Крыша мира. Карфаген - Владислав Выставной

– Но я…

– Знаю. Ты там бывал. Но ты был экипирован, одет. Ну и морально готов, что немаловажно. Но большинство людей, которых ты видишь вокруг, не выживет без подготовки.

Посредник не спорил. Он знал: этот умный человек прав. Он все просчитал и действовал по принципу наибольших шансов, которые, как он считал, возникнут при вооруженном штурме элитных уровней. Ну, что ж, это был его выбор.

У Змея же выбора не было.

– Мне надо найти своих.

Счетовод чуть кивнул, не отрываясь от своих бумаг:

– Достойное желание. Но, боюсь, запоздалое.

– Вы что-то знаете? Что с ними?

– Последний раз мои люди видели их уровнем ниже. Они задержались: их раненому товарищу стало хуже…

– Игнат…

– Наверное. Так что они там. – Счетовод указал пальцем себе под ноги. – Если, конечно, все еще живы. Уровень-то почти затоплен.

Змей вскочил на ноги так резко, что у него потемнело в глазах. Качнулся, прислонился плечом к штабелю блоков. Пробормотал:

– Туда еще можно попасть?

– Думаю, да.

– Мне нужно туда!

– Ты серьезно? – Счетовод оторвался от своих бумаг. – Уровень воды поднимается. Не успеешь вернуться к точке входа – тебе уже не выбраться.

– Плевать. Я найду их. Я должен…

– Как ты собираешься их искать? – Счетовод изучал собеседника удивленным взглядом. – Вплавь?

– Если понадобится – то и вплавь! Времени нет! Просто скажите, где эта чертова точка входа?!

Все-таки Счетовод был умен и умел просчитывать события на пару шагов вперед. Иначе Змею действительно пришлось бы барахтаться в воде или рассекать мрачные подземные воды верхом на каком-нибудь бревне – пусть даже бревен в Карфагене было не сыскать при всем желании. Но лидер Организации дал команду все тому же чародею-кладовщику, умевшему доставать из своих «закромов» самые удивительные вещи, вроде той же каски, что была сейчас на голове посредника.

И теперь Змей тихо плыл по огромному подземному озеру на самой настоящей лодке. Правда, надувной, ждавшей на складах как раз такого случая. Но тем не менее – он плыл, все еще не веря в реальность происходящего. Греб стоя – чтобы луч фонаря с каски захватывал большую часть водной глади. Глади – условно: слишком много здесь плавало всякого мусора. Лодка тихо уткнулась в деревянный ящик с армейской маркировкой – его пришлось оттолкнуть веслом. Встреченный ржавый железный контейнер Змей обошел подальше, чтобы не распороть борт, чего доброго. Зловеще проплыла бочка со знаком радиоактивности на боку. Но страшнее всех показался распухший, как труп, плюшевый медвежонок. Хотелось верить, что с его хозяином или хозяйкой все в порядке.

На некоторых плавучих островках суетились вполне живые крысы. Зверьки поглядывали на посредника с плотоядным интересом. Хорошо хоть под рукой был автомат, полученный от того же прижимистого кладовщика, расщедрившегося лишь под давлением со стороны своего шефа.

В подземном мраке и тишине, нарушаемой лишь мерными всплесками складных алюминиевых весел, Змей вдруг сам себе напомнил мифического Харона – мрачного перевозчика душ умерших через мертвые воды реки Стикс. Полузатопленный уровень действительно напоминал подземное царство мертвых – особенно мертвыми телами – гражданских, боевиков Организации с белыми повязками на рукавах и Нежити. Последних было больше всего. Решение затопить уровни оказалось весьма эффективным против этих злых, но искалеченных и несчастных людей, не имевших возможности научиться плавать. Как и большинство жителей Карфагена, впрочем.

Луч фонаря, закрепленного на каске, шарил во мраке в поисках хоть какого-то островка, на котором могли спастись друзья. Без толку – уровень воды превышал высоту всех конструкций.

– Эй! – звал Змей. – Есть здесь кто-нибудь?

Ответа не было. Но он продолжал кружить. Час, другой, третий.

Уровень воды повышался.

В какой-то момент пришлось пригнуться, чтобы не зацепиться головой за выступ свода. В воду погрузилась уже часть металлических ферм с осветительным оборудованием. Тогда посредника осенила спасительная мысль. Прикинув, в каких местах были эти самые фермы еще до потопа, он ускоренно погреб в дальний край уровня. На этот раз пришлось не просто пригнуться, а сесть на дно лодки – свод здесь круто спускался, образуя ребро прочности на всю ширину уровня.

Потолок снова ушел вверх, Змей поднялся, озираясь. Если ему не изменяла память, большая железная ферма должна была находиться где-то у то стены. Он снова позвал – и снова не получил ответа. Но послышалось какое-то неприятное шипение.

Медленно выплыла из темноты широкая железная крестовина с прожекторами, погруженными сейчас в воду. Змей невольно притормозил лодку веслами, даже отгреб немного назад, положил руку на автомат.

Нежить. Целая группа, особей двадцать, сидели на этой крестовине, водя слепыми глазами из стороны в сторону. Сидели они в странном оцепенении. Почуяв приближение лодки, один пещерный воин все-таки подскочил, дернулся в сторону Змея со злобным рычанием – и полетел в воду. Ожидая того, что боец Нежити сейчас подгребет, посредник вскинул автомат.

В этом не было необходимости. Нападавший камнем пошел на дно – даже лишнего «булька» не издал.

Нежить действительно не умела плавать.

Наверное, это и стало спасением для крохотной кучки людей, засевших на точно такой же крестовине шагах в десяти от первой.

Тана, Ксю и Пшик замерли с оружием в руках и не издавали ни звука. Игнат лежал неподвижно – то ли спал, то ли просто был слишком слаб. Даже заметив Змея, свою радость найденные друзья выразили беззвучно – жестами.

Посредник неторопливо подплыл, произнес насмешливо:

– Ну что, зайцы, замерзли? Дед Мазай приехал!

В тут же секунду Нежить на соседней крестовине оживилась. Послышались нечленораздельные крики, в которых впервые можно было разобрать что-то, похоже на человеческие слова:

– Убить! Убить!

– Враг!

– Смерть!

Отметив про себя, что погорячился с разговорами вслух, посредник бросил конец веревки Пшику. Причалил, помог перетащить в лодку Игната. Тот был весь потный и стонал, не приходя в сознание.

– Надо бы ему антибиотики вколоть, – беспокойно сообщил проводник. – Не знаешь, где взять?

– Если они где и есть, то у Счетовода, – отозвался Змей. – Точнее, у его барыги-кладовщика. Спешить надо, пока Игнату не стало еще хуже. И не затопило окончательно эту чертову Венецию.

Он помог перебраться в лодку девушкам. Перетащил оружие и вещмешки. Оттолкнулся веслом от решетчатой конструкции. Сел на весла, принялся грести. Получалось куда тяжелее и медленнее. Это не вдохновляло, учитывая, что скорость подъема воды заметно увеличилась. Это, видимо, почуяла и Нежить. Визг и вой смешались с грохотом железа – дикари теперь носились по всей крестовине, перебираясь и перепрыгивая друг через друга, словно это как-то могло им помочь спастись из этой западни.