Амазонка - Семен Резник

— Но, сеньор инспектор, тюремный телеграф — самый быстрый в мире.

— Ну, ладно, дружок. А не видел ли ты что-нибудь подозрительного в то утро? Или постороннего на вилле?

Лопес задумался.

— Нет, сеньор инспектор.

— Хорошо, хорошо, Лопес! Но Шарлота — прости, сеньора Перес — говорила, что кто-то угрожает ей или ее семье?

— Нет! — удивился Лопес.

— Теперь слушай меня внимательно: я подписал ордер о твоем освобождении. Ты не должен покидать пределы Лимы и явишься по первому нашему требованию. Возможно, я продержал бы тебя дольше, но закон не позволяет мне делать это. Итак, до свидания, дружок! Очень жаль, что твоя шлюха парализована. Я выражаю тебе соболезнование. — Он нажал кнопку в столе. Явились двое полицейских и увели Лопеса.

Когда за ними захлопнулась дверь, Купер пересел в глубокое кресло и задумался. В сообщении Лопеса было нечто новое: связь с Шарлотой. Но, что это давало, инспектор не знал. Он вынул из стола диктофон и начал прослушивать запись. Купер подумал, что в ответах Лопеса было нечто неуловимое, неосознанное, словно мимолетная рябь на воде. Он раз за разом прослушивал запись, но ничего не нашел. Однако у него было чувство, что он что-то упустил. Досадуя на себя, он выключил диктофон, взглянул на часы и удивился: прошло почти два часа. Как-то незаметно пролетело время. Купер почувствовал, что голоден, и решил спуститься в кафе.

Там было малолюдно, лишь несколько молодых полицейских. Официант, хорошо знавший Купера, и на этот раз оказался «провидцем»: как обычно, он принес кофе и бутерброд.

— А что, ничего другого нет? — раздраженно бросил Купер.

Официант недоуменно глянул на него:

— Виноват, сеньор инспектор, — стушевался он.

— Ну, ладно, Фредди, не обижайся. У меня скверное настроение. Спасибо за кофе.

— Пожалуйста. Может, еще что закажите?

— Пожалуй, нет. Хотя… хотя принеси порцию виски, — Купер вынул сигарету и закурил.

Вскоре он снова сидел в своем кабинете за компьютером. На экране монитора появлялись и исчезали какие-то сводки, донесения, фотографии…

Затем Купер вынул несколько папок и углубился в чтение. Он старался найти связь между гибелью Джонни, Лабласа и его любовницы. Пока все, что их объединяло, это почерк убийцы, который воспользовался для своих черных дел редким ядом. Кроме того, ясно прослеживалась логика убийцы. Лаблас погиб — Купер не сомневался — из-за того, что слишком много знал или мог узнать много. А женщину убийца убрал, возможно, для перестраховки, или та тоже что-то знала. Во всяком случае, жестокость убийцы поражала. Казалось, убийца предусмотрел все. Но, убив женщину, парень сильно рисковал. И Купер сделал вывод: Миранда что-то все-таки знала.

Он набросал в блокноте схему.

Преступники: № 1, № 2, № 3.

№ 1 устраняет Джонни, Лабласа, Миранду.

№ 2 устраняет Дорис.

№ 3 руководит всей операцией.

Купер начертил квадратики и задумался. Могло быть иначе: преступник — один. Действовал автономно или выполнял чье-то задание.

Особняком стоит Лопес. Возможно, он связан с убийцей или знает его. В этот момент зазвонил телефон, звонил сержант Торес по кличке Мосли.

— Гарри, — проскрипел Мосли противным голосом, — мы только что нашли Лопеса. Он мертв.

— Как?! — вырвалось у Купера. — Вы же следили за ним! Следили! — крикнул он в трубку.

— Виноваты, сеньор инспектор. Мы упустили его. Он оказался проворным малым, — до Купера доходили лишь обрывки фраз.

— Где его нашли? — Купер по-немногу начал успокаиваться.

— На Висент-стрит, сеньор инспектор, — моментально ответил Мосли. — В него стреляли.

— Вы опросили свидетелей?

— Да, сеньор инспектор. Никто не видел убийцу. Пуля угодила Лопесу в спину. По-моему, он умер мгновенно. Да, еще: стреляли с близкого расстояния. Тот парень шел, видимо, позади.

— И это все?

— Да, сеньор инспектор. Лопеса отвезли в морг. Пуля застряла в теле, поэтому пока калибр оружия мы не знаем.

— Ладно, напиши рапорт на мое имя, — сказал Купер и повесил трубку. Только теперь он почувствовал, что пот струится по лицу.

«Ну и дела! — ему представилась многолюдная улица, падающий Лопес. Вероятно, убийца стрелял сквозь одежду. — Ох, как ты рисковал, подонок! Значит, тебя прижали, прижали!» — крикнул он кому-то и грохнул кулаком по столу.

Это была кошмарная ночь. Хуан почти не сомкнул глаз. Вечером, когда солнце опустилось за горизонт и тени начали сгущаться, он влез на дерево, привязавшись тонкими лианами, но, несмотря на усталость, не мог заснуть. Ночью внизу творилось нечто странное. Возможно, ему все пригрезилось, так как он был на грани сна (тогда может померещиться что угодно). В свете луны мелькали причудливые тени, слышен был хруст ломающихся веток, чудилось приглушенное рычание. От страха зуб на зуб не попадал. Наконец, начало светать, и Хуан, трясясь от холода, начал спускаться вниз. С прошлого вечера у него крошки во рту не было. Но, по правде, говоря, положение с едой не было таким критическим. В джунглях часто попадаются орехи, пусть и диковинные, но вполне съедобные фрукты.

Когда солнце начало припекать и одежда высохла, Хуан чувствовал себя отвратительно: голова раскалывалась, и он совсем ослаб. Он подобрал кокос, но ему долго не удавалось разбить его. Выпил сок, и чувство голода немного притупилось. Хуан долго искал место, где можно подойти к берегу. Это оказалось нелегким занятием, так как берега реки были заболочены. Следовало опасаться крокодилов, в изобилии водившихся в этих местах. Но все кончилось благополучно: Хуан утолил жажду, умылся и почувствовал себя значительно лучше. В том месте, где он коротал ночь, лес был значительно реже. Вскоре среди поредевшей чащи стали встречаться мощные деревья с зеленными плодами. Их клевали птицы, и Хуан попробовал один из плодов. Тот оказался вполне съедобным. Затем лес стал гуще. Стволы деревьев сплошь были гладкими, светлых оттенков. Повсюду переплетались ползущие растения, они взбирались по стволам деревьев и свисали вниз. Кроме того, эти места кишели змеями. Так прошел день, другой, третий и усталость давала знать о себе больше и больше.

Хуан стал интуитивно ощущать, скорее всего, в подсознании, что до жилища человека не так и далеко, хотя джунгли оставались такими же труднопроходимыми и дикими. С одной стороны, он жаждал встретить людей, а с другой — боялся этой встречи. Кто эти люди: друзья или враги? Так думал он, спускаясь в низину, поросшую густым кустарником. Вдруг он ощутил резкую боль в ноге: зеленая, в красных полосках змейка юркнула в буйную траву, средь которой на тонких стеблях пылали цветы. Не успев ощутить страх, Хуан опустился на землю. Он закатал брюки и увидел на правой голени небольшую кровоточащую ранку.