Магистр - Николай Степанов

«Валерик, я приказываю тебе самому выбрать новое имя».

«Тогда прощай. Не могу же я не выполнить самое заветное поручение, если у тебя на счету есть пруха?»

Свита Черного призрака ступила на остров за полчаса до полуночи.

— Эх, не хотелось мне зрителем присутствовать, да, видать, ничего не поделаешь. Виркус, беру твою команду под личное чуткое руководство. Свою задачу сам знаешь — хороводы водить с другими рыцарями света, — выдала указание Гарпина.

Рядом со старушкой встал Аргизол:

— Ничего, мы еще повоюем! Нам бы до утра продержаться, а там и силы вернутся.

Отряд рыцаря смерти несильно пострадал от ловушек старушки и остановился в пятидесяти шагах от нас. Пятеро темных воинов отделились от общей массы и направились в нашу сторону.

— Возьмемся за руки, друзья, — произнес Багет и первым вышел навстречу гвардейцам тьмы.

Хрупкий Эльруин, крошечный Мальгун, безволосый Унг и ставший могучим силачом Виркус также вышли вперед и крепко сцепили руки, образовав круг.

Воины тьмы прямо на глазах стали увеличиваться в размерах, превращаясь в мрачных титанов, свирепо рассматривающих нас сверху вниз. Попробуй с такими справиться!

Шея снова начала гореть синим пламенем, и я заметил яркий солнечный луч, выстреливший из родинки прямо в кружок взявшихся за руки. Ничего себе фокус! Пять бойцов закружились в стремительном хороводе, образуя вращающийся цилиндр, который сравнялся высотой с черными гигантами. А когда движение прекратилось, перед нами стоял великан. Пять в одном — это круто даже для шампуня. Вот это сплочение!

Шляпа и меч савора, доспехи Виркуса, перстень Багета, увеличенные до соответствующих размеров, сияли каким-то волшебным светом.

Пожалуй, этот один стоил десяти противников. Первым пострадал черный воин с булавой. Не понадеявшись на силу оружия, он выпустил огромный заряд статического электричества, но прогадал на приобретенной способности Унга отражать магию. В результате любитель выпускать молнии лишился правой руки. Двое других с саблей и палашом рискнули выйти с холодным оружием в руках, однако тангорская техника владения мечом в руках сияющего богатыря творила чудеса не хуже магических. Оба были разрублены надвое, но, к сожалению, ненадолго. Черные тела быстро соединились, и гвардейцев оказалось снова пятеро. Только один из них не смог заново отрастить руку, поскольку сам же ее и спалил.

Вторую атаку они предприняли впятером, но слаженности в действиях черных рыцарей не было, а сияющий гигант, наоборот, начал действовать еще эффективнее. Теперь в дело включился хрустальный перстень Багета и характерный звук щелканья пальцев. Все, что отделялось от тел противников, мгновенно освещалось тоненьким лучом камня и врастало в землю кустом или деревом. После такой атаки расклад сил сократился до трех против одного.

Гвардейцы начали действовать более осмотрительно, пытаясь направить сияющего гиганта к огромному пню (может, надеялись, что он споткнется), но и эта задача оказалась им не под силу. Даже когда черный воин с секирой в руках ринулся на противника, чтобы сбить весом своего тела, богатырь лишь отклонился, поставив подножку. Черный воин упал на то место, куда упорно подталкивали защитника света, и превратился в лепешку.

Вот куда они хотели загнать рыцаря света — в ловушку! О сплющивающем заклинании контактного действия я знал со слов Эльруина. Но когда гвардейцы успели его установить? Неужели во время сражения? Не зря Эл говорил о своем чувстве магии.

Двое оставшихся продержались недолго, пополнив запасы лесных насаждений острова. И тут я услышал предательский щелчок своих часов. Наступила полночь — любимое время Рыцаря смерти.

Он отделился от эскорта и подъехал к сияющему богатырю. Его клыкастая лошадь высекла искру копытом, и этой искорки хватило, чтобы сияющий защитник рассыпался на пять составляющих.

— Теперь, магистр, тебе уже никто не поможет!

«А может, помощь и не понадобится?» — тешил я себя мыслью, выходя вперед. Все же не первый раз мы встречаемся с Черным призраком, вдруг сегодня опять не его день?

Надежды, надежды… Вся сущность человеческая, как мне кажется, строится на этих эфемерных мостиках, которые уводят нас к высочайшим или низменным целям. Сейчас у меня была самая что ни на есть прозаическая — выжить.

— Народу-то, народу сколько собралось! А я все гадаю, что там за шум на острове? Никак, на похороны Гнитряса съехались, — как гром среди ясного неба раздался в напряженной тишине задорный голос. — Не успели, гости дорогие. Только вчера пепел по ветру развеяли. Но не огорчайтесь, Чакра что-нибудь придумает.

Появление бородатой старушки в мрачном наряде оказалось настолько неожиданным, что все опешили. Даже рыцарь смерти опустил в нерешительности свое копье.

— Ой, чего же это я до сих пор в черном! Сутки-то уже прошли, а у меня все траур, — спохватилась вдовушка и, сделав поворот вокруг своей оси, оказалась в подвенечном платье.

«Ну, сейчас начнется», — подумал я, вспоминая первую встречу, когда она появилась в таком же наряде.

— О, а я тебя знаю, — указала Чакра на меня. Биение сердца стало отдаваться в пятках. — Ты был единственным, кто кричал «горько» на моей помолвке. А значит, человек хороший.

Бородатая старушка подошла ближе.

— Лик у тебя мужественный и глаза добрые. Мне такие по сердцу, — как будто зачитала приговор судьба-злодейка. — К тому же вижу — не женат, без колечка ходишь.

— Не женат. Разве что условно, — выдохнул я, а в голове всплыли слова Оракула: «Непотребно судьбе перечить, с коей игра предстоит нешуточная».

— Вот и славно! В наше время девушке на выданье нелегко достойного мужа найти.

Если сейчас дотронется — пиши пропало. Перед глазами всплыл образ барона Гнитряса, прикованного к Чакре наручниками. Теперь от него остался лишь пепел. Тоже мне, нашла достойного. Что здесь, народу мало? А ведь это мысль…

— Достойного? — переспросил я, остановив вдовушку, готовую вцепиться в мою руку. — Так здесь достойных мужчин много.

— Ой, а и вправду, чего ж это я так тороплюсь? Можно сказать, клюнула на первого встречного. Ну да-вай, выкладывай.

Играть — так по-крупному, решил я и, повернувшись, подмигнул Аргизолу:

— Ну, меня вы знаете. Не слишком высокий, немного худощавый. Хотя, не скрою, обаятельный, каких мало.

— Вот расхвастался! Скромнее нужно быть. Хватит про себя байки травить. Кто там следующий?

В мыслях я облегченно вздохнул, но постарался состроить выражение обиженного ребенка, которому не дали рассказать самую интересную историю.

— Вторая кандидатура, — я указал на мага-телохранителя, — силач, имеет понятие о магии, любит детей. При таких достоинствах, даже не знаю, стоит ли говорить о мелких недостатках. Наверное, не буду.