знакомые нотки, но нет, ее голос был более низким, более грубым, но в тоже время не менее приятным.

— Рик, — вновь обратилась к нему Лорал. — Ты идешь?

— Да…

Рик направился к ней. Ему хотелось отбросить эти мысли. Они казались параноидальными, а потому глупыми. Но как бы ни старался, не мог. Идя вдоль столиков магазинчика, он все так же продолжал внимательно изучать Лорал. Эти неестественные крашенные белокурые пряди. Джаки ненавидела блондинок и вряд ли когда-нибудь сама решилась бы покраситься. Как-то раз она сказала, что единственным цветом, в который она окрасила бы свои волосы был изумрудно-зеленый; и не потому, что он ей шел, а потому, что в детстве она смотрела какой-то мультфильм, в котором был «брутальный персонаж с зелеными волосами». Рик не знал, почему он вдруг вспомнил об этом именно сейчас, но это воспоминание заставило его улыбнуться.

— У вас есть что-нибудь на тесте без яиц?

Рик прислонился к барной стойке, раздумывая над своим заказом, пока Лорал разговаривала с продавцом.

Женщина нагнулась к прилавку.

— Остались лишь французские булочки с творогом и маковый рулет… Ой, подождите… Еще есть блинчики с грибами. В остальных мы используем дрожжевое тесто на яйцах. Что-нибудь желаете?

Лорал закусила губу, изучая предложенный ассортимент.

— Да пожалуй… Дайте мне маковый рулет и… и… мокачино с корицей, но без сахара.

— Хорошо. Позвольте повторить ваш заказ: мокачино с корицей без сахара и маковый рулет. Все верно?

Лорал кивнула.

— Мистер, а вы что-нибудь желаете?

— Эспрессо без сахара с кардамоном и сэндвич с тунцом.

Вскоре они забрали свои заказы и сели за свободный столик. Время было позднее, но свободных столиков практически не было. Лорал сняла свою парку и повесила ее на спинку кресла.

— Знаете, я удивлена, что вы что-то заказали, — неожиданно сказала Лорал, откусив немного от своего рулета.

Рик поперхнулся своим кофе и откашлялся.

— Почему?

— Не знаю… Просто в нашу прошлую встречу вы ничего не ели, — невозмутимо ответила Лорал, сделав еще один небольшой укус.

— Я не люблю есть в общественных местах, — Рик откинулся на спинку кресла и расстегнул пальто.

— Я почему-то так и подумала, — хихикнула она. — Это так похоже на тебя… — начала она, но потом вдруг осеклась и замолчала. Принялась стремительно поглощать свой рулет, стремясь заполнить образовавшуюся пустоту. Вновь словно бы замкнулась в себе. Поняв это, Рик мгновенно попытался перевести тему разговора.

— Вкусно?

Лорал кивнула.

— Ты вегетарианка?

— Да.

— И какого это?

Глаза Лорал округлились, и она засмеялась в голос, привлекая внимание других посетителей.

— Боже! — сквозь смех выдавила она. — Вы такой же, как все!

— В смысле?

— В смысле? — она удивленно выгнула бровь. — Я полностью уверенна, что следующем вашим вопросом будет: А если вам скажут, что если вы не съедите кусок мяса, то ваша мать умрет, вы его съедите? Или если от этого будет зависеть ваша жизнь, вы съедите свинину? А вот мой самый любимый вопрос: если вы окажетесь на необитаемом острове, где не будет растений вообще и только три жирных кабана, убила бы ты их, чтобы выжить?

Наблюдая за ее комичным выражением лица, Рик не смог сдержать улыбки.

— Мне кажется ты использовала слишком много «если».

— А что поделать! И да, во всех этих случаях я бы съела мясо.

Рик запустил зубы в свой бутерброд, и тот оказался довольно неплох, поэтому он снова и снова продолжал его кусать, пока он не кончился, и только тогда до Рика дошло, насколько голодным он был.

— Вкусно? — спросила Лорал.

— Довольно неплохо, — ответил он, допивая свой кофе.

Лорал посмотрела на свои наручные часы и заключила:

— Уже довольно поздно, поэтому мне стоит идти, завтра рано вставать.

Она поднялась со своего кресла и взяла в руки парку, обошла стол, подойдя к Рику, достала кошелек из кармана.

— Я заплачу за себя. Не люблю оставаться в долгу.

Рик схватил ее за руку.

— Нет, не нужно. Я оплачу счет.

— Мистер Скорокер, не глупите. Поверьте мне, я зарабатываю достаточно и могу оплатить несчастную булочку и кофе.

— И все же…

Их глаза встретились. И будто что-то изменилось. Рик смотрел в ее карие глаза, и больше ничего не имело значения. А ее рука в его была такой теплой. Больше ни о чем не думая, он вскочил с кресла и поцеловал Лорал. Девушка была ошарашена его действиями, но это его не остановило, как и то, что на них смотрели другие посетители магазина.

У этого поцелуя был привкус кофе с корицей и сладкой булочки. И, возможно, он мог быть долгим и страстным, но было кое-что, что заставило Рика отстраниться.

С отчаяньем и болью он смотрел на девушку перед собой.

— Джаки…

Звук этого имени буквально разрезал воздух в комнате.

В какой момент вся ваша жизнь идет псу под хвост? Когда именно в силу вступает этот омерзительный закон Мерфи? Что должно произойти, чтобы спровоцировать череду неудач? Можно ли назвать точное начало этой цепи? Самое забавное, что ни на один из этих вопросов нет ответа, потому что люди, называющие этот закон шуточным, в какой-то мере правы. Легче верить в судьбу или злой рок, чем осознавать то, что виной случившегося были лишь ваши мысли или поступки. Закон Мерфи находится лишь в нашем подсознании и нигде больше. Мы сами настраиваем себя на обреченно плохой исход. Не позволяем себе надеяться на другой конец, тем самым связывая себе руки.