Тот самый сантехник 3 - Степан Александрович Мазур

Не успел Боря погрузиться в эфемизмы, как следом за собакой из подъезда девушка вышла. В шапке с бубоном. Хорошая девушка, шапка ничего так, да только не та девушка! Обидно даже.

Девушка – шмыг. Пёс только у ног Бори закрутился, и давай лебезить. На спину завалился даже и хвостом как пропеллером машет-машет. А как завалился в снег, так словно щёткой его разгребает во все стороны. Работу за дворника выполняет.

– Джек, ты чего это перед незнакомцами распозенился? – застыла и повернулась девушка.

– А вы, наверное, Лена, – припомнил Боря. – Хозяйка Джека?

– Ну, допустим, – навострилась она.

Давно бы прошла мимо, но пёс больно милостив. Играет с незнакомцем как с родным. Словно знает его. А собаки ведь не дураки. Чуют людей хороших. Если сами не бестолковые.

А парень только закрепил результат, даже колени согнул. Гладит его, треплет. Играется – одним словом.

– Я – Борис, – представился сантехник и поднял голову от собаки к человеку. – Мы с Лидой сидели с ним позавчера.

Хозяйка сразу подобрела, заулыбалась:

– Ой, теперь всё понятно, почему он так ластится… Он вам проблем не доставил?

– Ну это самое… – Боря поднялся.

Но девушка красивая. Да и бубон симпатичный. Что вообще можно взять со студентки? Ему карма сама телефон вручила, в конец концов. Требовать больше – наглость.

– Да всё в порядке, – хмыкнул Глобальный. – Но не знаете случайно, где Лида?

Тут к подъезду автомобиль подъехал с лыжами на крыше. Пёс сразу подскочил и рванул к нему, словно тоже кого-то признал. А там мужик толстенький вылез и багажник хаски открыл.

- Джек, гулять!

Пёс деловито отлил на сугроб и сразу запрыгнул в автомобиль, разделяя место с санками. Те только больше гораздо детских. Потому что не просто санки, а беговая упряжка, чтобы собаку ездовую как следует нагрузить. В снежных трассах теперь нет проблем. Бегай – не хочу. И хаски радовался, зная, что поезда предстоит хоть и долгая (по меркам собаки), но весёлая.

– Лида? – в то же время переспросила Лена, снова развернувшись к Боре на мгновение перед тем, как тоже сесть в автомобиль.

Боря невольно залюбовался. Она была прекрасна в этот момент в своём тёплом спортивном костюме, состоящем из штанов, куртки и ботинках на высокой подошве.

Насчёт кавалера был не уверен. Но автомобиль выглядел проходимым. Хоть и не джип, но кроссовер.

«Что означает, что застрянет не в первой яме, а проедет подольше и там уже сядет как следует «пузом». Как и подобает «паркетникам», – милостиво добавил внутренний голос.

– А Лиду папа забрал, – продолжила девушка. – Они чего-то там ругались вчера весь вечер. На весь подъезд кричали, даже через стену слышно. Я стольких «машек за ляшек» в жизни не слышала. Как и ответов в стихотворной форме, но сплошь Есенина. А матерился он будь здоров.

– Это да-а-а, – протянул Боря, гордый тем, что помнит незамысловатый стишок с рекомендациями от классика, касательно сена.

– Она мне собаку ещё в слезах вся завела, – добавила девушка. – Но толком так ничего и не сказала.

Боря как воды в рот набрал. Довёл до слёз, таки. На душе сразу кошки заскребли, а одна из них даже как за яйцо укусила.

Стянул губы в это не физической, но душевной боли сантехник. А как морда скривилась, удалось лишь спросить:

– А сумку никакую не оставляла?

– Нет, – ответила Лена и проворно скрылась в автомобиле с мужичком толстеньким и собакой радостной. Одна уже лаяла в голос, а другой музыку делал погромче и из колонок доносилось незамысловатое, но на рейве:

Хуй! Хуй! Хуй!

Кому бабу, кому хуй.

Хуй! Хуй! Хуй!

Но зато, блядь, от души!

Автомобиль дал по газам. Боря дёрнулся, но замер. Он и рад бы попросить напоследок «номер её хоть скажи», да протормозил, а теперь не услышат. Очередной шедевр от группы Санкт-Петербург уши занял.

«Вспышка проёбана», – подытожил внутренний голос, глядя след удаляющемуся автомобилю: «Бежать позади кроссовера в сотне метров, махая руками и кричать во весь голос, как-то тупо. Люди всё-таки на весёлую поездку настроились, а не на драму или мелодраму».

Боря обернулся. Стасян по-прежнему стоял у домофона, придерживая входную дверь как швейцар.

Глобальный подошёл, глядя перед собой, но не видя ничего. В голове стучало лишь – «и что теперь делать?».

А ответов меньше, чем нету. Нет даже вариантов.

«Нет, ну куда там её отец мог забрать?», – прикинул внутренний голос и тут же развил аналитику, словно стоял в бабочке перед тумбой и говорил умные вещи в камеру на публику,