Чаща - Харлан Кобен

— Джил не умер.

— До того дня, как пришел ко мне, он был среди мертвых. Ты это понимаешь?

— Нет.

— Все кончено. Мертвые ушли. Живые в безопасности.

Я схватил его за руку:

— Айра, что тебе сказал Джил Перес?

— Ты не понимаешь.

Мы остановились. Айра посмотрел вниз. Я тоже. Далеко внизу виднелась только крыша дома престарелых. Мы стояли среди леса. Оба тяжело дышали. Айра побледнел еще больше.

— Нельзя их тревожить.

— А кто тревожит?

— Так я и сказал Джилу. Все кончено. Надо двигаться дальше. Все это произошло давным-давно. Он умер. А теперь выясняется, что нет. Но ему следовало умереть.

— Айра, послушайте меня. Что сказал вам Джил?

— Ты не отступишься, так?

— Не отступлюсь.

Айра кивнул. Лицо его стало очень грустным. Он сунул руку под пончо, достал пистолет, наставил на меня и, более не произнеся ни слова, выстрелил.

— Как вы сами видите, что у нас есть, так это проблема.

Шериф в который уж раз вытер нос платком. Управление оказалось более современным, чем ожидала Мьюз, но на многое она и не рассчитывала. Однако управление шерифа занимало достаточно новое здание, везде поддерживалась чистота, в кабинетах стояли компьютеры. В интерьере преобладали серый и белый цвета.

— Что у нас есть, так это мертвое тело, — ответила Мьюз. — Точнее, то, что от него осталось.

— Я не про это. — Шериф указал на чашку в ее руке: — Как кофе?

— Если на то пошло, отменный.

— А раньше был как помои. Кто-то хотел крепче, кто-то послабее, поэтому кофейник вечно стоял на плите. Но в прошлом году один из жителей округа пожертвовал нам деньги на многорежимную кофеварку. У вас в прокуратуре такие есть?

— Шериф!

— Да?

— Вы пытаетесь сразить меня провинциальным обаянием?

Он улыбнулся:

— Есть такое.

— Считайте, что сразили. Так в чем наша проблема?

— Мы только что нашли тело, которое пролежало в лесу, по предварительной оценке, достаточно долго. Нам известно, что это белая женщина ростом пять футов семь дюймов. Это все, что мы знаем на текущий момент. Я уже заглянул в архивы. В радиусе пятидесяти миль ни одна из пропавших девушек под эти параметры не подпадает.

— И вы, и я знаем, чье тело мы нашли.

— Пока нет.

— Вы думаете, какую-то другую белую девушку убили в том лагере двадцать лет назад и похоронили неподалеку от двух других тел?

— Я такого не говорил.

— Так что вы хотите мне сказать?

— Опознание еще не проведено. Доктор О'Нилл над этим работает. Мы уже запросили стоматологическую карту Камиллы Коупленд. Через день-другой мы все будем знать наверняка. Спешки никакой нет. Мы ведем и другие расследования.

— Спешки нет?

— Я так и сказал.

— Тогда я вас не понимаю.

— Видите ли, следователь Мьюз, я все ищу ответ на один вопрос: что для вас главное — интересы дела или амбиции?

— И что это должно означать?

— Вы главный следователь округа. Мне хочется верить, что человек, особенно женщина вашего возраста, получает такую должность благодаря таланту и опыту. Но я живу в реальном мире. Понимаю, что такое протекция и подхалимство. Вот и спрашиваю…

— Эту должность я заслужила.

— Я в этом не сомневаюсь, но…

Мьюз покачала головой:

— Не могу поверить, что мне приходится что-то вам доказывать.

— Но, увы, дорогая моя, приходится. Потому что если бы расследование вели вы, а я бы вмешался, и вы знали, что я помчусь домой и кое-что сообщу своему боссу… который, между прочим, лицо заинтересованное… как бы вы себя повели?

— Вы думаете, я пренебрегу его заинтересованностью?

Лоуэлл пожал плечами.

— Будь я помощником шерифа, получившим эту должность от шерифа, который как-то связан с убийством, которые вы расследуете, что бы вы подумали?

Мьюз откинулась на спинку стула.

— Логично. Чем я могу вас утешить?

— Дать мне время на идентификацию тела.

— Вы не хотите, чтобы Коупленд узнал о наших находках?

— Он ждал двадцать лет. Что решает день-другой?

Мьюз уже поняла, куда он клонит.

— Я не хочу мешать расследованию, но у меня нет ни малейшего желания лгать человеку, которому я полностью доверяю.

— Жизнь никому не дает поблажек, следователь Мьюз.

Лорен нахмурилась.

— И вот что еще я хочу, — продолжил Лоуэлл. — Скажите мне, почему Барретт прибыл сюда с этой игрушкой для поиска давно похороненных тел?

— Я вам уже говорила: он хотел проверить свою новую машину в полевых условиях.

— Вы работаете в Ньюарке, штат Нью-Джерси. И вы говорите мне, что во всем штате не нашлось места, где бы он мог ее испытать?

Мьюз понимала, что шериф прав. Пришла пора раскрыть карты.

— В Нью-Йорке нашли убитого мужчину. Мой босс думает, что это Джил Перес.

Лицо Лоуэлла мгновенно утратило бесстрастность.

— Повторите еще раз.

Мьюз уже собралась все объяснить, когда в дверь ворвалась Тара О'Нилл. Лоуэллу явно не понравилось, что им помешали, но его голос остался нейтральным:

— Что случилось, Тара?

— Я кое-что нашла, — ответила коронер. — Думаю, важное.

После ухода Коупа Люси просидела в машине добрых пять минут. С губ не сходила улыбка. Она все не могла отойти от его поцелуя. Большие сильные руки, которые касались ее лица, его взгляд… как же это волнующе!

Прекрасно. И пугающе.

Она просмотрела коллекцию дисков. Нашла Бена Фолдса,[46]поставила песню «Бетонный блок». Люси так и не поняла, о чем песня — о передозировке наркотиков, аборте, духовном крахе, но в самом конце речь шла о том, что женщина — тот же бетонный блок, она тащит на дно.

Грустная музыка лучше выпивки, думала Люси. Но не намного.

Выключив двигатель, она увидела, как зеленый автомобиль, «форд» с номерными знаками Нью-Йорка, подъехал к самому входу в дом престарелых. Остановился под знаком «Стоянка запрещена». Из автомобиля вышли двое мужчин, один — высокий, второй — плотный и коренастый, и проследовали в дверь. Люси понятия не имела, что бы это значило. Скорее всего ничего.