Вкус убийства - Анна Малышева

– А она-то при чем?

– Как при чем? Она же все время сидит дома, вдохновенно сказала Ксения. – И кто мог видеть убийцу, кроме нее?

– Но его падение видела совсем другая соседка Ты же говорила.

– Да, но она видела только самый финал. А та. которая живет рядом с Валеркой, могла хотя бы услышать, с чего все началось. Ты сама знаешь, какая в наших домах звукоизоляция! А пожилые женщины, которые вечно сидят дома, обожают подслушивать.

Я уверена, что и эта подслушивала.

На этом Ксения свой отчет закончила и потребовала, чтобы Таня сообщила ей, как продвигается следствие по делу Юры и Стаса. Но Таня только руками развела:

– Я знаю только то, что мне говорят, а как все обстоит на самом деле… Во всяком случае, дело моего мужа никто не возобновлял. А убийцу Юры пока ищут.

– Но ты по-прежнему думаешь, что эти три смерти связаны? Постой, четыре смерти! Ведь была еще Юрина сестра…

– А ты думаешь, они не связаны? – запальчиво спросила Таня. – Таких случайностей не бывает!

– Валерой тоже никто не хочет заниматься, – вздохнула Ксения. – Подумать только, если хоть немного похоже на несчастный случай или самоубийство, преступника даже искать не хотят. Ну?

Как ты считаешь – стоит нам продолжать?

И Таня сказала, что конечно же стоит. Тогда Ксения предложила следовать ее плану.

* * *

Алина Студенко занималась в одном из московских платных колледжей. По пути туда Ксения с иронией сообщила, что Алина учится на юриста.

– Как будто мало сейчас безработных юристов! – сказала она. – Вот я, например.

– А почему ты бросила свою работу? – поинтересовалась Таня. – По крайней мере, это все-таки не библиотекарем служить… Заработала бы хоть на тряпки. Я и то думала переучиться на кого-нибудь понужнее.

Но Ксения отрезала:

– Ты бы не могла этим заниматься. И я не смогла. Нужна память, нужен подвешенный язык, я ведь специализировалась по социальной защите. И нужны крепкие нервы. А у меня они разболтаны.

– Ты же всего-навсего работала в юридической консультации, – напомнила ей Таня.

– Ну и что? Нервы у меня разболтались не из-за работы, а из-за мужа. А работать в таком состоянии не может никто. И никем, даже библиотекарем, – съязвила Ксения.

Подруги ехали в такси, усевшись на заднее сиденье. Шофер внезапно подал голос и, чуть обернувшись, с тревогой спросил, неужели правда, что юристу сейчас трудно найти работу? У него дочь учится на юриста. Ее тоже затронет кризис?

Ксения авторитетно спросила:

– А где она учится?

Мужчина назвал какое-то частное заведение, а также поведал о сумме, которую платит за обучение дочери каждый семестр. Ксения бросила на подругу быстрый взгляд. Таня поняла: подруге не понравилось то, что она услыхала, но она не хотела огорчать шофера. Эта был симпатичный мужчина лет за сорок, очень простой и общительный.

– На каком курсе ваша дочь? – спросила Ксения.

– Пока на первом. Только начала учебу.

– Знаете, сходите в несколько юридических консультаций и спросите, возьмут ли они на работу специалиста с таким дипломом, – посоветовала она как можно мягче. – И поинтересуйтесь, какие дипломы у них ценятся. А вообще-то это надо было сделать раньше, еще до того, как вы решили отдавать такие деньги за обучение вашей дочери.

Шофер заметно расстроился, но тему больше не затрагивал. Женщины, расплатившись, вышли. Ксения взглянула на часы:

– Если эта красавица не прогуливает занятия, то сейчас мы ее засечем. Высматривай блондинку среднего роста.

– Легко сказать.

Таня напряженно вглядывалась в девушек, которые появились на ступеньках крыльца. Колледж располагался в каком-то мрачном бетонном здании на окраине Москвы. Во дворе, где они стояли, было полно припаркованных дорогих машин, и пахло каким-то мерзким газом. У Тани почти сразу заболела голова.

Мимо нее, раскуривая на ходу сигареты и звякая ключами от машин, шли слушатели юридических курсов.

Те, кто собственной машиной не располагал, все еще стояли на крыльце, наблюдая за тем, как разъезжаются товарищи. Внезапно Ксения вытянула шею:

– Я ее никогда не видела, но мать Валерки показала ее фотку, еще школьную… Вот, кажется, она.

Или нет? Нужна блондинка…

– Она могла перекраситься.

Таня увидела, на кого показывает подруга. На крыльцо вышла миловидная девушка в салатовом джинсовом костюме. Ее полную грудь крепко обтягивала белая водолазка. Лицо было едва накрашено и казалось очень юным. Округлые загорелые теки, ясный взгляд, волосы скорее золотые, а не белокурые.

– Ты Алина Студенко? – спросила ее Ксения, едва девушка приблизилась к ним.

Та удивленно взглянула на подруг и остановилась:

– Да. В чем дело?

– А я тебе звонила насчет Валеры.

Ксения заговорила напористо и быстро, чтобы не дать жертве увернуться. Таня пока отмалчивалась. Она чувствовала себя весьма неловко.

– Не понимаю, что вам нужно? – Алина сделала еще шаг, словно хотела уйти, но дальше не двинулась. – Вы же не из милиции.

– А ты все-таки считаешь, что этим делом должна заниматься милиция? – дружелюбно спросила Ксения. – Называй меня на «ты». Я Ксюша, а она Таня. У нее недавно убили мужа. И милиция тоже не желает заниматься этим делом. Очень похоже на несчастный случай. Ты ведь готовишься стать юристом, так можешь понять, что законы следует исполнять.

Преступник должен быть наказан. Ну, хотя бы найден! А безутешным родственникам преподносят свидетельства о смерти с фиктивными заключениями.

И это – вместо приговора убийце!

Слушая подругу, Таня мельком подумала, что та просто не поняла своего призвания. Ей нужно было идти в адвокаты. Алина, казалось, тоже была удивлена. Она переминалась с ноги на ногу и явно искала случая вставить словечко. Этого Ксения и добивалась. По крайней мере, девушка уже хотела с ними общаться.

– Но послушай, – сказала Алина, когда та умолкла, – я-то вообще ничем не могу помочь. Меня при этом не было.

– А что это было, ты знаешь?

– Ну конечно. Все знают. Он выбросился из окна, – тихо сказала Алина.

– Он выбросился сам или ему помогли?

На этот вопрос девушка не ответила. Она еще раз взглянула на Ксению, на Таню… И махнула рукой:

– Хорошо, давайте поговорим. Только поедем куда-нибудь. Здесь неудобно.

Она молча прошла к маленькому зеленому «фольксвагену». Ксения округлила глаза. Конечно, школьные фотографии не давали никакого представления о том, какой стала эта девушка сейчас.